Дети Лэйна - 2. Грохот
текст песни
32
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Дети Лэйна - 2. Грохот - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
Я пол-себя посеял в кухне 74-ой:
Под рюмок звон и табака дым порешалось че-то.
Хоть было многолюдно в парнике их,
Я не мог понять, кто я сегодня: Людвиг или Генрих.
Фото с ребятами в память о том, что пить могли мы,
Пускай останутся, пока мы далеки от глины.
Голос срывается, и хрипота подкралась Caps'ом.
Мысли ясней, если колотит дико с красных капсул.
Я говорил с тобой - была немая.
Я рядом долго даже был, но ты была не моя.
Взрослею, когда падаю лишь - на дне мая,
В то время, когда время летит, года отнимая.
Ты занимаешь меня чем-то непонятным,
Я занимаю, чтобы утром вломиться помятым.
Я за себя встреваю, ты кричишь мне: "Хватит!"
А нам вполне литра хватит для настроения в хате.
Еще накатим за здоровье на рассвете солнца,
Вспомнив, что на закате было вовсе не допито.
Ты повторяла мне не раз, что вскоре разойдёмся.
Ты не поверишь, но мы правда разошлись. С литра.
Это не остановить, я понял:
Нужнее нежности в жизни лишь ощущение боли,
Грохот бокалов, самых надёжных людей мне гул -
Я мог бы всё это оставить, но ведь не могу.
Доволен тем, что избежал тех двух по вене.
Доволен тем, что хоть как-то я дарю "Вдохновение".
Доволен тем, что, где надо, мы вовсе не молчали.
Доволен тем, что почти выстоял бои с врачами.
Последние четыре должны подытожить
Все, что выше вписано в бит, и пронимать до дрожи.
Но я затягиваю к шее микрофонный провод -
Пускай у моих ребят будет ещё один повод.
Время течет обильней твоей бабы.
Я в своем зеркале не вижу больше двойника. И
Как-то резко, мы перестали верить в чудо.
Я либо в пабах, либо на битах, либо торчу.
И ты прочувствуй этот мир, затем катись обратно.
Туда, где трипом не запачкают кредитной карты.
Туда, где звон бокалов не напомнит звуки терций.
А я один, и мне отказывает даже сердце.
Снег выпадет наутро, подморозив.
Я выпаду из твоей жизни, вновь к чертям все бросив.
Я попрошу простить, меня покинуть бар попросят.
Вискарь, дожди, тоска - и так каждую осень.
Ребята хлопнут за наркотики на душной кухне.
Мы запалили жизни ярко так, уж не потухнет.
А лучшим саундтреком стал этих бутылок грохот.
Устану, затяну на шее микрофона провод.
В этом стекле не тот город больше,
Куда то тянет, я поднимаю снова ворот тощий и ноздрями
Ловлю гнилой запашок сих окраин.
Где-то лихо брали, где-то тихо крали.
Кто-кутил, кто хвостами в салонах крутил.
Эти пути разошлись среди наших рутин,
И я один стою среди своих руин
и вижу, что годами я не созидал, а рушил.
Эта паскуда снова лезет в душу,
Мораль читая мне за блядство.
Я бы вспорол тебе всю твою тушу
И начал бы с тобой совокупляться,
Блядь! Я повторять тебе устал, оторва:
Несовместимы мы с землей. И я стал оторван.
Мой стан подобран. Не могу сам по-доброму.
Ищи подобных мне, но мне подобает идти под воду.
Ненормальным стал, не помню месяц,
Но вспоминаю, как рыдала кроха.
Из пьяного сосуда вышел весь я,
И в мою башку вселился грохот.
Я бы, не думая, взял тебя, клятая похоть.
Да, пьяная - похуй, нам нечего скрывать.
С кем делить кровать, приход и эндорфины.
Либо тупые блядины или мы едины.
Тут изобилие выбора: я бы избил и выпорол
Тех мудаков, что учат жить напрасно нас.
Ты где таких набрался фраз, мудило?
Твоя тупая музыка нас не разбудила.
Ненормальным стал, не помню месяц,
Но вспоминаю, как рыдала кроха.
Из пьяного сосуда вышел весь я,
И в мою башку вселился грохот.
Под рюмок звон и табака дым порешалось че-то.
Хоть было многолюдно в парнике их,
Я не мог понять, кто я сегодня: Людвиг или Генрих.
Фото с ребятами в память о том, что пить могли мы,
Пускай останутся, пока мы далеки от глины.
Голос срывается, и хрипота подкралась Caps'ом.
Мысли ясней, если колотит дико с красных капсул.
Я говорил с тобой - была немая.
Я рядом долго даже был, но ты была не моя.
Взрослею, когда падаю лишь - на дне мая,
В то время, когда время летит, года отнимая.
Ты занимаешь меня чем-то непонятным,
Я занимаю, чтобы утром вломиться помятым.
Я за себя встреваю, ты кричишь мне: "Хватит!"
А нам вполне литра хватит для настроения в хате.
Еще накатим за здоровье на рассвете солнца,
Вспомнив, что на закате было вовсе не допито.
Ты повторяла мне не раз, что вскоре разойдёмся.
Ты не поверишь, но мы правда разошлись. С литра.
Это не остановить, я понял:
Нужнее нежности в жизни лишь ощущение боли,
Грохот бокалов, самых надёжных людей мне гул -
Я мог бы всё это оставить, но ведь не могу.
Доволен тем, что избежал тех двух по вене.
Доволен тем, что хоть как-то я дарю "Вдохновение".
Доволен тем, что, где надо, мы вовсе не молчали.
Доволен тем, что почти выстоял бои с врачами.
Последние четыре должны подытожить
Все, что выше вписано в бит, и пронимать до дрожи.
Но я затягиваю к шее микрофонный провод -
Пускай у моих ребят будет ещё один повод.
Время течет обильней твоей бабы.
Я в своем зеркале не вижу больше двойника. И
Как-то резко, мы перестали верить в чудо.
Я либо в пабах, либо на битах, либо торчу.
И ты прочувствуй этот мир, затем катись обратно.
Туда, где трипом не запачкают кредитной карты.
Туда, где звон бокалов не напомнит звуки терций.
А я один, и мне отказывает даже сердце.
Снег выпадет наутро, подморозив.
Я выпаду из твоей жизни, вновь к чертям все бросив.
Я попрошу простить, меня покинуть бар попросят.
Вискарь, дожди, тоска - и так каждую осень.
Ребята хлопнут за наркотики на душной кухне.
Мы запалили жизни ярко так, уж не потухнет.
А лучшим саундтреком стал этих бутылок грохот.
Устану, затяну на шее микрофона провод.
В этом стекле не тот город больше,
Куда то тянет, я поднимаю снова ворот тощий и ноздрями
Ловлю гнилой запашок сих окраин.
Где-то лихо брали, где-то тихо крали.
Кто-кутил, кто хвостами в салонах крутил.
Эти пути разошлись среди наших рутин,
И я один стою среди своих руин
и вижу, что годами я не созидал, а рушил.
Эта паскуда снова лезет в душу,
Мораль читая мне за блядство.
Я бы вспорол тебе всю твою тушу
И начал бы с тобой совокупляться,
Блядь! Я повторять тебе устал, оторва:
Несовместимы мы с землей. И я стал оторван.
Мой стан подобран. Не могу сам по-доброму.
Ищи подобных мне, но мне подобает идти под воду.
Ненормальным стал, не помню месяц,
Но вспоминаю, как рыдала кроха.
Из пьяного сосуда вышел весь я,
И в мою башку вселился грохот.
Я бы, не думая, взял тебя, клятая похоть.
Да, пьяная - похуй, нам нечего скрывать.
С кем делить кровать, приход и эндорфины.
Либо тупые блядины или мы едины.
Тут изобилие выбора: я бы избил и выпорол
Тех мудаков, что учат жить напрасно нас.
Ты где таких набрался фраз, мудило?
Твоя тупая музыка нас не разбудила.
Ненормальным стал, не помню месяц,
Но вспоминаю, как рыдала кроха.
Из пьяного сосуда вышел весь я,
И в мою башку вселился грохот.
I sowed the 74th in the kitchen half to the kitchen:
Under the glass, the ringing and tobacco smoke decided something.
Although it was crowded in their greenhouse,
I could not understand who I am today: Ludwig or Henry.
Photos with the guys in memory of what we could drink,
Let them remain while we are far from clay.
The voice breaks, and hoarse crept in Caps.
Thoughts are clearer if it pounds wildly from red capsules.
I spoke to you - I was dumb.
I was even nearby for a long time, but you were not mine.
I grow up when I fall only at the bottom of May,
At a time when time flies, taking a year.
You occupy me with something incomprehensible
I occupy to break into the rumpled in the morning.
I am getting fast for myself, you shout to me: "Enough!"
And we are quite enough for us for mood in the hut.
We will also roll up for health at dawn,
Remembering that at sunset it was not at all finished.
You repeated to me more than once that we would soon disperse.
You won’t believe it, but we really dispersed. From a liter.
This cannot be stopped, I realized:
There is only a feeling of pain in life is more necessary.
The roar of glasses, the most reliable people to me hum -
I could leave all this, but I can’t.
I am pleased that he escaped those two in Vienna.
I am pleased that at least somehow I give "inspiration."
I am satisfied with the fact that, where necessary, we were not at all silent.
I am pleased that I almost survived the fighting with doctors.
The last four should summarize
Everything that is above is inscribed in the bit, and remove to trembling.
But I tighten the microphone wire to the neck -
Let my guys have another reason.
Time flows more abundant than your woman.
In my mirror I do not see more than a double. And
Somehow sharply, we stopped believing in a miracle.
I am either in pubs, or on bits, or sticking out.
And you feel this world, then roll back.
There, where a credit card does not stain with a trip.
There, where the ringing of glasses will not remind the sounds of terpies.
And I am alone, and even my heart refuses me.
Snow will fall out of the morning, frozen.
I will fall out of your life, again throwing everything to hell.
I will ask you to forgive, they will ask me to leave the bar.
Viskar, rains, longing - and so every fall.
The guys will slap drugs in the stuffy kitchen.
We focused on life brightly so, it will not go out.
And the best soundtrack became these bottles of roar.
I will get tired, I will tighten the wire on the neck of the microphone.
This glass is not the same city,
I pull somewhere, I raise the skinny gate again and nostrils
I catch a rotten smell of these outskirts.
Somewhere they dashingly took, somewhere quietly stolen.
Someone was, who was twisted with his tails in the salons.
These paths diverged among our Rutin,
And I am alone among my ruins
And I see that for years I have not created, but destroyed.
This paskuda climbs into the soul again,
Reading morality for fucking.
I would rip off your whole carcass
And I would begin to copulate with you,
Fuck! I am tired of repeating you, torn away:
We are incompatible with the ground. And I became torn off.
My camp is selected. I can’t kindly.
Look for like me, but it is appropriate for me to go under the water.
I became abnormal, I do not remember the month
But I remember how the baby sobbed.
All of me came out of a drunken vessel,
And a roar settled into my head.
Without thinking, I took you, swearing lust.
Yes, drunk - fuck, we have nothing to hide.
With whom to share the bed, parish and endorphins.
Or stupid whores or we are one.
There is an abundance of choice: I would beat and finish
Those assholes who teach us to live in vain.
Where have you got the phrases, Mudilo?
Your stupid music did not wake us.
I became abnormal, I do not remember the month
But I remember how the baby sobbed.
All of me came out of a drunken vessel,
And a roar settled into my head.
Under the glass, the ringing and tobacco smoke decided something.
Although it was crowded in their greenhouse,
I could not understand who I am today: Ludwig or Henry.
Photos with the guys in memory of what we could drink,
Let them remain while we are far from clay.
The voice breaks, and hoarse crept in Caps.
Thoughts are clearer if it pounds wildly from red capsules.
I spoke to you - I was dumb.
I was even nearby for a long time, but you were not mine.
I grow up when I fall only at the bottom of May,
At a time when time flies, taking a year.
You occupy me with something incomprehensible
I occupy to break into the rumpled in the morning.
I am getting fast for myself, you shout to me: "Enough!"
And we are quite enough for us for mood in the hut.
We will also roll up for health at dawn,
Remembering that at sunset it was not at all finished.
You repeated to me more than once that we would soon disperse.
You won’t believe it, but we really dispersed. From a liter.
This cannot be stopped, I realized:
There is only a feeling of pain in life is more necessary.
The roar of glasses, the most reliable people to me hum -
I could leave all this, but I can’t.
I am pleased that he escaped those two in Vienna.
I am pleased that at least somehow I give "inspiration."
I am satisfied with the fact that, where necessary, we were not at all silent.
I am pleased that I almost survived the fighting with doctors.
The last four should summarize
Everything that is above is inscribed in the bit, and remove to trembling.
But I tighten the microphone wire to the neck -
Let my guys have another reason.
Time flows more abundant than your woman.
In my mirror I do not see more than a double. And
Somehow sharply, we stopped believing in a miracle.
I am either in pubs, or on bits, or sticking out.
And you feel this world, then roll back.
There, where a credit card does not stain with a trip.
There, where the ringing of glasses will not remind the sounds of terpies.
And I am alone, and even my heart refuses me.
Snow will fall out of the morning, frozen.
I will fall out of your life, again throwing everything to hell.
I will ask you to forgive, they will ask me to leave the bar.
Viskar, rains, longing - and so every fall.
The guys will slap drugs in the stuffy kitchen.
We focused on life brightly so, it will not go out.
And the best soundtrack became these bottles of roar.
I will get tired, I will tighten the wire on the neck of the microphone.
This glass is not the same city,
I pull somewhere, I raise the skinny gate again and nostrils
I catch a rotten smell of these outskirts.
Somewhere they dashingly took, somewhere quietly stolen.
Someone was, who was twisted with his tails in the salons.
These paths diverged among our Rutin,
And I am alone among my ruins
And I see that for years I have not created, but destroyed.
This paskuda climbs into the soul again,
Reading morality for fucking.
I would rip off your whole carcass
And I would begin to copulate with you,
Fuck! I am tired of repeating you, torn away:
We are incompatible with the ground. And I became torn off.
My camp is selected. I can’t kindly.
Look for like me, but it is appropriate for me to go under the water.
I became abnormal, I do not remember the month
But I remember how the baby sobbed.
All of me came out of a drunken vessel,
And a roar settled into my head.
Without thinking, I took you, swearing lust.
Yes, drunk - fuck, we have nothing to hide.
With whom to share the bed, parish and endorphins.
Or stupid whores or we are one.
There is an abundance of choice: I would beat and finish
Those assholes who teach us to live in vain.
Where have you got the phrases, Mudilo?
Your stupid music did not wake us.
I became abnormal, I do not remember the month
But I remember how the baby sobbed.
All of me came out of a drunken vessel,
And a roar settled into my head.
Другие песни исполнителя: