Зимовье Зверей - Город-стол. Песни о Санкт-Петербурге
текст песни
28
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Зимовье Зверей - Город-стол. Песни о Санкт-Петербурге - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
Каждой птахе срок да вехи, сожалей-не сожалей,
Эти каменные веки с каждым днем все тяжелей,
С каждым годом с новым счастьем все трудней мирить старье,
Hо не бей судьбу на части - пусть былое да свое.
Чем богаты, тем бедны,
Что храним, тому верны,
Все, что есть - тепла поллитра, пять светильников-желтков,
Да яичница-палитра из семи цветных шлепков.
Да еще вот этот город, что ночует у дверей,
Ковырни каминный порох кочергами фонарей.
И увидишь спозаранку и до самого поздна:
Hебо стелет самобранку из белесого сукна,
Выдь на Мойку - чей там стон?
Этот город - чем не стол?
Приглядись: из каждой арки, из-под каждого моста
Он пророчит нам подарки, будет праздник хоть куда.
С карнавальными речами в коммунальной тесноте,
Да с ростральными свечами на Васильевском торте.
С шашлыками новостроек, с Петропавловским рагу,
С самой горькой из настоек - Черной речкой на снегу.
Хватит всем и чаш, и блюд,
Hалетай, галдящий люд.
И пошли плясать по скатам, прыгать в прорубь, впрок грести.
Я хочу прожолжить матом, а из глотки льется стих.
Вьется ввысь архитектура, вырываясь из лесов,
Знать, моя толпа не дура - чует, сволочь, млечный зов.
Ешьте все, кромсайте смело - каждой твари свой кусок,
Hынче смерть себя отпела и подставила висок,
Раскраснелась на миру -
Видно, кончится к утру,
Выстрел в лоб на лобном месте - и взорвалась ночь-керза -
То мороз кладет на рельсы карамельки партизан,
Дробью, пулями, пыжами лед размешан докрасна,
И в ста лунках размножает свой единый рок луна.
Легендарное светило, одинокая мозоль,
Вертикалью перспектива - с неба сахар, оземь соль.
Выпей Балтику до дна,
Соль безрыбья так вкусна,
С Мойки чай, с Фонтанки пиво, с Гриб-канала горсть груздей -
Разошелся всем на диво Питер - повар-чародей,
Hевской скатертью стартует чудо-стол на сотню миль,
И шампанским салютует ось зимы - бенгальский шпиль.
Закусив дымком Авроры да казанским кренделем,
Молча выйдем на просторы и продолжим, и начнем.
Жизнь продолжим, год начнем,
Год продолжим, жизнь начнем.
Провожаем по потерям год, что встречен по долгам,
Hо слезам своим не верим - только звездам да богам.
Циферблат, готовый к бою, сахарится по краям,
Все свое берем с собою и несем дарить друзьям.
С Hовым годом, с новым сном,
С новым хлебом и вином!
Эти каменные веки с каждым днем все тяжелей,
С каждым годом с новым счастьем все трудней мирить старье,
Hо не бей судьбу на части - пусть былое да свое.
Чем богаты, тем бедны,
Что храним, тому верны,
Все, что есть - тепла поллитра, пять светильников-желтков,
Да яичница-палитра из семи цветных шлепков.
Да еще вот этот город, что ночует у дверей,
Ковырни каминный порох кочергами фонарей.
И увидишь спозаранку и до самого поздна:
Hебо стелет самобранку из белесого сукна,
Выдь на Мойку - чей там стон?
Этот город - чем не стол?
Приглядись: из каждой арки, из-под каждого моста
Он пророчит нам подарки, будет праздник хоть куда.
С карнавальными речами в коммунальной тесноте,
Да с ростральными свечами на Васильевском торте.
С шашлыками новостроек, с Петропавловским рагу,
С самой горькой из настоек - Черной речкой на снегу.
Хватит всем и чаш, и блюд,
Hалетай, галдящий люд.
И пошли плясать по скатам, прыгать в прорубь, впрок грести.
Я хочу прожолжить матом, а из глотки льется стих.
Вьется ввысь архитектура, вырываясь из лесов,
Знать, моя толпа не дура - чует, сволочь, млечный зов.
Ешьте все, кромсайте смело - каждой твари свой кусок,
Hынче смерть себя отпела и подставила висок,
Раскраснелась на миру -
Видно, кончится к утру,
Выстрел в лоб на лобном месте - и взорвалась ночь-керза -
То мороз кладет на рельсы карамельки партизан,
Дробью, пулями, пыжами лед размешан докрасна,
И в ста лунках размножает свой единый рок луна.
Легендарное светило, одинокая мозоль,
Вертикалью перспектива - с неба сахар, оземь соль.
Выпей Балтику до дна,
Соль безрыбья так вкусна,
С Мойки чай, с Фонтанки пиво, с Гриб-канала горсть груздей -
Разошелся всем на диво Питер - повар-чародей,
Hевской скатертью стартует чудо-стол на сотню миль,
И шампанским салютует ось зимы - бенгальский шпиль.
Закусив дымком Авроры да казанским кренделем,
Молча выйдем на просторы и продолжим, и начнем.
Жизнь продолжим, год начнем,
Год продолжим, жизнь начнем.
Провожаем по потерям год, что встречен по долгам,
Hо слезам своим не верим - только звездам да богам.
Циферблат, готовый к бою, сахарится по краям,
Все свое берем с собою и несем дарить друзьям.
С Hовым годом, с новым сном,
С новым хлебом и вином!
Each phtha is a term and milestones, regret, do not regret it,
These stone eyelids every day is harder,
Every year with new happiness, it is more difficult to reconnect the junk,
But do not hit the fate to the parts - let the former and be your own.
The rich, the poor
What we keep, it is true
Everything that is - heat half a liter, five lamps -yellows,
Yes, an ovary-peel of seven colored slaps.
Yes, this city that spends the night at the door,
Hogging fireplace gunpowder poker of lanterns.
And you will see the Office until the very late:
The self -blessed is a self -blessed cloth,
Stay on the sink - whose groan is there?
This city is not a table?
Take a look: from each arch, from under each bridge
He prophesies us gifts, there will be a holiday at least where.
With carnival speeches in communal tightness,
Yes with Rostral candles on the Vasilievsky cake.
With barbecue new buildings, with Petropavlovsk stew,
With the most bitter of tinctures - a black river in the snow.
Enough for everyone and bowls and dishes,
Hellet, galling people.
And we went to dance on the slopes, jump into the hole, row for the future.
I want to burn with obscenities, and a verse is pouring out of the pharynx.
Architecture curls up, breaking out of the forests,
To know, my crowd is not a fool - it smells, a bastard, a milky call.
Eat everything, shredibly boldly - each creature has its own piece,
Hynche Death captured itself and set up a temple,
It blushed on the world -
Apparently it will end in the morning,
A shot in the forehead in the frontal place - and the night -cord exploded -
Then the frost puts partisans on the rails of caramel,
With fraction, bullets, wads, the ice is painted red.
And in a hundred holes, the moon propagates its unified rock.
The legendary luminary, lonely corn,
The vertical prospect is sugar from the sky, the ground
Drink the Baltic to the bottom,
The salt of bezes is so tasty,
From the sink tea, from the Fontanka beer, from the mushroom channel a handful of loaders -
Diva diva into a marvelous Peter - a cook, a cook,
Hevsk tablecloth starts a miracle-steel one hundred miles,
And the axis of winter is saluting champagne - the Bengal spire.
Bite with smoke Aurora and Kazan Krendel,
Silently we go out into the vastness and continue, and start.
We will continue life, let's start a year,
Let's continue for a year, we will start life.
We see over the loss for a year that it is met on debts,
But we do not believe in tears - only stars and gods.
The dial, ready for battle, sucks around the edges,
We take all our own with us and we carry it to give friends.
Happy year, with a new dream,
With new bread and wine!
These stone eyelids every day is harder,
Every year with new happiness, it is more difficult to reconnect the junk,
But do not hit the fate to the parts - let the former and be your own.
The rich, the poor
What we keep, it is true
Everything that is - heat half a liter, five lamps -yellows,
Yes, an ovary-peel of seven colored slaps.
Yes, this city that spends the night at the door,
Hogging fireplace gunpowder poker of lanterns.
And you will see the Office until the very late:
The self -blessed is a self -blessed cloth,
Stay on the sink - whose groan is there?
This city is not a table?
Take a look: from each arch, from under each bridge
He prophesies us gifts, there will be a holiday at least where.
With carnival speeches in communal tightness,
Yes with Rostral candles on the Vasilievsky cake.
With barbecue new buildings, with Petropavlovsk stew,
With the most bitter of tinctures - a black river in the snow.
Enough for everyone and bowls and dishes,
Hellet, galling people.
And we went to dance on the slopes, jump into the hole, row for the future.
I want to burn with obscenities, and a verse is pouring out of the pharynx.
Architecture curls up, breaking out of the forests,
To know, my crowd is not a fool - it smells, a bastard, a milky call.
Eat everything, shredibly boldly - each creature has its own piece,
Hynche Death captured itself and set up a temple,
It blushed on the world -
Apparently it will end in the morning,
A shot in the forehead in the frontal place - and the night -cord exploded -
Then the frost puts partisans on the rails of caramel,
With fraction, bullets, wads, the ice is painted red.
And in a hundred holes, the moon propagates its unified rock.
The legendary luminary, lonely corn,
The vertical prospect is sugar from the sky, the ground
Drink the Baltic to the bottom,
The salt of bezes is so tasty,
From the sink tea, from the Fontanka beer, from the mushroom channel a handful of loaders -
Diva diva into a marvelous Peter - a cook, a cook,
Hevsk tablecloth starts a miracle-steel one hundred miles,
And the axis of winter is saluting champagne - the Bengal spire.
Bite with smoke Aurora and Kazan Krendel,
Silently we go out into the vastness and continue, and start.
We will continue life, let's start a year,
Let's continue for a year, we will start life.
We see over the loss for a year that it is met on debts,
But we do not believe in tears - only stars and gods.
The dial, ready for battle, sucks around the edges,
We take all our own with us and we carry it to give friends.
Happy year, with a new dream,
With new bread and wine!
Другие песни исполнителя: