Есть Есть Есть - Журналистовцы
текст песни
20
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Есть Есть Есть - Журналистовцы - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
На гос. канале рядовой отчет о движухах патриарха,
отслужив он дошел до черного майбаха,
а чтобы сесть туда,на колпаке монаха крестик загибается, загнул - уселся, и уехал в келью;
Для меня простая ржака, эпизод такой случайный,
но рядом как всегда не смог просто посмеяться над увиденным мой друг,
обязательный подвел итог:
"Видит бог журналисты начали выполнять свой долг,
освещать теневую сторону властьимущей кодлы между строк,
но за это им прощу, что набрались да не того(???),
у парфенова у леньки у любимого своего,
сумевшего фригидную подачу новостей довести до состояния кино!
И расцвело умения вытягивать репортаж,
даже гос.заказ, даже если, например,
про шиномонтаж- репортер нам повествуя о предмете как бы чинит трактор.
Так это что журнализм, или легкого жанра театр?"
Слушай, это, я киваю себе, говорю: "Терпи, скоро выдохнется он,
из за очередной переживая фигни,
тогда и на вий его наконец уделаю, и на плейстейшн один, и на два, и на три"
От него довольным ухожу, и вторя его бреду я пою попурри:
Эээээээээ эрнстовцы эрностовцы, сососо соловьевцы соловьевцы! Мммммм мамонтовцы, мамонтовцы!Разоблачат напасти! Тото! Толстовцы, толстовцы! Лелеле! Леонтьевцы, леонтьевцы! СУУУУУ! Сурковцы, сурковцы, прошу вас счастье не разоблачайте!
Эээээээээ эрнстовцы эрностовцы, сососо соловьевцы соловьевцы! Мммммм мамонтовцы, мамонтовцы!Разоблачат напасти!
Назавтра у квартиры товарища вижу съемочную группу.
Курящий репортер мне руку не пожал, а сразу к делу:
"Мы к твоему ебанутому другу на вызов ехали, обычно в поиске жил который"
Он же подмигнул и на ::№%*(? на камеру
и волыну известную затянул о том что нами правят воры.
Стало стыдно за друга, и быстро, чтобы дистанцироваться от него,
я доверительно корреспонденту ответил:
"Разделяю ваш гнев, ведь я такой же, как и все вы ссыкло."
Перебил наш диалог сосед спускаясь сверху: "Журналисты - молодцы! В государственной материи любую освещаете прореху!"
Сигу не скурили, как уже поднимаясь снизу, с телом непослушным, борясь бурчал этот сосед: "Ебаны журналюги! Кремлевские жополизы!"
Мы достойно сдриснули из подъезда в ходулю,
там разочарования пилюлю проглотивший друг мой шел вразнос:
"Скажите, хули боитесь? Ну уволят - так всегда пригодятся руки ваши на стройке!"
Хмыкнул журналист: "Окажется скорее трупак мой на помойке",
в карманах книжки ваххабитские присыпанные героином,
"Ты же тут движем губительным романтизмом,
ты воспитан шкафом книжным, набитым пирато-рыцарским наивняком"
Тут то я вставил: "Старик, заканчивай давай с тупаком,
с телека тебе люди приехали, им нужен экшен!"
А он заговорил, не то чтобы зловеще, но все как то менее, менее и менее потешно.
Эээээээээ эрнстовцы эрностовцы, сососо соловьевцы соловьевцы! Мммммм мамонтовцы, мамонтовцы!Разоблачат напасти! Тото! Толстовцы, толстовцы! Лелеле! Леонтьевцы, леонтьевцы! СУУУУУ! Сурковцы, сурковцы, прошу вас счастье не разоблачайте!
Затем молниеносно "Все экшена хочешь? На!" и телек кинул в ноги нам,
выпрыгивая из окна.
Пуповина, роднившая их с телевизором стала, как струна,
перегрыз он ее и исчез бог весть куда.
Язвить не будет уже, что взяв в аду Порше,
то в ремонте с ней торчу, а то как счас на жутком шиномонтаже,
тут им книгу жалоб выдумал претензий столб,
стало легче, сел в салон и слышу краем уха:
"Почерк, почерк то его попал Сурову!"
Прыгнул на капот,капот Миша Черных.
