Oxxxymiron - Песенка Гремлена
текст песни
31
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Oxxxymiron - Песенка Гремлена - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
Год назад я сидел на скамейке в общественном парке на углу Beckton и Barking.
Думал, как из Англии выйти пешкою в дамки, к верху иерархии, я себе все это накаркал.
Теперь меня слушают хипстеры. Арт-богема? "Ведь он из Лондона, где выставки, Портобелло."
Не понимая, что внутри строки наболело. Не понимая, что внутри смолит Карфагеном.
Ж*п*лизы, недруги, журналисты, первые компромиссы, лейблы-монополисты.
Я лишний, будто новички на вакханалии. У всех, кто повыше, воротнички накрахмалены.
Был самодел, самопал, кто-то не захотел, сам отпал. Мы - в отель, вам - подвал.
Но тут чертополох, тут если не успел, то подох. Там, где ты видишь успех, я - подвох.
Ощущаю себя стариком, хоть просыпаюсь со стояком.
Не спасет благодать ста икон от сознания. Комплексы съедают изнутри, я зову это "комплексное питание".
От бетона Ист Лондона на cover билбордов. В клубе на Малой бронной блюю под Ивана Дорна.
Зависаю с бомондом, засыпаю в уборных под хлорофилом, но чаще под хлороформом.
На дессерт рвота с Heineken, Боже, как же я себя люблю - Отто Вайнингер.
Моя жизнь - это приключения Незнайки, наизнанку, будто шл*ха в "American psycho".
Эстеты напридумывали терминов, не зная, что выгуливали цербера.
"Наконец-то русский рэп признали" - мне не по**й ли? Субкультура разрастается - опухоль.
Подземка не принимает - и бог с ней. Эстрада напоминает клубок змей.
Я, как итог, - злей. Все играют роли - косплей, моя трасса уже не слалом, а бобслей.
Перебираю тщетно аллегории, меж тем моя любовь е**тся с кем-то в Черногории.
Мне нужен врач, лучше на дом, и немедленно. Хаус. Дре. Живаго. Менгеле.
Я подарю свою шкуру, кому по нраву. Цели, до которых дошел, не дают отраду.
С Е16, где на углу продают отраву. Говорун на левом плече, Гамаюн - на правом.
Уже зовут большие дяди на пикник афиши. После меня там читает Влади, мы фит запишем.
И все вокруг замечательно, но убей меня, пока я не скурвился окончательно.
Я всегда начинаю самоуверенно, но забиваю х** и тону у самого берега.
Они жаждут подгон, а я все решаю, кто я - андеграунд или продажный г*нд*н.
Дева не давала в ж*пу, говорила - принцип. Но это во мне убило принца, как Гаврило Принцип.
Мироздание дремлет, но кажется, дождь собирается. Очень приятно, Гремлин.
Думал, как из Англии выйти пешкою в дамки, к верху иерархии, я себе все это накаркал.
Теперь меня слушают хипстеры. Арт-богема? "Ведь он из Лондона, где выставки, Портобелло."
Не понимая, что внутри строки наболело. Не понимая, что внутри смолит Карфагеном.
Ж*п*лизы, недруги, журналисты, первые компромиссы, лейблы-монополисты.
Я лишний, будто новички на вакханалии. У всех, кто повыше, воротнички накрахмалены.
Был самодел, самопал, кто-то не захотел, сам отпал. Мы - в отель, вам - подвал.
Но тут чертополох, тут если не успел, то подох. Там, где ты видишь успех, я - подвох.
Ощущаю себя стариком, хоть просыпаюсь со стояком.
Не спасет благодать ста икон от сознания. Комплексы съедают изнутри, я зову это "комплексное питание".
От бетона Ист Лондона на cover билбордов. В клубе на Малой бронной блюю под Ивана Дорна.
Зависаю с бомондом, засыпаю в уборных под хлорофилом, но чаще под хлороформом.
На дессерт рвота с Heineken, Боже, как же я себя люблю - Отто Вайнингер.
Моя жизнь - это приключения Незнайки, наизнанку, будто шл*ха в "American psycho".
Эстеты напридумывали терминов, не зная, что выгуливали цербера.
"Наконец-то русский рэп признали" - мне не по**й ли? Субкультура разрастается - опухоль.
Подземка не принимает - и бог с ней. Эстрада напоминает клубок змей.
Я, как итог, - злей. Все играют роли - косплей, моя трасса уже не слалом, а бобслей.
Перебираю тщетно аллегории, меж тем моя любовь е**тся с кем-то в Черногории.
Мне нужен врач, лучше на дом, и немедленно. Хаус. Дре. Живаго. Менгеле.
Я подарю свою шкуру, кому по нраву. Цели, до которых дошел, не дают отраду.
С Е16, где на углу продают отраву. Говорун на левом плече, Гамаюн - на правом.
Уже зовут большие дяди на пикник афиши. После меня там читает Влади, мы фит запишем.
И все вокруг замечательно, но убей меня, пока я не скурвился окончательно.
Я всегда начинаю самоуверенно, но забиваю х** и тону у самого берега.
Они жаждут подгон, а я все решаю, кто я - андеграунд или продажный г*нд*н.
Дева не давала в ж*пу, говорила - принцип. Но это во мне убило принца, как Гаврило Принцип.
Мироздание дремлет, но кажется, дождь собирается. Очень приятно, Гремлин.
A year ago, I sat on a bench in a public park on the corner of Beckton and Barking.
I thought how to get out of England to Peskoye into the ladies, to the top of the hierarchy, I smashed all this to myself.
Now hipsters are listening to me. Art god? "After all, he is from London, where are the exhibitions, Portobello."
Not realizing what was in the line inside the line. Not understanding that inside hesitates with Carthage.
Z*n*liza, enemies, journalists, the first compromises, monopoly labels.
I am superfluous, like newcomers on a bacchanalia. For everyone who has taller, the collars are stained.
He was a homemade, self-poll, someone did not want, he fell away. We are to the hotel, you are a basement.
But here is a thistle, then if I did not have time, then he died. Where you see success, I am a catch.
I feel like an old man, at least I wake up with a riser.
The grace of one hundred icons from consciousness will not save. Complexes eat from the inside, I call this "complex nutrition".
From concrete of Ist London on Cover billboards. In the club on Malaya Bronnaya, I vote near Ivan Dorn.
I freeze with the bomon, fall asleep in restrooms under chlorophymes, but more often under the chloroform.
For Desser vomiting with Heineken, God, how I love myself - Otto Weininger.
My life is the adventures of Dunno, inside out, as if we were hung in "American Psycho".
Astetes invented the terms, not knowing that they walked Cerberus.
"Finally, the Russian rap was recognized" - is it not a ** th? The subculture is growing - a tumor.
The subway does not accept - and God with it. The stage resembles a tangle of snakes.
I, as a result, - evil. Everyone plays roles - cosplay, my track is no longer by slal, but Bobsley.
I am in vain allegory, meanwhile, my love is with someone in Montenegro.
I need a doctor, better at home, and immediately. House. Dre. Zhivago. Mengel.
I will give my skin, to whom I like it. The goals that came to, do not give an joy.
With E16, where poison is sold on the corner. Govorun on his left shoulder, Gamayun - on the right.
Big uncles are already called on the picnic of the posters. After me, Vlad is reading there, we will write down Fit.
And everything around is wonderful, but kill me, until I blurted out completely.
I always start self -confident, but I score x ** and tone on the very shore.
They are craving up, and I decide everything who I am - underground or corrupt g*ND*n.
The maiden did not give in Zh*Pu, she said - the principle. But this was killed in me as a prince, like a Gavrilo principle.
The universe is asleep, but it seems to rain. Very nice, Gremlin.
I thought how to get out of England to Peskoye into the ladies, to the top of the hierarchy, I smashed all this to myself.
Now hipsters are listening to me. Art god? "After all, he is from London, where are the exhibitions, Portobello."
Not realizing what was in the line inside the line. Not understanding that inside hesitates with Carthage.
Z*n*liza, enemies, journalists, the first compromises, monopoly labels.
I am superfluous, like newcomers on a bacchanalia. For everyone who has taller, the collars are stained.
He was a homemade, self-poll, someone did not want, he fell away. We are to the hotel, you are a basement.
But here is a thistle, then if I did not have time, then he died. Where you see success, I am a catch.
I feel like an old man, at least I wake up with a riser.
The grace of one hundred icons from consciousness will not save. Complexes eat from the inside, I call this "complex nutrition".
From concrete of Ist London on Cover billboards. In the club on Malaya Bronnaya, I vote near Ivan Dorn.
I freeze with the bomon, fall asleep in restrooms under chlorophymes, but more often under the chloroform.
For Desser vomiting with Heineken, God, how I love myself - Otto Weininger.
My life is the adventures of Dunno, inside out, as if we were hung in "American Psycho".
Astetes invented the terms, not knowing that they walked Cerberus.
"Finally, the Russian rap was recognized" - is it not a ** th? The subculture is growing - a tumor.
The subway does not accept - and God with it. The stage resembles a tangle of snakes.
I, as a result, - evil. Everyone plays roles - cosplay, my track is no longer by slal, but Bobsley.
I am in vain allegory, meanwhile, my love is with someone in Montenegro.
I need a doctor, better at home, and immediately. House. Dre. Zhivago. Mengel.
I will give my skin, to whom I like it. The goals that came to, do not give an joy.
With E16, where poison is sold on the corner. Govorun on his left shoulder, Gamayun - on the right.
Big uncles are already called on the picnic of the posters. After me, Vlad is reading there, we will write down Fit.
And everything around is wonderful, but kill me, until I blurted out completely.
I always start self -confident, but I score x ** and tone on the very shore.
They are craving up, and I decide everything who I am - underground or corrupt g*ND*n.
The maiden did not give in Zh*Pu, she said - the principle. But this was killed in me as a prince, like a Gavrilo principle.
The universe is asleep, but it seems to rain. Very nice, Gremlin.
Другие песни исполнителя: