voice of loneliness - к тебе... п и с ь м о 2.
текст песни
26
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
voice of loneliness - к тебе... п и с ь м о 2. - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
Ночь затягивает маленькие мерцающие огоньки все глубже и глубже в бездну под названием небо. Помнишь, ты говорила, что звездная россыпь на ночном небосводе - лишь красивая иллюзия, за которой прячется абсолютная пустота и темень? Я вдруг понял, что также можно описать мою душу: покалеченный поэт, кости положивший под свои строки, а за ними… ничего.
Ты имела обыкновение говорить невероятные вещи под алкоголем: ты говорила, что прекрасному суждено гибнуть, чтобы стать еще лучше, чтобы ярче светить и ослеплять, говорила, что истина в вине дешевом, без фальши и с похмельем по утрам, потому что это похоже на жизнь. И сейчас, стоя на краю своей памяти, я чувствую, как меня затягивает в небесную высь, как мое тело становится легким, и мы взлетаем с тобой, с твоим призраком рядом, прорезая серую пелену обыденности, открывая там… себя?
Ты говорила, что книги спасают, но даже там от тебя нет спасенья; я зову тебя Гретой под насмешливый хохот Гейне и скулю о тебе, как о Руфи, подыхая старой псиной в холоде и голоде с одной лишь печатной машинкой, пока ты в тепле и уюте засыпаешь с кем-то рядом. Просто наши миры не соприкасаются: у тебя под рукой дорогое вино, у меня лишь дешевое пойло и сигареты, а рядом конверт без марки и подписи, который я опять отправлю в пустоту, отпуская листки бумаги в свободный полет. Мое письмо застрянет в созвездии Ориона, и это будет домом для моих недосказанных чувств, а ближе к утру ты, может быть, вспомнишь…
Но я уже улечу.
Ты имела обыкновение говорить невероятные вещи под алкоголем: ты говорила, что прекрасному суждено гибнуть, чтобы стать еще лучше, чтобы ярче светить и ослеплять, говорила, что истина в вине дешевом, без фальши и с похмельем по утрам, потому что это похоже на жизнь. И сейчас, стоя на краю своей памяти, я чувствую, как меня затягивает в небесную высь, как мое тело становится легким, и мы взлетаем с тобой, с твоим призраком рядом, прорезая серую пелену обыденности, открывая там… себя?
Ты говорила, что книги спасают, но даже там от тебя нет спасенья; я зову тебя Гретой под насмешливый хохот Гейне и скулю о тебе, как о Руфи, подыхая старой псиной в холоде и голоде с одной лишь печатной машинкой, пока ты в тепле и уюте засыпаешь с кем-то рядом. Просто наши миры не соприкасаются: у тебя под рукой дорогое вино, у меня лишь дешевое пойло и сигареты, а рядом конверт без марки и подписи, который я опять отправлю в пустоту, отпуская листки бумаги в свободный полет. Мое письмо застрянет в созвездии Ориона, и это будет домом для моих недосказанных чувств, а ближе к утру ты, может быть, вспомнишь…
Но я уже улечу.
The night adds small flickering lights deeper and deeper into the abyss called the sky. Remember, you said that a star scattering in a night sky is only a beautiful illusion, behind which is an absolute void and darkness? I suddenly realized that you can also describe my soul: a crippled poet who put the bones under his lines, and behind them ... nothing.
You used to say incredible things under alcohol: you said that the beautiful is destined to die in order to become even better in order to shine and blind, that the truth is cheap in fault, without falsehood and hangover in the morning, because it looks like life . And now, standing on the edge of my memory, I feel how it drags me to the heavenly height, how my body becomes easy, and we take off with you, with your ghost nearby, cutting out a gray veil of everyday life, opening there ... yourself?
You said that the books are saving, but even there there is no salvation; I call you a Greta under the funny laughter of Heine and I boast about you, like Rufi, breathing in an old dog in the cold and hunger with only a printing machine, while you are warm and comfortable with someone nearby. It’s just that our worlds do not come in contact: you have expensive wine at hand, I only have a cheap swill and cigarettes, and next to the envelope without a brand and signature, which I will again send into the void, releasing paper leaflets into a free flight. My letter will be stuck in the constellation Orion, and this will be a house for my unprofitable feelings, and closer to the morning you may remember ...
But I will fly already.
You used to say incredible things under alcohol: you said that the beautiful is destined to die in order to become even better in order to shine and blind, that the truth is cheap in fault, without falsehood and hangover in the morning, because it looks like life . And now, standing on the edge of my memory, I feel how it drags me to the heavenly height, how my body becomes easy, and we take off with you, with your ghost nearby, cutting out a gray veil of everyday life, opening there ... yourself?
You said that the books are saving, but even there there is no salvation; I call you a Greta under the funny laughter of Heine and I boast about you, like Rufi, breathing in an old dog in the cold and hunger with only a printing machine, while you are warm and comfortable with someone nearby. It’s just that our worlds do not come in contact: you have expensive wine at hand, I only have a cheap swill and cigarettes, and next to the envelope without a brand and signature, which I will again send into the void, releasing paper leaflets into a free flight. My letter will be stuck in the constellation Orion, and this will be a house for my unprofitable feelings, and closer to the morning you may remember ...
But I will fly already.
Другие песни исполнителя: