Дмитрий Гайдук - Как старый растаман в Африку ходил
текст песни
34
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Дмитрий Гайдук - Как старый растаман в Африку ходил - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
Ещё один рассказ про старого растамана. Который уже растаманом быть обломался, женился, бэбиков наплодил, на цывильную работу устроился, телевизор смотреть прикололся и всё такое. И вот пришла весна, а он лежит на диване, втыкает в газету и думает, чего же ему не хватает. А тут жена подходит, отсовывает газету и говорит: "Вот, блин, урод! Я тут пашу, как пчёлка, а он опять разлёгся и ни хера не делает". А растаман ей говорит: "Ну, чего ты, ёлы-палы. Я ж на работу хожу, бабки домой приношу, уже, блин и отдохнуть нельзя". А жена говорит: "Тоже мне геройство, на работу ходить. Ты ж там на работе целый день балду пинаешь, с дружбанами водку жрёшь, а потом приходишь домой и на диване валяешься. А ну бери торбу и вали за хлебом". И вот растаман берёт торбу, обувает тапки и, тяжело вздохнув, идёт за хлебом.
А на улице уже весна в полный рост, почти что лето - тепло, весело, просто всё в кайф. А растаман зашёл в магазин, купил хлеба, сдачу пересчитал - смотрит, а на пиво не хватает. И накатила на него конкретная печаль: вот так вот и жизнь пройдёт, и пива не попьёшь как следует. И тут подходит к нему герла и говорит: исвиньите, ми приехаль исс маленький горот тарту, и всё такое. Растаман её слушает и думает: где-то я такую телегу уже слышал. Наверно, в каком-то фильме. Только не вспомню, в каком. А герла уже переходит к основной теме - насчёт "ньемношько дьенег". И тут растаман как-то машинально спрашивает: слушай, герла, а ты откуда? Как-то у него это само собой вырвалось.
Герла говорит: я с Джамэйки. А зовут меня Кайя. Тут растаман думает: Джамэйка... Кайя... Что-то мне эти слова напоминают. А герла ему говорит: ещё бы не напоминали. Ты же, ёлы-палы, старый растаман! уже пять сезонов подряд пропустил! у барыг ганджа покупаешь! в нычку на сортире куришь! водкой запиваешь! циклодолом закусываешь. И куда это годится?
Растаман осмотрелся: и точно, никуда не годится. До такой уже жизни дошёл, хоть иди на мясокомбинат сдавайся. И вот он говорит герле: ну, ты понимаешь, короче. Жена, короче, дети, работа, квартира - обложили, суки, со всех сторон. Куда, блин, бедному растаману податься? А герла говорит: иди в Африку. Сегодня Джа тебе коридор открыл - и пока будешь идти, будешь везде проходить, а как остановишься - так и зависнешь. Тут растаман её спрашивает: а ты со мной пойдёшь? А герла говорит: только до Амстердама; у меня таких как ты ещё до фига и больше, надо всех успеть собрать, пока лето не кончилось.
Выходят они, короче, на трассу, через пять минут стопят дальнобойщика до Киева. А дальнобойщик радый им как родным: во, говорит, клёво! Волосатые по трассе двинулись - значит, лето начинается. Тормозится у первой закусочной, покупает им по шашлыку, пузырь портвейна, и так с ветерком и с песнями доезжают они до Киева.
А в Киеве бардак полный. Короче, местные муджахеды захватили Белый Дом, арестовали парламент и говорят: давайте нам полный лигалайз и по мешку драпа на рыло, а то постреляем всех депутатов через одного. А народ оцепил Белый Дом, омоновцев не пускает, кричит: миленькие, родненькие, да постреляйте их хоть всех, и побыстрее, а мы уже сами вам лигалайз устроим. Муджахеды прямо обалдели, не знают, что и делать: они же на самом деле никого стрелять не хотели, а так, чисто чтобы приколоться. У них и патронов хватит максимум человек на пять, и то если хорошо целиться. А народ свирепеет, крови требует - революция, короче. Тут же местные растаманы тусуются, и прочие всякие неформалы, ждут, чем дело кончится, потому что интересно. Менты перепуганные кругами бегают, бандиты толстые стоят и ни во что не врубаются. А во всех ларьках продают кислоту в килограммовой расфасовке по десять гривен на местные деньги. И никто не берёт, потому что все уже наелись.
Слово за слово, а тут и ночь наступает. Волосатые неформалы все по флэтам расползлись, бандиты толстые по кабакам разъехались, менты пьяные по участкам растусовались, омоновцы в овраге водку глушат, а муджахеды под это дело потихоньку с Белого Дома скипнули....
А на улице уже весна в полный рост, почти что лето - тепло, весело, просто всё в кайф. А растаман зашёл в магазин, купил хлеба, сдачу пересчитал - смотрит, а на пиво не хватает. И накатила на него конкретная печаль: вот так вот и жизнь пройдёт, и пива не попьёшь как следует. И тут подходит к нему герла и говорит: исвиньите, ми приехаль исс маленький горот тарту, и всё такое. Растаман её слушает и думает: где-то я такую телегу уже слышал. Наверно, в каком-то фильме. Только не вспомню, в каком. А герла уже переходит к основной теме - насчёт "ньемношько дьенег". И тут растаман как-то машинально спрашивает: слушай, герла, а ты откуда? Как-то у него это само собой вырвалось.
Герла говорит: я с Джамэйки. А зовут меня Кайя. Тут растаман думает: Джамэйка... Кайя... Что-то мне эти слова напоминают. А герла ему говорит: ещё бы не напоминали. Ты же, ёлы-палы, старый растаман! уже пять сезонов подряд пропустил! у барыг ганджа покупаешь! в нычку на сортире куришь! водкой запиваешь! циклодолом закусываешь. И куда это годится?
Растаман осмотрелся: и точно, никуда не годится. До такой уже жизни дошёл, хоть иди на мясокомбинат сдавайся. И вот он говорит герле: ну, ты понимаешь, короче. Жена, короче, дети, работа, квартира - обложили, суки, со всех сторон. Куда, блин, бедному растаману податься? А герла говорит: иди в Африку. Сегодня Джа тебе коридор открыл - и пока будешь идти, будешь везде проходить, а как остановишься - так и зависнешь. Тут растаман её спрашивает: а ты со мной пойдёшь? А герла говорит: только до Амстердама; у меня таких как ты ещё до фига и больше, надо всех успеть собрать, пока лето не кончилось.
Выходят они, короче, на трассу, через пять минут стопят дальнобойщика до Киева. А дальнобойщик радый им как родным: во, говорит, клёво! Волосатые по трассе двинулись - значит, лето начинается. Тормозится у первой закусочной, покупает им по шашлыку, пузырь портвейна, и так с ветерком и с песнями доезжают они до Киева.
А в Киеве бардак полный. Короче, местные муджахеды захватили Белый Дом, арестовали парламент и говорят: давайте нам полный лигалайз и по мешку драпа на рыло, а то постреляем всех депутатов через одного. А народ оцепил Белый Дом, омоновцев не пускает, кричит: миленькие, родненькие, да постреляйте их хоть всех, и побыстрее, а мы уже сами вам лигалайз устроим. Муджахеды прямо обалдели, не знают, что и делать: они же на самом деле никого стрелять не хотели, а так, чисто чтобы приколоться. У них и патронов хватит максимум человек на пять, и то если хорошо целиться. А народ свирепеет, крови требует - революция, короче. Тут же местные растаманы тусуются, и прочие всякие неформалы, ждут, чем дело кончится, потому что интересно. Менты перепуганные кругами бегают, бандиты толстые стоят и ни во что не врубаются. А во всех ларьках продают кислоту в килограммовой расфасовке по десять гривен на местные деньги. И никто не берёт, потому что все уже наелись.
Слово за слово, а тут и ночь наступает. Волосатые неформалы все по флэтам расползлись, бандиты толстые по кабакам разъехались, менты пьяные по участкам растусовались, омоновцы в овраге водку глушат, а муджахеды под это дело потихоньку с Белого Дома скипнули....
Another story about the Old Traman. Who was already broken down by a member, married, Babikov, he had come on, got a job for the clip, the TV was pinned and all that. And so spring came, and he lies on the couch, sticks into the newspaper and thinks what he lacks. And then the wife comes up, pushes the newspaper and says: "Here, damn it, a freak! I have Pasha here like a bee, and he again flooded and did not do dick." And the remament says to her: "Well, what are you, Yolya-Palai. I’m going to work, I bring grandmas home, already, damn it and you can’t relax." And the wife says: “I also have heroism, go to work. You are kicking a bald there all day, you eat with friendly vodka, and then you come home and lie on the sofa. Well, take the Torbu and get for bread.” And now the customaman takes the Torbu, shoes slippers and, sighing heavily, goes for bread.
And on the street already spring is in full height, almost summer is warm, fun, just everything is high. And the customaman went to the store, bought bread, counted the change - looks, but there is not enough beer. And a specific sadness rolled on him: this is how life will pass, and you can’t drink beer properly. And then Gerla approaches him and says: Open, Mi arrive Issel Little Gorot Tartu, and all that. Plastaman listens and thinks: somewhere I have already heard such a cart. Probably in some film. I just don’t remember which one. And Gerla is already moving on to the main topic - about "Nyemnoshko Dyeneg." And then the Plastaman somehow mechanically asks: listen, Gerla, where are you from? Somehow it burst out of it by itself.
Gerla says: I'm with Jameki. And my name is Kaya. Then the Plastaman thinks: Jameka ... Kaya ... these words remind me of something. And Gerla tells him: they still did not resemble. You, Yolya-Palai, old customaman! I have missed five seasons in a row! You buy from Baryg Ganja! You smoke in a hitch on the toilet! Wrap with vodka! You bite a cyclodol. And where is it good?
Traman looked around: and for sure, no good. I have already reached such a life, even though go to the meat processing plant. And so he says to Herle: Well, you understand, in short. Wife, in short, children, work, apartment - overlaid, bitches, from all sides. Where, damn it, to go to poor customs? And Gerla says: go to Africa. Today, the corridor opened Jia to you - and while you go, you will pass everywhere, and how you stop - you will hang. Then the Plastaman asks her: will you go with me? And Gerla says: only to Amsterdam; I have people like you even more and more, we must have time to collect everyone until the summer is over.
They go out, in short, on the track, after five minutes they will take a ranger to Kyiv. And the trucker is glad to them as relatives: in, he says, cool! Hairy on the highway moved - it means that summer begins. It is inhibited at the first diner, buys a barbecue for them, a port of port, and so they reach Kyiv with a breeze and songs.
And in Kyiv, the mess is complete. In short, the local Mujahideen captured the White House, arrested the parliament and say: let's give us a complete ligalasis and a bag of drapa on the snout, otherwise we will shoot all the deputies through one. And the people cordoned off the White House, do not let the riot police, shouts: dear, dear, but shoot them at least all, and we will have a ligalasis for you. Mujahideen were directly stunned, they do not know what to do: they actually didn’t want to shoot anyone, and so, purely to join. They have enough cartridges for a maximum of five people, and then if they aim well. And the people are fierce, the blood requires - the revolution, in short. Immediately, local customs are hanging out, and all kinds of informals are waiting for how it ends, because it is interesting. The cops are scared by circles, the bandits are thick and do not cut into anything. And in all stalls they sell acid in a kilogram packaging of ten hryvnias for local money. And no one takes, because everyone has already eaten.
Word for word, and here the night comes. Hairy informals all crawled through the flats, the bandits of the thick were parted by the taverns, the cops drunk in the plots were growing up, riot police in the ravine are jammed with vodka, and mujahideen slowly discouraged from the White House ....
And on the street already spring is in full height, almost summer is warm, fun, just everything is high. And the customaman went to the store, bought bread, counted the change - looks, but there is not enough beer. And a specific sadness rolled on him: this is how life will pass, and you can’t drink beer properly. And then Gerla approaches him and says: Open, Mi arrive Issel Little Gorot Tartu, and all that. Plastaman listens and thinks: somewhere I have already heard such a cart. Probably in some film. I just don’t remember which one. And Gerla is already moving on to the main topic - about "Nyemnoshko Dyeneg." And then the Plastaman somehow mechanically asks: listen, Gerla, where are you from? Somehow it burst out of it by itself.
Gerla says: I'm with Jameki. And my name is Kaya. Then the Plastaman thinks: Jameka ... Kaya ... these words remind me of something. And Gerla tells him: they still did not resemble. You, Yolya-Palai, old customaman! I have missed five seasons in a row! You buy from Baryg Ganja! You smoke in a hitch on the toilet! Wrap with vodka! You bite a cyclodol. And where is it good?
Traman looked around: and for sure, no good. I have already reached such a life, even though go to the meat processing plant. And so he says to Herle: Well, you understand, in short. Wife, in short, children, work, apartment - overlaid, bitches, from all sides. Where, damn it, to go to poor customs? And Gerla says: go to Africa. Today, the corridor opened Jia to you - and while you go, you will pass everywhere, and how you stop - you will hang. Then the Plastaman asks her: will you go with me? And Gerla says: only to Amsterdam; I have people like you even more and more, we must have time to collect everyone until the summer is over.
They go out, in short, on the track, after five minutes they will take a ranger to Kyiv. And the trucker is glad to them as relatives: in, he says, cool! Hairy on the highway moved - it means that summer begins. It is inhibited at the first diner, buys a barbecue for them, a port of port, and so they reach Kyiv with a breeze and songs.
And in Kyiv, the mess is complete. In short, the local Mujahideen captured the White House, arrested the parliament and say: let's give us a complete ligalasis and a bag of drapa on the snout, otherwise we will shoot all the deputies through one. And the people cordoned off the White House, do not let the riot police, shouts: dear, dear, but shoot them at least all, and we will have a ligalasis for you. Mujahideen were directly stunned, they do not know what to do: they actually didn’t want to shoot anyone, and so, purely to join. They have enough cartridges for a maximum of five people, and then if they aim well. And the people are fierce, the blood requires - the revolution, in short. Immediately, local customs are hanging out, and all kinds of informals are waiting for how it ends, because it is interesting. The cops are scared by circles, the bandits are thick and do not cut into anything. And in all stalls they sell acid in a kilogram packaging of ten hryvnias for local money. And no one takes, because everyone has already eaten.
Word for word, and here the night comes. Hairy informals all crawled through the flats, the bandits of the thick were parted by the taverns, the cops drunk in the plots were growing up, riot police in the ravine are jammed with vodka, and mujahideen slowly discouraged from the White House ....
Другие песни исполнителя: