Дмитрий Васильев - Солнце садится за море последнее...
текст песни
31
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Дмитрий Васильев - Солнце садится за море последнее... - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
Иоанн дель Плано Карпини
А это не археологическая, а, скорее, историческая песня про монаха-посла Римского папы, который в XIII в. проделал путь от Лиона до столицы Монгольской империи Каракорума и обратно.
Солнце садится за море последнее,
В дымном костре тлеет конский навоз.
Что занесло вас, отцы - проповедники,
В край, где не меряно крови и слёз?
Слёзы и кровь не послужат препоною
Тем, кто привык усмирять свою плоть -
Только вонючею потной попоною
В этот ночлег наградил вас Господь.
Бряцанье сбруи и ржание конское,
Осень смеётся раскосым лицом -
Тысячи лье до престола лионского,
Тысячи лье до китайских дворцов.
Здесь ты в какую ни ехал бы сторону-
Всюду тяжёлые стрелы свистят,
Вороны, вороны, чёрные вороны
На половецких пируют костях.
Здесь из золы и огня разорения
В жёлтой пыли у Итиля - реки
Встала умытая кровью империя
Нам на погибель за наши грехи.
Люди жестокие, люди коварные,
Взгляд исподлобья, опасный ночлег,
Варвары, варвары, конные варвары-
Страшный, кровавый Тринадцатый век.
Ах, как язычники твёрды в безверии!
Ах, как Европа в молитве слаба!
В Руссии, Польше, Кумании, Венгрии
Некому стало рыдать на гробах.
Полчеловечества мечется, мается,
Нож в рукаве, нету правды в словах...
...Ночь на Великую Степь опускается,
Дремлет в степи францисканский монах.
29.11.97
А это не археологическая, а, скорее, историческая песня про монаха-посла Римского папы, который в XIII в. проделал путь от Лиона до столицы Монгольской империи Каракорума и обратно.
Солнце садится за море последнее,
В дымном костре тлеет конский навоз.
Что занесло вас, отцы - проповедники,
В край, где не меряно крови и слёз?
Слёзы и кровь не послужат препоною
Тем, кто привык усмирять свою плоть -
Только вонючею потной попоною
В этот ночлег наградил вас Господь.
Бряцанье сбруи и ржание конское,
Осень смеётся раскосым лицом -
Тысячи лье до престола лионского,
Тысячи лье до китайских дворцов.
Здесь ты в какую ни ехал бы сторону-
Всюду тяжёлые стрелы свистят,
Вороны, вороны, чёрные вороны
На половецких пируют костях.
Здесь из золы и огня разорения
В жёлтой пыли у Итиля - реки
Встала умытая кровью империя
Нам на погибель за наши грехи.
Люди жестокие, люди коварные,
Взгляд исподлобья, опасный ночлег,
Варвары, варвары, конные варвары-
Страшный, кровавый Тринадцатый век.
Ах, как язычники твёрды в безверии!
Ах, как Европа в молитве слаба!
В Руссии, Польше, Кумании, Венгрии
Некому стало рыдать на гробах.
Полчеловечества мечется, мается,
Нож в рукаве, нету правды в словах...
...Ночь на Великую Степь опускается,
Дремлет в степи францисканский монах.
29.11.97
John del Plano Karpini
And this is not an archaeological, but rather a historical song about the monk-dedication of the Pope, who in the XIII century. He made a way from Lyon to the capital of the Mongol Empire of the Karakorum and vice versa.
The sun sets in the sea last,
Horse manure smolders in a smoky stake.
What brought you, fathers - preachers,
To the edge, where is not a measured blood and tears?
Tears and blood will not serve as a gift
Those who are used to pacifying their flesh -
Only with a smelly sweaty
In this overnight, the Lord awarded you.
Grits of harness and neighing horse,
Autumn laughs with a slanting face -
Thousands of leagues to the throne of Lyons,
Thousands of leagues to the Chinese palaces.
Here you have no side in any way
Hard arrows whistle everywhere,
Crows, crows, black crows
On Polovtsian bones feast.
Here from ash and fire of ruin
In the yellow dust of Itil - rivers
Empire washedly washed
We are permitted for our sins.
Cruel people, treacherous people,
Look at the sneaky, dangerous overnight,
Barbarians, barbarians, horse barbarians
The terrible, bloody thirteenth century.
Ah, how pagans are firmly unconscious!
Ah, how Europe is weak in prayer!
In Rossia, Poland, Kumania, Hungary
There was no one to sob on the tombs.
Half -warism rushes, to be fooled,
A knife in the sleeve, there is no truth in words ...
... night to the Great Steppe falls,
Smooth in the steppe of the Franciscan monk.
11/29/97
And this is not an archaeological, but rather a historical song about the monk-dedication of the Pope, who in the XIII century. He made a way from Lyon to the capital of the Mongol Empire of the Karakorum and vice versa.
The sun sets in the sea last,
Horse manure smolders in a smoky stake.
What brought you, fathers - preachers,
To the edge, where is not a measured blood and tears?
Tears and blood will not serve as a gift
Those who are used to pacifying their flesh -
Only with a smelly sweaty
In this overnight, the Lord awarded you.
Grits of harness and neighing horse,
Autumn laughs with a slanting face -
Thousands of leagues to the throne of Lyons,
Thousands of leagues to the Chinese palaces.
Here you have no side in any way
Hard arrows whistle everywhere,
Crows, crows, black crows
On Polovtsian bones feast.
Here from ash and fire of ruin
In the yellow dust of Itil - rivers
Empire washedly washed
We are permitted for our sins.
Cruel people, treacherous people,
Look at the sneaky, dangerous overnight,
Barbarians, barbarians, horse barbarians
The terrible, bloody thirteenth century.
Ah, how pagans are firmly unconscious!
Ah, how Europe is weak in prayer!
In Rossia, Poland, Kumania, Hungary
There was no one to sob on the tombs.
Half -warism rushes, to be fooled,
A knife in the sleeve, there is no truth in words ...
... night to the Great Steppe falls,
Smooth in the steppe of the Franciscan monk.
11/29/97
Другие песни исполнителя: