Max Richer - Sarajevo
текст песни
28
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Max Richer - Sarajevo - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
Tell me about the dream
where we pull the bodies out of the lake
and dress them in warm clothes again.
The eye stretches to the horizon and then must continue up.
Anything past the horizon
is invisible,
it can only be imagined.
You want to see the future but
you only see the sky and no one could sleep.
Looking back is easy for a while and then looking back gets
murky.
There is the road, and there is the story of where the road goes,
and then more road,
the roar of the freeway, the roar of the city sheening across the city.
It's more like a song on a policeman's radio.
And the days
were bright red.
He was not dead yet, not exactly —
parts of him were dead already, certainly other parts were still only waiting
for something to happen,
something grand, but it isn't
always about me,
he keeps saying,
though he's talking about the only heart he knows —
just slice into pieces.
Look at the light through the windowpane.
He could build a city. Has a certain capacity.
That means it's noon, that means
we're inconsolable.
There's a niche in his chest
where a heart would fit perfectly
and he thinks if he could just maneuver one into place —
well then, game over.
You wonder what he's thinking when he shivers like that.
What can you tell me,
what could you possibly
tell me?
Sure, it's good to feel things, and if it hurts,
we're doing it to ourselves,
or so the saying goes, but there should be
a different music here. There should be just one safe place
in the world.
Tell me how all this, and love too, will ruin us.
These, our bodies, possessed by light.
Tell me we'll never get used to it.
And I don't like the way the song goes.
You keep singing along to that song I hate.
Stop singing.
where we pull the bodies out of the lake
and dress them in warm clothes again.
The eye stretches to the horizon and then must continue up.
Anything past the horizon
is invisible,
it can only be imagined.
You want to see the future but
you only see the sky and no one could sleep.
Looking back is easy for a while and then looking back gets
murky.
There is the road, and there is the story of where the road goes,
and then more road,
the roar of the freeway, the roar of the city sheening across the city.
It's more like a song on a policeman's radio.
And the days
were bright red.
He was not dead yet, not exactly —
parts of him were dead already, certainly other parts were still only waiting
for something to happen,
something grand, but it isn't
always about me,
he keeps saying,
though he's talking about the only heart he knows —
just slice into pieces.
Look at the light through the windowpane.
He could build a city. Has a certain capacity.
That means it's noon, that means
we're inconsolable.
There's a niche in his chest
where a heart would fit perfectly
and he thinks if he could just maneuver one into place —
well then, game over.
You wonder what he's thinking when he shivers like that.
What can you tell me,
what could you possibly
tell me?
Sure, it's good to feel things, and if it hurts,
we're doing it to ourselves,
or so the saying goes, but there should be
a different music here. There should be just one safe place
in the world.
Tell me how all this, and love too, will ruin us.
These, our bodies, possessed by light.
Tell me we'll never get used to it.
And I don't like the way the song goes.
You keep singing along to that song I hate.
Stop singing.
Расскажи мне о мечте
где мы вытаскиваем тела из озера
и снова окуряйте их в теплую одежду.
Глаза растягивается до горизонта, а затем должен продолжаться.
Все, что за горизонтом
невидимо,
это можно только представить.
Вы хотите увидеть будущее, но
Вы видите только небо, и никто не мог спать.
Оглядываться назад на некоторое время, а потом оглядываться назад получает
мрачный.
Есть дорога, и есть история о том, куда идет дорога,
А потом больше дороги,
Рев автострады, рев города, который проходит по всему городу.
Это больше похоже на песню на радио полицейского.
И дни
были ярко -красными.
Он еще не был мертв, не совсем -
Части его уже были мертвы, конечно, другие части все еще ждали только
Чтобы что -то случилось,
что -то грандиозное, но это не так
Всегда обо мне,
Он продолжает говорить,
хотя он говорит о единственном сердце, которое он знает -
Просто нарежьте на куски.
Посмотрите на свет через окно.
Он мог построить город. Имеет определенную емкость.
Это означает, что это полдень, это означает
Мы безутешны.
В его груди ниша ниша
где сердце идеально подойдет
И он думает, может ли он просто маневрировать на месте -
Ну, тогда игра окончена.
Вы задаетесь вопросом, о чем он думает, когда он так дрожит.
Что ты можешь мне сказать,
Что ты мог
скажи мне?
Конечно, хорошо почувствовать вещи, и если это больно,
Мы делаем это с собой,
или так говорится, но должно быть
Другая музыка здесь. Должно быть только одно безопасное место
в мире.
Расскажи мне, как все это, и любовь тоже разрушит нас.
Они, наши тела, обладают светом.
Скажи мне, что мы никогда не привыкнушь к этому.
И мне не нравится, как проходит песня.
Вы продолжаете походить на эту песню, которую я ненавижу.
Перестань петь.
где мы вытаскиваем тела из озера
и снова окуряйте их в теплую одежду.
Глаза растягивается до горизонта, а затем должен продолжаться.
Все, что за горизонтом
невидимо,
это можно только представить.
Вы хотите увидеть будущее, но
Вы видите только небо, и никто не мог спать.
Оглядываться назад на некоторое время, а потом оглядываться назад получает
мрачный.
Есть дорога, и есть история о том, куда идет дорога,
А потом больше дороги,
Рев автострады, рев города, который проходит по всему городу.
Это больше похоже на песню на радио полицейского.
И дни
были ярко -красными.
Он еще не был мертв, не совсем -
Части его уже были мертвы, конечно, другие части все еще ждали только
Чтобы что -то случилось,
что -то грандиозное, но это не так
Всегда обо мне,
Он продолжает говорить,
хотя он говорит о единственном сердце, которое он знает -
Просто нарежьте на куски.
Посмотрите на свет через окно.
Он мог построить город. Имеет определенную емкость.
Это означает, что это полдень, это означает
Мы безутешны.
В его груди ниша ниша
где сердце идеально подойдет
И он думает, может ли он просто маневрировать на месте -
Ну, тогда игра окончена.
Вы задаетесь вопросом, о чем он думает, когда он так дрожит.
Что ты можешь мне сказать,
Что ты мог
скажи мне?
Конечно, хорошо почувствовать вещи, и если это больно,
Мы делаем это с собой,
или так говорится, но должно быть
Другая музыка здесь. Должно быть только одно безопасное место
в мире.
Расскажи мне, как все это, и любовь тоже разрушит нас.
Они, наши тела, обладают светом.
Скажи мне, что мы никогда не привыкнушь к этому.
И мне не нравится, как проходит песня.
Вы продолжаете походить на эту песню, которую я ненавижу.
Перестань петь.