kommunikaция - проводник
текст песни
10
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
kommunikaция - проводник - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
Я проводник.
Проводник - себя в никуда.
Электрический ток сверкает в магнитном поле.
Я, то что нужно дарить - пытался продать.
Я машинка страдания. Производитель боли.
Осемянитель ночи, чье лоно тетрадный лист,
чьи дети отблеск рефлексии - паденьем до сотой части.
Я слал на три буквы кричащее "Извинись!",
кричащее "Изменись!", просившее нас о счастье.
Мой Бог из глюона. Мой Бог из одной любви.
Мой Бог - это смерть после первого поцелуя.
Мой Бог - продолжить себя стихами или детьми.
Мой Бог - это поезд мчащийся из июля.
И хули? Что вам мой Бог?
Этот улей кусает пчелами,
где ты ни о чем и даже внутри - сутулясь.
Ваш сарказм где-то слева и сзади.
Я плевался через плечо
и слюна мешалась с дождем
в тихой грусти осенних улиц.
Я пытался простым, веселым - вроде клоуном и шутом,
дабы изредка не один, на какую-то свою часть.
Только шепотом перед сном я просил о том что потом
и водке на каждой вписке предпочел бы дешевый чай.
Мне правда лучше молчать: о веселом, грустном - вообще.
Я лишь проводник. Проводник случайности комплексов.
Я неправильно сформирован. Это мир поступков, вещей,
а я бегу по границе чувствами, пробуждаясь из комы слов.
Меня скоро отпиздят построккеры за то,
что пизжю их музыку.
Соберутся толпой и в русской тоске
забьют наконец ногами.
Пока, ведь путь доброты и правды - самый трудный
и самый узкий.
А последний удар нанесет Макс Корж,
за то что живу не в кайф.
Помогай мне. Я в этой камере, запечатлен и зациклен.
Времени нет, спасибо Альберт - есть космические тела.
И материя будет бежать за ними,
как тигр в советском цирке.
И пошел ты, если думаешь, будто пишу
потому что она не дала.
Проблема в том что мне сложно брать,
если вижу кривое зеркало.
Проблема в том что я думаю и чувствую слишком много.
Проблема в том что мне наплевать
на пчелок вернувших победу в тверк
и богомолов что никогда не искали в Поступке - Бога.
Да кто я, чтобы судить? Зачем я опять сливаю
свой негатив, слегка приуныв и записывая ночами.
А потом, СОВСЕМ приуныв - зову ее словно Валли,
в ваккумме наушника, что проводит заряд печали.
В пятимерном пространстве, и тысяче жизней -
я буду "ловить макконахи",
спрашивать "что же там у хохлов?",
и пытаться стучать туда,
где солнечный зайчик будет лежать
у подножья чистой иконы.
Где не прогонят из рая, за то что такой мудак.
Я то что мог бы продать - бесплатно дарил.
Я пил и курил, десять лет как надеюсь бросить.
Я буду писать стихи до последней своей зари
и верить, что боль положить в рюкзак
забудет однажды осень.
Я правда хочу чтобы каждый -
был счастлив в маршрутке дня.
И больше, того я верю что каждый должен быть счастлив.
Пусть больше не будет больно кому-то из за меня.
Я снова бью зеркала, крича ему "Защищайся!".
Я знаю что это просто. Я знаю что это глупо.
Я помню как сильно, после трезвея,
захочется сменить ник.
Нежеланные дети ночи. Ночь возьму домой после клуба -
показать счастливый рассвет, веря в то что мы не одни.
Я трачу случайно дни. Я только бесперебойник.
Когда я люблю и верю не больно от молний в них -
нейронных связях в моей голове, которые звал "любовью",
не зная что я всего лишь - еще один проводник.
Проводник - себя в никуда.
Электрический ток сверкает в магнитном поле.
Я, то что нужно дарить - пытался продать.
Я машинка страдания. Производитель боли.
Осемянитель ночи, чье лоно тетрадный лист,
чьи дети отблеск рефлексии - паденьем до сотой части.
Я слал на три буквы кричащее "Извинись!",
кричащее "Изменись!", просившее нас о счастье.
Мой Бог из глюона. Мой Бог из одной любви.
Мой Бог - это смерть после первого поцелуя.
Мой Бог - продолжить себя стихами или детьми.
Мой Бог - это поезд мчащийся из июля.
И хули? Что вам мой Бог?
Этот улей кусает пчелами,
где ты ни о чем и даже внутри - сутулясь.
Ваш сарказм где-то слева и сзади.
Я плевался через плечо
и слюна мешалась с дождем
в тихой грусти осенних улиц.
Я пытался простым, веселым - вроде клоуном и шутом,
дабы изредка не один, на какую-то свою часть.
Только шепотом перед сном я просил о том что потом
и водке на каждой вписке предпочел бы дешевый чай.
Мне правда лучше молчать: о веселом, грустном - вообще.
Я лишь проводник. Проводник случайности комплексов.
Я неправильно сформирован. Это мир поступков, вещей,
а я бегу по границе чувствами, пробуждаясь из комы слов.
Меня скоро отпиздят построккеры за то,
что пизжю их музыку.
Соберутся толпой и в русской тоске
забьют наконец ногами.
Пока, ведь путь доброты и правды - самый трудный
и самый узкий.
А последний удар нанесет Макс Корж,
за то что живу не в кайф.
Помогай мне. Я в этой камере, запечатлен и зациклен.
Времени нет, спасибо Альберт - есть космические тела.
И материя будет бежать за ними,
как тигр в советском цирке.
И пошел ты, если думаешь, будто пишу
потому что она не дала.
Проблема в том что мне сложно брать,
если вижу кривое зеркало.
Проблема в том что я думаю и чувствую слишком много.
Проблема в том что мне наплевать
на пчелок вернувших победу в тверк
и богомолов что никогда не искали в Поступке - Бога.
Да кто я, чтобы судить? Зачем я опять сливаю
свой негатив, слегка приуныв и записывая ночами.
А потом, СОВСЕМ приуныв - зову ее словно Валли,
в ваккумме наушника, что проводит заряд печали.
В пятимерном пространстве, и тысяче жизней -
я буду "ловить макконахи",
спрашивать "что же там у хохлов?",
и пытаться стучать туда,
где солнечный зайчик будет лежать
у подножья чистой иконы.
Где не прогонят из рая, за то что такой мудак.
Я то что мог бы продать - бесплатно дарил.
Я пил и курил, десять лет как надеюсь бросить.
Я буду писать стихи до последней своей зари
и верить, что боль положить в рюкзак
забудет однажды осень.
Я правда хочу чтобы каждый -
был счастлив в маршрутке дня.
И больше, того я верю что каждый должен быть счастлив.
Пусть больше не будет больно кому-то из за меня.
Я снова бью зеркала, крича ему "Защищайся!".
Я знаю что это просто. Я знаю что это глупо.
Я помню как сильно, после трезвея,
захочется сменить ник.
Нежеланные дети ночи. Ночь возьму домой после клуба -
показать счастливый рассвет, веря в то что мы не одни.
Я трачу случайно дни. Я только бесперебойник.
Когда я люблю и верю не больно от молний в них -
нейронных связях в моей голове, которые звал "любовью",
не зная что я всего лишь - еще один проводник.
I'm a guide.
The guide is yourself to nowhere.
Electric current sparkles in a magnetic field.
I tried to sell what needed to be given.
I am a machine of suffering. Manufacturer of pain.
The seducer of the night, whose bosom is a notebook sheet,
whose children the reflection of reflection falls to the hundredth part.
I sent a three letter screaming “Apologize!”
screaming “Change!”, asking us for happiness.
My God is made of gluon. My God is made of one love.
My God is death after the first kiss.
My God is to continue myself with poems or children.
My God is a train rushing out of July.
And what the hell? What do you need my God?
This hive is stinging with bees,
where you are about nothing and even inside - slouching.
Your sarcasm is somewhere to the left and behind.
I was spitting over my shoulder
and the saliva mixed with the rain
in the quiet sadness of the autumn streets.
I tried to be simple, cheerful - like a clown and a jester,
so that occasionally not one, for some part of himself.
Just in a whisper before going to bed, I asked about what would happen next.
and I would prefer cheap tea to vodka on every note.
It’s really better for me to remain silent: about the funny, the sad - in general.
I'm just a guide. Conductor of randomness of complexes.
I am not formed correctly. This is the world of actions, things,
and I run along the border with my feelings, awakening from a coma of words.
The post-rockers will soon kick me for
that I'm fucking their music.
They will gather in a crowd and in Russian melancholy
They will finally kick you.
For now, because the path of kindness and truth is the most difficult
and the narrowest.
And the final blow will be dealt by Max Korzh,
for not living a high life.
Help me. I am in this camera, captured and fixated.
No time, thanks Albert - there are cosmic bodies.
And matter will run after them,
like a tiger in a Soviet circus.
And fuck you if you think I'm writing
because she didn't give it.
The problem is that it's hard for me to take,
if I see a distorted mirror.
The problem is that I think and feel too much.
The problem is that I don't care
on the bees who returned victory to twerk
and praying mantises that they never looked for God in the Act.
Who am I to judge? Why am I leaking again?
your negativity, slightly depressed and writing it down at night.
And then, COMPLETELY depressed, I call her like Valli,
in the vacuum of the earphone, which conducts the charge of sadness.
In five-dimensional space, and a thousand lives -
I will "catch McConaughey"
asking “what do crests have there?”
and try to knock there,
where the sunbeam will lie
at the foot of the pure icon.
Where you won't be kicked out of heaven for being such an asshole.
I gave away what I could sell for free.
I drank and smoked, and have been hoping to quit for ten years.
I will write poetry until my last dawn
and believe that the pain is put in a backpack
Autumn will forget one day.
I really want everyone to -
was happy in the minibus of the day.
And moreover, I believe that everyone should be happy.
Let no one else be hurt because of me.
I hit the mirrors again, shouting to him “Defend yourself!”
I know it's simple. I know this is stupid.
I remember how strongly, after getting sober,
I'll want to change my nickname.
Unwanted children of the night. I'll take the night home after the club -
show a happy dawn, believing that we are not alone.
I waste my days randomly. I'm just a troubleshooter.
When I love and believe, the lightning in them does not hurt -
neural connections in my head that I called "love"
not knowing that I'm just another guide.
The guide is yourself to nowhere.
Electric current sparkles in a magnetic field.
I tried to sell what needed to be given.
I am a machine of suffering. Manufacturer of pain.
The seducer of the night, whose bosom is a notebook sheet,
whose children the reflection of reflection falls to the hundredth part.
I sent a three letter screaming “Apologize!”
screaming “Change!”, asking us for happiness.
My God is made of gluon. My God is made of one love.
My God is death after the first kiss.
My God is to continue myself with poems or children.
My God is a train rushing out of July.
And what the hell? What do you need my God?
This hive is stinging with bees,
where you are about nothing and even inside - slouching.
Your sarcasm is somewhere to the left and behind.
I was spitting over my shoulder
and the saliva mixed with the rain
in the quiet sadness of the autumn streets.
I tried to be simple, cheerful - like a clown and a jester,
so that occasionally not one, for some part of himself.
Just in a whisper before going to bed, I asked about what would happen next.
and I would prefer cheap tea to vodka on every note.
It’s really better for me to remain silent: about the funny, the sad - in general.
I'm just a guide. Conductor of randomness of complexes.
I am not formed correctly. This is the world of actions, things,
and I run along the border with my feelings, awakening from a coma of words.
The post-rockers will soon kick me for
that I'm fucking their music.
They will gather in a crowd and in Russian melancholy
They will finally kick you.
For now, because the path of kindness and truth is the most difficult
and the narrowest.
And the final blow will be dealt by Max Korzh,
for not living a high life.
Help me. I am in this camera, captured and fixated.
No time, thanks Albert - there are cosmic bodies.
And matter will run after them,
like a tiger in a Soviet circus.
And fuck you if you think I'm writing
because she didn't give it.
The problem is that it's hard for me to take,
if I see a distorted mirror.
The problem is that I think and feel too much.
The problem is that I don't care
on the bees who returned victory to twerk
and praying mantises that they never looked for God in the Act.
Who am I to judge? Why am I leaking again?
your negativity, slightly depressed and writing it down at night.
And then, COMPLETELY depressed, I call her like Valli,
in the vacuum of the earphone, which conducts the charge of sadness.
In five-dimensional space, and a thousand lives -
I will "catch McConaughey"
asking “what do crests have there?”
and try to knock there,
where the sunbeam will lie
at the foot of the pure icon.
Where you won't be kicked out of heaven for being such an asshole.
I gave away what I could sell for free.
I drank and smoked, and have been hoping to quit for ten years.
I will write poetry until my last dawn
and believe that the pain is put in a backpack
Autumn will forget one day.
I really want everyone to -
was happy in the minibus of the day.
And moreover, I believe that everyone should be happy.
Let no one else be hurt because of me.
I hit the mirrors again, shouting to him “Defend yourself!”
I know it's simple. I know this is stupid.
I remember how strongly, after getting sober,
I'll want to change my nickname.
Unwanted children of the night. I'll take the night home after the club -
show a happy dawn, believing that we are not alone.
I waste my days randomly. I'm just a troubleshooter.
When I love and believe, the lightning in them does not hurt -
neural connections in my head that I called "love"
not knowing that I'm just another guide.
Другие песни исполнителя: