Девочка - Самоубийца
текст песни
33
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Девочка - Самоубийца - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
Июнь с ваткой на сгибе локтя и губами под цвет пепельниц
Машинами скорой помощи звенит по сутулым мостам,
Заливает в вены изломанной девочки судорогами капельниц
Синие пятна неба. Я запомню тебя и никому не отдам.
Мятые простыни писем на пыльном, пустом экране,
Мой июнь в твоем Петербурге пальцами-эпилептиками
Догорает красным на асфальте, капает кашлем рыжего крана,
Простужено бьется в груди - нет, не сердцем – всего лишь таблетками.
Тесных рук не прижать к себе, льют сквозняком розоватых запястий.
Одноразовых тел, перемотанных скотчем, избитость цветами-маками.
Лужи-мальчики, лужи-девочки сводят скулами серого счастья.
Вчера ночью я плакала и дышала, дышала и плакала.
Десяток засосов на шее от февраля к октябрю, пломбы из слов.
Кто-то делает тише, трогает плечи, не задевая губ, не задевая…
В волосах карамельная дымность, и все комнаты без углов.
И ложится июнь мне под ноги собачьим надрывным лаем.
Мы оба с ватками в сгибах локтя и губами, брусничными прежде.
Знаешь, отчаянье от рваных фотографий, а не от чая.
Вены изломанной, тонюсенькой девочки, лежавшей без одежды.
Проломила тобой тротуары сердца. Я так скучаю.
Машинами скорой помощи звенит по сутулым мостам,
Заливает в вены изломанной девочки судорогами капельниц
Синие пятна неба. Я запомню тебя и никому не отдам.
Мятые простыни писем на пыльном, пустом экране,
Мой июнь в твоем Петербурге пальцами-эпилептиками
Догорает красным на асфальте, капает кашлем рыжего крана,
Простужено бьется в груди - нет, не сердцем – всего лишь таблетками.
Тесных рук не прижать к себе, льют сквозняком розоватых запястий.
Одноразовых тел, перемотанных скотчем, избитость цветами-маками.
Лужи-мальчики, лужи-девочки сводят скулами серого счастья.
Вчера ночью я плакала и дышала, дышала и плакала.
Десяток засосов на шее от февраля к октябрю, пломбы из слов.
Кто-то делает тише, трогает плечи, не задевая губ, не задевая…
В волосах карамельная дымность, и все комнаты без углов.
И ложится июнь мне под ноги собачьим надрывным лаем.
Мы оба с ватками в сгибах локтя и губами, брусничными прежде.
Знаешь, отчаянье от рваных фотографий, а не от чая.
Вены изломанной, тонюсенькой девочки, лежавшей без одежды.
Проломила тобой тротуары сердца. Я так скучаю.
June with a cotton wool on the bend of the elbow and lips to the color of ashtrays
Emergency machines rings along the stooping bridges,
Pour droppers into the veins of a broken girl
Blue spots of the sky. I will remember you and will not give you to anyone.
Crumpled sheets of letters on a dusty, empty screen,
My June in your Petersburg fingers-epiletics
Burning red on the asphalt, dripping a cough of a red crane,
It beats in the chest - no, not with a heart - just pills.
Close hands do not press to themselves, pour the drafts of pinkish wrists.
Disposable bodies crossed by adhesive tape, beaten with flowers-flashes.
Puddles-boys, puddles-girls are reduced by the cheekbones of gray happiness.
Last night I cried and breathed, breathed and cried.
A dozen bumps on the neck from February to October, seals from words.
Someone does quieter, touches his shoulders, without touching his lips, without touching ...
In the hair, caramel smoke, and all rooms without corners.
And June lies under my feet with a dog, angry barking.
We are both with cotton wools in the bends of the elbow and lips, lingonberry before.
You know, despair from torn photographs, and not from tea.
The veins of a broken, tonya girl lying without clothes.
I broke the sidewalks of the heart. I miss so.
Emergency machines rings along the stooping bridges,
Pour droppers into the veins of a broken girl
Blue spots of the sky. I will remember you and will not give you to anyone.
Crumpled sheets of letters on a dusty, empty screen,
My June in your Petersburg fingers-epiletics
Burning red on the asphalt, dripping a cough of a red crane,
It beats in the chest - no, not with a heart - just pills.
Close hands do not press to themselves, pour the drafts of pinkish wrists.
Disposable bodies crossed by adhesive tape, beaten with flowers-flashes.
Puddles-boys, puddles-girls are reduced by the cheekbones of gray happiness.
Last night I cried and breathed, breathed and cried.
A dozen bumps on the neck from February to October, seals from words.
Someone does quieter, touches his shoulders, without touching his lips, without touching ...
In the hair, caramel smoke, and all rooms without corners.
And June lies under my feet with a dog, angry barking.
We are both with cotton wools in the bends of the elbow and lips, lingonberry before.
You know, despair from torn photographs, and not from tea.
The veins of a broken, tonya girl lying without clothes.
I broke the sidewalks of the heart. I miss so.
Другие песни исполнителя: