Жрец - Четверг
текст песни
38
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Жрец - Четверг - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
Четверг
В четверг он пришёл в себя, решил,
Что вчерашнее наваждение будет легко прогнать
Послушанием и смирением.
Он выдраил храм, от макушки до пяток,
Облачился в праздничные одежды,
Выгнал метлой последних змей.
Да пусть только посмеют
Ещё раз сюда вползти!
С утра в храм приходили дети,
Пытались играть в футбол
Головой богини безумия.
Нашатырь или метанол, ещё на рассвете,
Когда было лунно, им что-то ударило в голову.
Розовый тающий месяц смотрел из окна.
Это, конечно же, человеческая вина,
Прогневали, несмышленые, всех богов,
И вот результат, а отдуваться всегда жрецу,
Убирать, молиться, улыбку размазывать по лицу
Всё более трудную с каждым днём.
Камень статуи треснул, и радостными криками ребятишки,
Провожали голову богини к выходу,
Гнались за ней, и, совершая поочерёдные выпады,
Норовили задеть ногами, как черти метались,
От чего голова статуи улыбалась и потом
Переходила к хохоту. Двери распахнулись,
Повеяло холодом, и, не различая пути траектории,
Погнался жрец за смеющимися,
Наложить мораторий, или просто отшлёпать негодников.
День намечался погожий, и ни огородников, ни змей
Сегодня не было.
Жрец каменную голову сажал обратно на клей,
А ребятишки подглядывали за ним и хихикали.
Потом, тот, что посмелее, пнул его в спину,
И видели статуи
Только его сверкающие пятки.
Мальчишка бросился без оглядки,
Опрокинул лавки со свечами и благовониями,
Резкий запах, плавно переходящий в вонь,
Оглушил всё живое.
«Может быть, это даже неплохо, что нас только двое»
Резко внимание порхнуло на заговорившую голову на клею.
«Может быть, так и надо, что я не как они все – стою,
А каталась моя голова и видела больше,
Чем все эти скучные молитвы и причитания.
А ты сам-то уверен, что ты в сознании?»
Жрец попятился, потом мантры запел и рухнул на колени,
Лбом припал к полу, на полусогнутых руках,
В храм ворвались олени, вороны и лисы,
Тупой гул под потолком повис,
Это было похоже на гомон суда,
Как будто он провинился,
Тем уже, что родился, и в этом беда.
«Хочешь ли ты не умирать никогда, возрождаясь в безумии
Каждого иногда, в истерическом смехе,
В искорках пьяных глаз,
В потехе сладострастия и его рваных выдохов,
Между телами при родах,
Я – то, что даёт силу и уничтожает страх.»
Статуя вышла из привычной позы,
Подбрасывала свою смеющуюся голову вверх,
Танцевала, гипнотично вращая тремя парами рук.
Но жрец так и не поднял лица от земли,
И твари снова растворились в проёме двери,
А статуя прошептала:
«ничего, не сегодня, так завтра поговорим».
В четверг он пришёл в себя, решил,
Что вчерашнее наваждение будет легко прогнать
Послушанием и смирением.
Он выдраил храм, от макушки до пяток,
Облачился в праздничные одежды,
Выгнал метлой последних змей.
Да пусть только посмеют
Ещё раз сюда вползти!
С утра в храм приходили дети,
Пытались играть в футбол
Головой богини безумия.
Нашатырь или метанол, ещё на рассвете,
Когда было лунно, им что-то ударило в голову.
Розовый тающий месяц смотрел из окна.
Это, конечно же, человеческая вина,
Прогневали, несмышленые, всех богов,
И вот результат, а отдуваться всегда жрецу,
Убирать, молиться, улыбку размазывать по лицу
Всё более трудную с каждым днём.
Камень статуи треснул, и радостными криками ребятишки,
Провожали голову богини к выходу,
Гнались за ней, и, совершая поочерёдные выпады,
Норовили задеть ногами, как черти метались,
От чего голова статуи улыбалась и потом
Переходила к хохоту. Двери распахнулись,
Повеяло холодом, и, не различая пути траектории,
Погнался жрец за смеющимися,
Наложить мораторий, или просто отшлёпать негодников.
День намечался погожий, и ни огородников, ни змей
Сегодня не было.
Жрец каменную голову сажал обратно на клей,
А ребятишки подглядывали за ним и хихикали.
Потом, тот, что посмелее, пнул его в спину,
И видели статуи
Только его сверкающие пятки.
Мальчишка бросился без оглядки,
Опрокинул лавки со свечами и благовониями,
Резкий запах, плавно переходящий в вонь,
Оглушил всё живое.
«Может быть, это даже неплохо, что нас только двое»
Резко внимание порхнуло на заговорившую голову на клею.
«Может быть, так и надо, что я не как они все – стою,
А каталась моя голова и видела больше,
Чем все эти скучные молитвы и причитания.
А ты сам-то уверен, что ты в сознании?»
Жрец попятился, потом мантры запел и рухнул на колени,
Лбом припал к полу, на полусогнутых руках,
В храм ворвались олени, вороны и лисы,
Тупой гул под потолком повис,
Это было похоже на гомон суда,
Как будто он провинился,
Тем уже, что родился, и в этом беда.
«Хочешь ли ты не умирать никогда, возрождаясь в безумии
Каждого иногда, в истерическом смехе,
В искорках пьяных глаз,
В потехе сладострастия и его рваных выдохов,
Между телами при родах,
Я – то, что даёт силу и уничтожает страх.»
Статуя вышла из привычной позы,
Подбрасывала свою смеющуюся голову вверх,
Танцевала, гипнотично вращая тремя парами рук.
Но жрец так и не поднял лица от земли,
И твари снова растворились в проёме двери,
А статуя прошептала:
«ничего, не сегодня, так завтра поговорим».
Thursday
On Thursday, he came to his senses, decided
That yesterday's obsession will be easy to drive away
Obedience and humility.
He torn the temple, from the top of the head to the heels,
Put on holiday clothes,
He drove the last snakes with a broom.
Yes, let only laugh
Creeping here again!
In the morning, children came to the temple,
Tried to play football
The head of the goddess of madness.
Ammonia or methanol, even at dawn,
When it was lunar, something hit them in the head.
The pink melting month looked from the window.
This, of course, is human wine
Voinated, unintentional, all the gods,
And here is the result, and always be puffed up by the priest,
Remove, pray, smile to smear on the face
More difficult every day.
The stone of the statue cracked, and the children with joyful cries of the kids,
They escorted the goddess's head to the exit
Chased after her, and, making alternate attacks,
They strove to touch with their feet, as the devils rushed,
From which the head of the statue smiled and then
I went on laughter. The doors opened
It was caught by cold, and, not distinguishing the paths of the trajectory,
The priest chased for the laughing
To apply a moratorium, or just spank the wretches.
The day was planned fine, and neither gardeners nor snakes
There was no today.
The priest planted a stone head back on glue,
And the kids peered after him and giggled.
Then, the one who is at a bore, kicked him in the back,
And saw statues
Only his sparkling heels.
The boy rushed without looking back
Overturned shops with candles and incense,
A pungent smell, smoothly turning into a stink,
Stunned all living things.
"Maybe it's even not bad that there are only two of us"
Dramatically, attention fluttered at the head of the head in the glue.
“Maybe it is necessary that I am not like them - I stand,
And my head rode and saw more
Than all these boring prayers and lamentations.
Are you sure you are conscious? "
The priest backed away, then the mantras sang and collapsed to his knees,
He fell to the floor with his forehead, on the half -bent hands,
Deer, crows and foxes burst into the temple,
The stupid rumble under the ceiling hung,
It was like a triumph of a court
As if he had been guilty
Those already that was born, and this is the trouble.
“Would you like to die never, reviving in madness
Everyone sometimes, in a hysterical laughter,
In the sparkles of drunk eyes,
In the fun of voluptuousness and his torn exhalations,
Between the bodies during childbirth,
I am that which gives strength and destroys fear. "
The statue came out of the usual pose,
She threw her laughing head up,
Dance, hypnotically rotating with three pairs of hands.
But the priest never raised his face from the ground,
And the creatures again dissolved in the doorway,
And the statue whispered:
"Nothing, not today, let's talk about tomorrow."
On Thursday, he came to his senses, decided
That yesterday's obsession will be easy to drive away
Obedience and humility.
He torn the temple, from the top of the head to the heels,
Put on holiday clothes,
He drove the last snakes with a broom.
Yes, let only laugh
Creeping here again!
In the morning, children came to the temple,
Tried to play football
The head of the goddess of madness.
Ammonia or methanol, even at dawn,
When it was lunar, something hit them in the head.
The pink melting month looked from the window.
This, of course, is human wine
Voinated, unintentional, all the gods,
And here is the result, and always be puffed up by the priest,
Remove, pray, smile to smear on the face
More difficult every day.
The stone of the statue cracked, and the children with joyful cries of the kids,
They escorted the goddess's head to the exit
Chased after her, and, making alternate attacks,
They strove to touch with their feet, as the devils rushed,
From which the head of the statue smiled and then
I went on laughter. The doors opened
It was caught by cold, and, not distinguishing the paths of the trajectory,
The priest chased for the laughing
To apply a moratorium, or just spank the wretches.
The day was planned fine, and neither gardeners nor snakes
There was no today.
The priest planted a stone head back on glue,
And the kids peered after him and giggled.
Then, the one who is at a bore, kicked him in the back,
And saw statues
Only his sparkling heels.
The boy rushed without looking back
Overturned shops with candles and incense,
A pungent smell, smoothly turning into a stink,
Stunned all living things.
"Maybe it's even not bad that there are only two of us"
Dramatically, attention fluttered at the head of the head in the glue.
“Maybe it is necessary that I am not like them - I stand,
And my head rode and saw more
Than all these boring prayers and lamentations.
Are you sure you are conscious? "
The priest backed away, then the mantras sang and collapsed to his knees,
He fell to the floor with his forehead, on the half -bent hands,
Deer, crows and foxes burst into the temple,
The stupid rumble under the ceiling hung,
It was like a triumph of a court
As if he had been guilty
Those already that was born, and this is the trouble.
“Would you like to die never, reviving in madness
Everyone sometimes, in a hysterical laughter,
In the sparkles of drunk eyes,
In the fun of voluptuousness and his torn exhalations,
Between the bodies during childbirth,
I am that which gives strength and destroys fear. "
The statue came out of the usual pose,
She threw her laughing head up,
Dance, hypnotically rotating with three pairs of hands.
But the priest never raised his face from the ground,
And the creatures again dissolved in the doorway,
And the statue whispered:
"Nothing, not today, let's talk about tomorrow."
Другие песни исполнителя: