Д.Лебедев - Волейбол на Сретенке
текст песни
84
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Д.Лебедев - Волейбол на Сретенке - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
А помнишь, друг, команду с нашего двора,
Послевоенный - над веревкой - волейбол,
Пока для секции нам сетку не украл
Четвертый номер - Коля Зять, известный вор.
А первый номер на подаче - Владик Коп,
Владелец страшного кирзового мяча,
Который если попадал кому-то в лоб,
То можно смерть установить и без врача.
А пятый номер, наш защитник, Макс Шароль,
Который дикими прыжками знаменит,
А также тем, что он по алгебре король,
Но в этом двор его нисколько не винит.
Саид Гиреев, нашей дворничихи сын,
Торговец краденным и пламенный игрок.
Серега Мухин, отпускающий усы,
И на распасе - скромный автор этих строк.
Да, вот это - наше поколение, -
Рудиментом в нынешних мирах,
Словно полужесткие крепления
Или радиолы во дворах.
Словно полужесткие крепления
Или радиолы во дворах.
А вот противник - он нахал и скандалист,
На игры носит он то бритву, то наган:
Здесь капитанствует известный террорист,
Сын ассирийца, ассириец Лев Уран,
Известный тем, что, перед властью не дрожа,
Зверю-директору он партой угрожал,
И парту бросил он с шестого этажа,
Но, к сожалению для школы, не попал.
А вот и сходятся два танка, два ферзя,
Вот наша Эльба, встреча войск далеких стран:
Идет походкой воровскою Коля Зять,
Навстречу - руки в брюки - Левочка Уран.
Вот тут как раз и начинается кино.
И подливает в это блюдо остроты
Белова Танечка, глядящая в окно, -
Внутрирайонный гений чистой красоты.
Ну что, без драки? Волейбол так волейбол!
Ножи отставлены до встречи роковой,
И Коля Зять уже ужасный ставит "кол",
Взлетев, как Щагин, над веревкой бельевой.
Да, и это наше поколение -
Рудиментом в нынешних мирах,
Словно полужесткие крепления
Или радиолы во дворах.
Мясной отдел. Центральный рынок. Дня конец.
И тридцать лет прошло - о Боже, тридцать лет! -
И говорит мне ассириец продавец:
"Конечно, помню волейбол. Но мяса нет!"
Саид Гиреев - вот сюрприз! - подсел слегка,
Потом опять, потом отбился от ребят.
А Коля Зять пошел в десантные войска,
И там, по слухам, он вполне нашел себя.
А Макс Шароль - опять защитник и герой,
Имеет личность он секретную и кров.
Он так усердствовал над бомбой гробовой,
Что стал членкором по фамилии Петров.
А Владик Коп подался в городок Сидней,
Где океан, балет и выпивка с утра,
Где нет, конечно, ни саней, ни трудодней,
А также нету ни кола и ни двора.
Ну, кол-то ладно - не об этом разговор, -
Дай Бог, чтоб Владик там поднакопил деньжат.
Но где найдет он старый cретенский наш двор? -
Вот это жаль, вот это, правда, очень жаль.
Ну, что же, каждый выбрал веру и житье,
Полсотни игр у смерти выиграв подряд.
И лишь майор десантных войск Н.Н.Зятьев
Лежит простреленный под городом Герат.
Отставить крики! Тихо, Сретенка, не плачь!
Мы стали все твоею общею судьбой:
Те, кто был втянут в этот несерьезный матч
И кто повязан стал веревкой бельевой.
Да, уходит наше поколение -
Рудиментом в нынешних мирах,
Словно полужесткие крепления
Или радиолы во дворах.
Послевоенный - над веревкой - волейбол,
Пока для секции нам сетку не украл
Четвертый номер - Коля Зять, известный вор.
А первый номер на подаче - Владик Коп,
Владелец страшного кирзового мяча,
Который если попадал кому-то в лоб,
То можно смерть установить и без врача.
А пятый номер, наш защитник, Макс Шароль,
Который дикими прыжками знаменит,
А также тем, что он по алгебре король,
Но в этом двор его нисколько не винит.
Саид Гиреев, нашей дворничихи сын,
Торговец краденным и пламенный игрок.
Серега Мухин, отпускающий усы,
И на распасе - скромный автор этих строк.
Да, вот это - наше поколение, -
Рудиментом в нынешних мирах,
Словно полужесткие крепления
Или радиолы во дворах.
Словно полужесткие крепления
Или радиолы во дворах.
А вот противник - он нахал и скандалист,
На игры носит он то бритву, то наган:
Здесь капитанствует известный террорист,
Сын ассирийца, ассириец Лев Уран,
Известный тем, что, перед властью не дрожа,
Зверю-директору он партой угрожал,
И парту бросил он с шестого этажа,
Но, к сожалению для школы, не попал.
А вот и сходятся два танка, два ферзя,
Вот наша Эльба, встреча войск далеких стран:
Идет походкой воровскою Коля Зять,
Навстречу - руки в брюки - Левочка Уран.
Вот тут как раз и начинается кино.
И подливает в это блюдо остроты
Белова Танечка, глядящая в окно, -
Внутрирайонный гений чистой красоты.
Ну что, без драки? Волейбол так волейбол!
Ножи отставлены до встречи роковой,
И Коля Зять уже ужасный ставит "кол",
Взлетев, как Щагин, над веревкой бельевой.
Да, и это наше поколение -
Рудиментом в нынешних мирах,
Словно полужесткие крепления
Или радиолы во дворах.
Мясной отдел. Центральный рынок. Дня конец.
И тридцать лет прошло - о Боже, тридцать лет! -
И говорит мне ассириец продавец:
"Конечно, помню волейбол. Но мяса нет!"
Саид Гиреев - вот сюрприз! - подсел слегка,
Потом опять, потом отбился от ребят.
А Коля Зять пошел в десантные войска,
И там, по слухам, он вполне нашел себя.
А Макс Шароль - опять защитник и герой,
Имеет личность он секретную и кров.
Он так усердствовал над бомбой гробовой,
Что стал членкором по фамилии Петров.
А Владик Коп подался в городок Сидней,
Где океан, балет и выпивка с утра,
Где нет, конечно, ни саней, ни трудодней,
А также нету ни кола и ни двора.
Ну, кол-то ладно - не об этом разговор, -
Дай Бог, чтоб Владик там поднакопил деньжат.
Но где найдет он старый cретенский наш двор? -
Вот это жаль, вот это, правда, очень жаль.
Ну, что же, каждый выбрал веру и житье,
Полсотни игр у смерти выиграв подряд.
И лишь майор десантных войск Н.Н.Зятьев
Лежит простреленный под городом Герат.
Отставить крики! Тихо, Сретенка, не плачь!
Мы стали все твоею общею судьбой:
Те, кто был втянут в этот несерьезный матч
И кто повязан стал веревкой бельевой.
Да, уходит наше поколение -
Рудиментом в нынешних мирах,
Словно полужесткие крепления
Или радиолы во дворах.
And remember, a friend, a team from our yard,
Post-war - on a rope - volleyball,
While for the section we did not steal the grid
Number four - Kohl-law, a well-known thief.
And the first number on the pitch - Vlad Kopp,
Owner terrible tarpaulin ball
That if you come across someone in the forehead,
It is possible to install and death without a doctor.
And number five, our defender, Max Charolais
Which is famous for wild leaps,
And also the fact that he is the king of algebra,
But that his court did not blame.
Said Gireev, janitress our son,
Merchant stolen and fiery player.
Serge Mukhin, letting the mustache,
And raspasy - the humble author of these lines.
Yes, here it is - our generation -
Vestige in the current worlds
Like a semi-fixing
Radiograms or in the courts.
Like a semi-fixing
Radiograms or in the courts.
But the enemy - he is impudent and kicker,
On the game, he is the razor, the revolver:
Here captaincy known terrorist,
Son of the Assyrian, Assyrian Leo Uranus,
A well-known fact that without trembling before the authorities,
Beast-director, he threatened her desk,
And the party he threw from the sixth floor,
But, unfortunately for the school, I did not get.
Here converge the two tanks, two queens,
Here is our Elbe, the meeting troops distant lands:
Gait is thieving Kohl-law,
Towards - hands in his pockets - Lyovochka Uranus.
Here is just a movie starts.
And it adds to the severity of this dish
Tanya Belova, staring out the window -
Intra pure beauty.
Well, without a fight? Volleyball as volleyball!
Knives set aside to meet the fatal,
Kolya in-law has a terrible puts "count",
Soaring as Shchagin over rope clothesline.
Yes, and it's our generation -
Vestige in the current worlds
Like a semi-fixing
Radiograms or in the courts.
Meat section. Central market. End of the day.
And thirty years had passed - oh God, for thirty years! -
And he said to me Assyrian seller:
"Of course, I remember volley. But no meat!"
Said Gireev - that's a surprise! - sat down slightly,
Then again, then fought off the boys.
Kolya in-law went to the landing troops,
And there, according to rumors, he found himself completely.
A Max Charolles - the defender and hero again
He has a personality and a secret shelter.
He was so zealous on the bomb coffin,
What was the corresponding member of Petrov surname.
And Vlad Kopp moved to the town of Sydney,
Where the ocean, ballet and drink in the morning,
Where there is, of course, no sleds, no workdays
And also do not have no stake and no yard.
Well, count it all right - not about that conversation -
God forbid that there Vlad save up some money.
But where will he find the old cretensky our yard? -
That is a pity, this is, however, very sorry.
Well, well, everyone chose faith and habitation,
Fifty games from death row by winning.
And only major amphibious troops N.N.Zyatev
It lies a bullet under the city of Herat.
Set aside the cries! Quiet, Sretenka, do not cry!
We have become thy obscheyu fate:
Those who have been drawn into this frivolous game
And who was the tied rope clothesline.
Yes, it leaves our generation -
Vestige in the current worlds
Like a semi-fixing
Radiograms or in the courts.
Post-war - on a rope - volleyball,
While for the section we did not steal the grid
Number four - Kohl-law, a well-known thief.
And the first number on the pitch - Vlad Kopp,
Owner terrible tarpaulin ball
That if you come across someone in the forehead,
It is possible to install and death without a doctor.
And number five, our defender, Max Charolais
Which is famous for wild leaps,
And also the fact that he is the king of algebra,
But that his court did not blame.
Said Gireev, janitress our son,
Merchant stolen and fiery player.
Serge Mukhin, letting the mustache,
And raspasy - the humble author of these lines.
Yes, here it is - our generation -
Vestige in the current worlds
Like a semi-fixing
Radiograms or in the courts.
Like a semi-fixing
Radiograms or in the courts.
But the enemy - he is impudent and kicker,
On the game, he is the razor, the revolver:
Here captaincy known terrorist,
Son of the Assyrian, Assyrian Leo Uranus,
A well-known fact that without trembling before the authorities,
Beast-director, he threatened her desk,
And the party he threw from the sixth floor,
But, unfortunately for the school, I did not get.
Here converge the two tanks, two queens,
Here is our Elbe, the meeting troops distant lands:
Gait is thieving Kohl-law,
Towards - hands in his pockets - Lyovochka Uranus.
Here is just a movie starts.
And it adds to the severity of this dish
Tanya Belova, staring out the window -
Intra pure beauty.
Well, without a fight? Volleyball as volleyball!
Knives set aside to meet the fatal,
Kolya in-law has a terrible puts "count",
Soaring as Shchagin over rope clothesline.
Yes, and it's our generation -
Vestige in the current worlds
Like a semi-fixing
Radiograms or in the courts.
Meat section. Central market. End of the day.
And thirty years had passed - oh God, for thirty years! -
And he said to me Assyrian seller:
"Of course, I remember volley. But no meat!"
Said Gireev - that's a surprise! - sat down slightly,
Then again, then fought off the boys.
Kolya in-law went to the landing troops,
And there, according to rumors, he found himself completely.
A Max Charolles - the defender and hero again
He has a personality and a secret shelter.
He was so zealous on the bomb coffin,
What was the corresponding member of Petrov surname.
And Vlad Kopp moved to the town of Sydney,
Where the ocean, ballet and drink in the morning,
Where there is, of course, no sleds, no workdays
And also do not have no stake and no yard.
Well, count it all right - not about that conversation -
God forbid that there Vlad save up some money.
But where will he find the old cretensky our yard? -
That is a pity, this is, however, very sorry.
Well, well, everyone chose faith and habitation,
Fifty games from death row by winning.
And only major amphibious troops N.N.Zyatev
It lies a bullet under the city of Herat.
Set aside the cries! Quiet, Sretenka, do not cry!
We have become thy obscheyu fate:
Those who have been drawn into this frivolous game
And who was the tied rope clothesline.
Yes, it leaves our generation -
Vestige in the current worlds
Like a semi-fixing
Radiograms or in the courts.