Соловьев забыл и вышел вий Акадий Мамонтов!
Бля, откуда то имена я знаю их!?
Судорожно рука сунулась в бардачок, шаря в поисках оружия,
но блеводский вытащила шнурок - колбасу старую со следами нарезки.
Тут я вспомнил - это моя пуповина,
я с нее стругал эти самые черные метки,и их м
отслужив он дошел до черного майбаха,
а чтобы сесть туда,на колпаке монаха крестик загибается, загнул - уселся, и уехал в келью;
Для меня простая ржака, эпизод такой случайный,
но рядом как всегда не смог просто посмеяться над увиденным мой друг,
обязательный подвел итог:
"Видит бог журналисты начали выполнять свой долг,
освещать теневую сторону властьимущей кодлы между строк,
но за это им прощу, что набрались да не того(???),
у парфенова у леньки у любимого своего,
сумевшего фригидную подачу новостей довести до состояния кино!
И расцвело умения вытягивать репортаж,
даже гос.заказ, даже если, например,
про шиномонтаж- репортер нам повествуя о предмете как бы чинит трактор.
Так это что журнализм, или легкого жанра театр?"
Слушай, это, я киваю себе, говорю: "Терпи, скоро выдохнется он,
из за очередной переживая фигни,
тогда и на вий его наконец уделаю, и на плейстейшн один, и на два, и на три"
От него довольным ухожу, и вторя его бреду я пою попурри:
Эээээээээ эрнстовцы эрностовцы, сососо соловьевцы соловьевцы! Мммммм мамонтовцы, мамонтовцы!Разоблачат напасти! Тото! Толстовцы, толстовцы! Лелеле! Леонтьевцы, леонтьевцы! СУУУУУ! Сурковцы, сурковцы, прошу вас счастье не разоблачайте!
Эээээээээ эрнстовцы эрностовцы, сососо соловьевцы соловьевцы! Мммммм мамонтовцы, мамонтовцы!Разоблачат напасти!
Назавтра у квартиры товарища вижу съемочную группу.
Курящий репортер мне руку не пожал, а сразу к делу:
"Мы к твоему ебанутому другу на вызов ехали, обычно в поиске жил который"
Он же подмигнул и на ::№%*(? на камеру
и волыну известную затянул о том что нами правят воры.
Стало стыдно за друга, и быстро, чтобы дистанцироваться от него,
я доверительно корреспонденту ответил:
"Разделяю ваш гнев, ведь я такой же, как и все вы ссыкло."
Перебил наш диалог сосед спускаясь сверху: "Журналисты - молодцы! В государственной материи любую освещаете прореху!"
Сигу не скурили, как уже поднимаясь снизу, с телом непослушным, борясь бурчал этот сосед: "Ебаны журналюги! Кремлевские жополизы!"
Мы достойно сдриснули из подъезда в ходулю,
там разочарования пилюлю проглотивший друг мой шел вразнос:
"Скажите, хули боитесь? Ну уволят - так всегда пригодятся руки ваши на стройке!"
Хмыкнул журналист: "Окажется скорее трупак мой на помойке",
в карманах книжки ваххабитские присыпанные героином,
"Ты же тут движем губительным романтизмом,
ты воспитан шкафом книжным, набитым пирато-рыцарским наивняком"
Тут то я вставил: "Старик, заканчивай давай с тупаком,
с телека тебе люди приехали, им нужен экшен!"
А он заговорил, не то чтобы зловеще, но все как то менее, менее и менее потешно.
Эээээээээ эрнстовцы эрностовцы, сососо соловьевцы соловьевцы! Мммммм мамонтовцы, мамонтовцы!Разоблачат напасти! Тото! Толстовцы, толстовцы! Лелеле! Леонтьевцы, леонтьевцы! СУУУУУ! Сурковцы, сурковцы, прошу вас счастье не разоблачайте!
Затем молниеносно "Все экшена хочешь? На!" и телек кинул в ноги нам,
выпрыгивая из окна.
Пуповина, роднившая их с телевизором стала, как струна,
перегрыз он ее и исчез бог весть куда.
Язвить не будет уже, что взяв в аду Порше,
то в ремонте с ней торчу, а то как счас на жутком шиномонтаже,
тут им книгу жалоб выдумал претензий столб,
стало легче, сел в салон и слышу краем уха:
"Почерк, почерк то его попал Сурову!"
Прыгнул на капот,капот Миша Черных.
Соловьев забыл и вышел вий Акадий Мамонтов!
Бля, откуда то имена я знаю их!?
Судорожно рука сунулась в бардачок, шаря в поисках оружия,
но блеводский вытащила шнурок - колбасу старую со следами нарезки.
Тут я вспомнил - это моя пуповина,
я с нее стругал эти самые черные метки,и их м
On state. channel an ordinary report on the motion of the patriarch,
Having served, he reached the Black Maybach,
And in order to sit there, on the cap of the monk a cross is bent, bent - sat down, and left for the cell;
For me a simple rzhaka, the episode is so random,
But nearby, as always, I could not just laugh at my friend,
Mandatory summed up:
"God sees the journalists began to fulfill their duty,
illuminate the shadow side of the power of the codlu between the lines,
But for this I will forgive them that they got and not (???),
Parfenov has his beloved Lenka,
Take a film for the film for the film to the state of the movie!
And blossomed the ability to draw a report,
even a state order, even if, for example,
About the tire fitting, the reporter telling us about the subject, as it were, the tractor repair.
So this is Journalism, or a light genre theater? "
Listen, this, I nod to myself, say: "Be patient, he will exhale soon,
Due to the next worrying garbage,
Then I will finally pay it to Vii, and one, and two, and three "
I'm leaving him satisfied, and echoing his delirium I sing a potpourri:
Eeeeeeeeee Ernstovtsy Ernostians, Soso Solovyevites Solovievites! Mmmmmm mammoths, mammoths! Expecting misfortunes! Toto! Tolstoyeans, Tolstoye! Lelela! Leontyevites, Leontyevites! Suuuu! Surkovites, Surkovites, I ask you for happiness do not expose!
Eeeeeeeeee Ernstovtsy Ernostians, Soso Solovyevites Solovievites! Mmmmmm mammoths, mammoths! Expecting misfortunes!
The next day at the apartment of a comrade I see a film crew.
The smoking reporter did not regret my hand, but immediately to the matter:
"We went to your fucking friend for a call, usually in search of lived which"
He winked at :: No.%*(? On camera
And to Volyn, the famous dragged on that the thieves rule us.
It became ashamed of a friend, and quickly to distance himself from him,
I answered a confidential correspondent:
"I share your anger, because I am the same as you all."
The neighbor interrupted our dialogue going down from above: "Journalists are well done! In state matter, you cover any gap!"
The Sigu did not mean, as already rising from below, with a naughty body, struggling this neighbor muttered: "Ebans magazils! The Kremlin Zhopoliza!"
We struck with dignity from the entrance to the stilt,
There, disappointments with a pill, who swallowed a friend, was distinguished:
"Tell me, are you afraid of blasphemy? Well, they will fire - your hands will always be useful at a construction site!"
The journalist grunted: "It will be more of my corpse in the garbage dump",
In the pockets of the books of Wahhabi sprinkled by heroin,
"You are moving here destructive romanticism,
You are brought up by a book cabinet stuffed with pirate-fish naive ”
Then I inserted: "Old man, finish, come on with Tupak,
People have arrived with the TV, they need an action! "
And he spoke, not that ominous, but everything is less, less and less funny.
Eeeeeeeeee Ernstovtsy Ernostians, Soso Solovyevites Solovievites! Mmmmmm mammoths, mammoths! Expecting misfortunes! Toto! Tolstoyeans, Tolstoye! Lelela! Leontyevites, Leontyevites! Suuuu! Surkovites, Surkovites, I ask you for happiness do not expose!
Then with lightning speed "Do you want all the action? On!" And the TV telly threw at our feet,
Jumping out of the window.
The umbilical cord, which was related to the TV, became like a string,
He gnawed at her and God has disappeared where.
There will no longer be ultimately, having taken in hell Porsche,
then in the repair with her sticking out, otherwise it is at a terrible tire fit,
Then a book of complaints invented the claims of the pillar,
It became easier, sat down in the salon and I hear out of the corner of my ear:
"Handwriting, handwriting then hit him!"
He jumped on the hood, hood Misha Chernykh.
Soloviev forgot and Vi Acadia Mamontov came out!
Fuck, from somewhere I know them!?
Frantically, the hand slipped into the glove compartment, Shara in search of weapons,
But Belovodsky pulled out the lace - the old sausage with traces of the cut.
Then I remembered - this is my umbilical cord
I won these very black marks from her, and their m
Having served, he reached the Black Maybach,
And in order to sit there, on the cap of the monk a cross is bent, bent - sat down, and left for the cell;
For me a simple rzhaka, the episode is so random,
But nearby, as always, I could not just laugh at my friend,
Mandatory summed up:
"God sees the journalists began to fulfill their duty,
illuminate the shadow side of the power of the codlu between the lines,
But for this I will forgive them that they got and not (???),
Parfenov has his beloved Lenka,
Take a film for the film for the film to the state of the movie!
And blossomed the ability to draw a report,
even a state order, even if, for example,
About the tire fitting, the reporter telling us about the subject, as it were, the tractor repair.
So this is Journalism, or a light genre theater? "
Listen, this, I nod to myself, say: "Be patient, he will exhale soon,
Due to the next worrying garbage,
Then I will finally pay it to Vii, and one, and two, and three "
I'm leaving him satisfied, and echoing his delirium I sing a potpourri:
Eeeeeeeeee Ernstovtsy Ernostians, Soso Solovyevites Solovievites! Mmmmmm mammoths, mammoths! Expecting misfortunes! Toto! Tolstoyeans, Tolstoye! Lelela! Leontyevites, Leontyevites! Suuuu! Surkovites, Surkovites, I ask you for happiness do not expose!
Eeeeeeeeee Ernstovtsy Ernostians, Soso Solovyevites Solovievites! Mmmmmm mammoths, mammoths! Expecting misfortunes!
The next day at the apartment of a comrade I see a film crew.
The smoking reporter did not regret my hand, but immediately to the matter:
"We went to your fucking friend for a call, usually in search of lived which"
He winked at :: No.%*(? On camera
And to Volyn, the famous dragged on that the thieves rule us.
It became ashamed of a friend, and quickly to distance himself from him,
I answered a confidential correspondent:
"I share your anger, because I am the same as you all."
The neighbor interrupted our dialogue going down from above: "Journalists are well done! In state matter, you cover any gap!"
The Sigu did not mean, as already rising from below, with a naughty body, struggling this neighbor muttered: "Ebans magazils! The Kremlin Zhopoliza!"
We struck with dignity from the entrance to the stilt,
There, disappointments with a pill, who swallowed a friend, was distinguished:
"Tell me, are you afraid of blasphemy? Well, they will fire - your hands will always be useful at a construction site!"
The journalist grunted: "It will be more of my corpse in the garbage dump",
In the pockets of the books of Wahhabi sprinkled by heroin,
"You are moving here destructive romanticism,
You are brought up by a book cabinet stuffed with pirate-fish naive ”
Then I inserted: "Old man, finish, come on with Tupak,
People have arrived with the TV, they need an action! "
And he spoke, not that ominous, but everything is less, less and less funny.
Eeeeeeeeee Ernstovtsy Ernostians, Soso Solovyevites Solovievites! Mmmmmm mammoths, mammoths! Expecting misfortunes! Toto! Tolstoyeans, Tolstoye! Lelela! Leontyevites, Leontyevites! Suuuu! Surkovites, Surkovites, I ask you for happiness do not expose!
Then with lightning speed "Do you want all the action? On!" And the TV telly threw at our feet,
Jumping out of the window.
The umbilical cord, which was related to the TV, became like a string,
He gnawed at her and God has disappeared where.
There will no longer be ultimately, having taken in hell Porsche,
then in the repair with her sticking out, otherwise it is at a terrible tire fit,
Then a book of complaints invented the claims of the pillar,
It became easier, sat down in the salon and I hear out of the corner of my ear:
"Handwriting, handwriting then hit him!"
He jumped on the hood, hood Misha Chernykh.
Soloviev forgot and Vi Acadia Mamontov came out!
Fuck, from somewhere I know them!?
Frantically, the hand slipped into the glove compartment, Shara in search of weapons,
But Belovodsky pulled out the lace - the old sausage with traces of the cut.
Then I remembered - this is my umbilical cord
I won these very black marks from her, and their m
Другие песни исполнителя: