Ирина Полянская - Снег идёт тихо-тихо
текст песни
31
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Ирина Полянская - Снег идёт тихо-тихо - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
radiomayak.ru/shows/episode/id/1187396
lib.ru/NEWPROZA/POLYANSKAYA_I/r_sneg_idet_tiho_tiho.txt
Если бы Борис Данилович сам не понял, что с ним происходит, нашлись бы люди, которые дали б ему почувствовать, что отныне он в этом мире чужой, застоявшийся в прихожей гость, которого хозяйка квартиры, напирая на него бюстом, держа в одной руке сверток с пирожками, а другой отпирая дверь, оттесняет в темноту коридора, а хозяин, поджав хвост, подает плащ виноватым, скомканным движением, которое в перспективе, в душе разворачивается в то же решительное отталкивание прочь, в коридор уличных фонарей, под сонный снег, засыпающий гостя, нищего, прохожего с головой, пока он не догадается заснуть. И надо было явить теперь отталкивающему его миру если не последнюю свою гордость, то хотя бы послушание. Не протягивать же к ним руки с мольбой, потому что ничего, кроме горсти снега, не положат. Люди почтительно отступили от него, как бы очищая ему пространство для каких-то последних дел и дум. И он должен был соскользнуть по зимнему пути в полном одиночестве, точно нес в себе позорную тайну, как прокаженный. Они перестали смотреть ему в глаза; даже сосед, с которым целую вечность играли в шахматы, сделался занят.
lib.ru/NEWPROZA/POLYANSKAYA_I/r_sneg_idet_tiho_tiho.txt
Если бы Борис Данилович сам не понял, что с ним происходит, нашлись бы люди, которые дали б ему почувствовать, что отныне он в этом мире чужой, застоявшийся в прихожей гость, которого хозяйка квартиры, напирая на него бюстом, держа в одной руке сверток с пирожками, а другой отпирая дверь, оттесняет в темноту коридора, а хозяин, поджав хвост, подает плащ виноватым, скомканным движением, которое в перспективе, в душе разворачивается в то же решительное отталкивание прочь, в коридор уличных фонарей, под сонный снег, засыпающий гостя, нищего, прохожего с головой, пока он не догадается заснуть. И надо было явить теперь отталкивающему его миру если не последнюю свою гордость, то хотя бы послушание. Не протягивать же к ним руки с мольбой, потому что ничего, кроме горсти снега, не положат. Люди почтительно отступили от него, как бы очищая ему пространство для каких-то последних дел и дум. И он должен был соскользнуть по зимнему пути в полном одиночестве, точно нес в себе позорную тайну, как прокаженный. Они перестали смотреть ему в глаза; даже сосед, с которым целую вечность играли в шахматы, сделался занят.
radiomayak.ru/shows/episode/id/1187396
lib.ru/newproza/polyanskaya_i/r_sneg_idet_tiho_tiho.txt
If Boris Danilovich himself did not understand what was happening to him, there would be people who would have allowed him to feel that from now on he is in this world a stranger, who stood in the hallway, whom the mistress of the apartment, having a bust, holding a bundle in one hand. with pies, and the other unlocking the door, pushes the corridor into the darkness of the corridor, and the owner, pushing his tail, gives the cloak a guilty, crumpled movement, which in the future, in the shower, turns into the same decisive repulsion, into the corridor of street lamps, under sleepy snow falling asleep, falling asleep, falling asleep. a guest, a beggar, a passerby with his head, until he guesses to fall asleep. And now it was necessary to show now the repulsive to his world, if not his last pride, then at least obedience. Do not extend to them with a prayer, because nothing but a handful of snow will be put. People respectfully retreated from him, as if cleansing his space for some last affairs and thoughts. And he had to slip along the Winter Way in complete loneliness, as if carrying a shameful secret, like a leper. They stopped looking into his eyes; Even a neighbor with whom the whole eternity was played in chess was busy.
lib.ru/newproza/polyanskaya_i/r_sneg_idet_tiho_tiho.txt
If Boris Danilovich himself did not understand what was happening to him, there would be people who would have allowed him to feel that from now on he is in this world a stranger, who stood in the hallway, whom the mistress of the apartment, having a bust, holding a bundle in one hand. with pies, and the other unlocking the door, pushes the corridor into the darkness of the corridor, and the owner, pushing his tail, gives the cloak a guilty, crumpled movement, which in the future, in the shower, turns into the same decisive repulsion, into the corridor of street lamps, under sleepy snow falling asleep, falling asleep, falling asleep. a guest, a beggar, a passerby with his head, until he guesses to fall asleep. And now it was necessary to show now the repulsive to his world, if not his last pride, then at least obedience. Do not extend to them with a prayer, because nothing but a handful of snow will be put. People respectfully retreated from him, as if cleansing his space for some last affairs and thoughts. And he had to slip along the Winter Way in complete loneliness, as if carrying a shameful secret, like a leper. They stopped looking into his eyes; Even a neighbor with whom the whole eternity was played in chess was busy.