Зануда - На Интерес
текст песни
31
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Зануда - На Интерес - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
Слишком трудно писать из такой оглушительной дали.
Мать придет и увидит конвертов клочки:
"Все ли есть у него, все ли зимнее дали?" -
И, на счастье твое, позабудет очки.
Да, скажи ей - все есть. Есть белье из оранжевой байки.
Как в Москве - если болен - по вызову ездят врачи,
Под шинель в холода есть у нас забайкальские майки -
Меховые жилеты из монгольской каракульчи.
Есть столовка в степи, иногда вдруг запляшет посуда,
Когда близко бомбежка... Но подробности ей не нужны.
Есть простудные ветры. Но московское слово "простуда"
Ей всегда почему-то казалось страшнее войны.
Впрочем, все хорошо, пусть посылки не собирает.
Но тебе я скажу: в этой маминой мирной стране,
Где приезжие вдруг от внезапных простуд умирают,
Есть не все, что им надо, не все, что им снится во сне.
Не хватает им малости: комнаты с темною шторой,
Где сидеть бы сейчас, расстояния все истребя.
Словом, им не хватает той самой, которой...
Им - не знаю кого. Мне - тебя.
Наше время еще занесут на скрижали.
В толстых книгах напишут о людях тридцатых годов.
Удивятся тому, как легко мы от жен уезжали,
Как легко отвыкали от дыма родных городов.
Всё опишут, как было... Вот только едва ли
Они вспомнят, что мы, так легко обходясь без жены,
День за днем, как мальчишки, нелепо ее ревновали,
Ночь за ночью видали все те же тревожные сны.
Мать придет и увидит конвертов клочки:
"Все ли есть у него, все ли зимнее дали?" -
И, на счастье твое, позабудет очки.
Да, скажи ей - все есть. Есть белье из оранжевой байки.
Как в Москве - если болен - по вызову ездят врачи,
Под шинель в холода есть у нас забайкальские майки -
Меховые жилеты из монгольской каракульчи.
Есть столовка в степи, иногда вдруг запляшет посуда,
Когда близко бомбежка... Но подробности ей не нужны.
Есть простудные ветры. Но московское слово "простуда"
Ей всегда почему-то казалось страшнее войны.
Впрочем, все хорошо, пусть посылки не собирает.
Но тебе я скажу: в этой маминой мирной стране,
Где приезжие вдруг от внезапных простуд умирают,
Есть не все, что им надо, не все, что им снится во сне.
Не хватает им малости: комнаты с темною шторой,
Где сидеть бы сейчас, расстояния все истребя.
Словом, им не хватает той самой, которой...
Им - не знаю кого. Мне - тебя.
Наше время еще занесут на скрижали.
В толстых книгах напишут о людях тридцатых годов.
Удивятся тому, как легко мы от жен уезжали,
Как легко отвыкали от дыма родных городов.
Всё опишут, как было... Вот только едва ли
Они вспомнят, что мы, так легко обходясь без жены,
День за днем, как мальчишки, нелепо ее ревновали,
Ночь за ночью видали все те же тревожные сны.
It is too difficult to write from such a deafening distance.
Mother will come and see the envelopes of shreds:
"Does he have everything, did they give everything to the winter?" -
And, for your happiness, the glasses will forget.
Yes, tell her - everything is. There is linen from an orange bike.
As in Moscow - if it is sick - doctors go on the call,
Under the overcoat in the cold we have Transbaikal T -shirts -
Fur vests from Mongolian Karakulchi.
There is a canteen in the steppe, sometimes the dishes will suddenly dance,
When the bombing is close ... but she does not need details.
There are colds. But the Moscow word "cold"
For some reason, for some reason it always seemed worse than war.
However, everything is fine, let not collect parcels.
But I will tell you: in this mother’s peaceful country,
Where the visitors suddenly die from sudden colds,
There is not everything that they need, not everything that they dream in a dream.
They miss a small one: rooms with a dark curtain,
Where to sit now, all the distances destroyed.
In a word, they lack the one that ...
I don’t know who. Me - you.
Our time will still be listed on the tablets.
In thick books they will write about people of the thirties.
It will be surprised at how easily we left our wives,
How easily they weaned from the smoke of native cities.
Everything will describe everything, as it was ... That's just hardly
They will remember that we, so easily do without our wife,
Day after day, like boys, she was ridiculous, she was jealous of her,
All the same alarming dreams saw the night after night.
Mother will come and see the envelopes of shreds:
"Does he have everything, did they give everything to the winter?" -
And, for your happiness, the glasses will forget.
Yes, tell her - everything is. There is linen from an orange bike.
As in Moscow - if it is sick - doctors go on the call,
Under the overcoat in the cold we have Transbaikal T -shirts -
Fur vests from Mongolian Karakulchi.
There is a canteen in the steppe, sometimes the dishes will suddenly dance,
When the bombing is close ... but she does not need details.
There are colds. But the Moscow word "cold"
For some reason, for some reason it always seemed worse than war.
However, everything is fine, let not collect parcels.
But I will tell you: in this mother’s peaceful country,
Where the visitors suddenly die from sudden colds,
There is not everything that they need, not everything that they dream in a dream.
They miss a small one: rooms with a dark curtain,
Where to sit now, all the distances destroyed.
In a word, they lack the one that ...
I don’t know who. Me - you.
Our time will still be listed on the tablets.
In thick books they will write about people of the thirties.
It will be surprised at how easily we left our wives,
How easily they weaned from the smoke of native cities.
Everything will describe everything, as it was ... That's just hardly
They will remember that we, so easily do without our wife,
Day after day, like boys, she was ridiculous, she was jealous of her,
All the same alarming dreams saw the night after night.
Другие песни исполнителя: