Иван Сергеевич Шмелев - Рождество
текст песни
44
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Иван Сергеевич Шмелев - Рождество - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
"Ко всенощной. Валенки наденешь, тулупчик из барана, шапку, башлычок, – мороз и не щиплет. Выйдешь – певучий звон. И звезды. Калитку тронешь, – так и осыплет треском. Мороз! Снег синий, крепкий, попискивает тонко-тонко. По улице – сугробы, горы. В окошках розовые огоньки лампадок. А воздух... – синий, серебрится пылью, дымный, звездный. Сады дымятся. Березы – белые виденья. Спят в них галки. Огнистые дымы столбами, высоко, до звезд. Звездный звон, певучий, – плывет, не молкнет; сонный, звон-чудо, звон-виденье, славит Бога в вышних, – Рождество.
Идешь и думаешь: сейчас услышу ласковый напев-мо-литву, простой, особенный какой-то, детский, теплый... – и почему-то видится кроватка, звезды.
Рождество Твое, Христе Боже наш,
Возсия мирови Свет Разума...
И почему-то кажется, что давний-давний тот напев священный... был всегда. И будет.
На уголке лавчонка, без дверей. Торгует старичок в тулупе, жмется. За мерзлым стеклышком – знакомый Ангел с золотым цветочком, мерзнет. Осыпан блеском. Я его держал недавно, трогал пальцем. Бумажный Ангел. Ну, карточка... осыпан блеском, снежком как будто. Бедный, мерзнет. Никто его не покупает: дорогой. Прижался к стеклышку и мерзнет.
Идешь из церкви. Все – другое. Снег – святой. И звезды – святые, новые, рождественские звезды. Рождество! Посмотришь в небо. Где же она, та давняя звезда, которая волхвам явилась? Вон она: над Барминихиным двором, над садом! Каждый год – над этим садом, низко. Она голубоватая. Святая. Бывало, думал: “Если к ней идти – придешь туда. Вот, прийти бы... и поклониться вместе с пастухами Рождеству! Он – в яслях, в маленькой кормушке, как в конюшне... Только не дойдешь, мороз, замерзнешь!” Смотришь, смотришь – и думаешь: “Волсви же со звездою путеше-эствуют!..”
Волсви?.. Значит – мудрецы, волхвы. А, маленький, я думал – волки. Тебе смешно? Да, добрые такие волки, – думал. Звезда ведет их, а они идут, притихли. Маленький Христос родился, и даже волки добрые теперь. Даже и волки рады. Правда, хорошо ведь? Хвосты у них опущены. Идут, поглядывают на звезду. А та ведет их. Вот и привела. Ты видишь, Ивушка? А ты зажмурься... Видишь – кормушка с сеном, светлый-светлый мальчик, ручкой манит?.. Да, и волков... всех манит. Как я хотел увидеть!.. Овцы там, коровы, голуби взлетают по стропилам... и пастухи, склонились... и цари, волхвы... И вот, подходят волки. Их у нас в России много!.. Смотрят, а войти боятся. Почему боятся? А стыдно им... злые такие были. Ты спрашиваешь – впустят? Ну, конечно, впустят. Скажут: ну, и вы входите, нынче Рождество! И звезды... все звезды там, у входа, толпятся, светят... Кто, волки? Ну, конечно, рады.
Бывало, гляжу и думаю: прощай, до будущего Рождества! Ресницы смерзлись, а от звезды все стрелки, стрелки...
Зайдешь к Бушую. Это у нас была собака, лохматая, большая, в конуре жила. Сено там у ней, тепло ей. Хочется сказать Бушую, что Рождество, что даже волки добрые теперь и ходят со звездой... Крикнешь в конуру – “Бушуйка!”. Цепью загремит, проснется, фыркнет, посунет мордой, добрый, мягкий. Полижет руку, будто скажет: да, Рождество. И – на душе тепло, от счастья."
Идешь и думаешь: сейчас услышу ласковый напев-мо-литву, простой, особенный какой-то, детский, теплый... – и почему-то видится кроватка, звезды.
Рождество Твое, Христе Боже наш,
Возсия мирови Свет Разума...
И почему-то кажется, что давний-давний тот напев священный... был всегда. И будет.
На уголке лавчонка, без дверей. Торгует старичок в тулупе, жмется. За мерзлым стеклышком – знакомый Ангел с золотым цветочком, мерзнет. Осыпан блеском. Я его держал недавно, трогал пальцем. Бумажный Ангел. Ну, карточка... осыпан блеском, снежком как будто. Бедный, мерзнет. Никто его не покупает: дорогой. Прижался к стеклышку и мерзнет.
Идешь из церкви. Все – другое. Снег – святой. И звезды – святые, новые, рождественские звезды. Рождество! Посмотришь в небо. Где же она, та давняя звезда, которая волхвам явилась? Вон она: над Барминихиным двором, над садом! Каждый год – над этим садом, низко. Она голубоватая. Святая. Бывало, думал: “Если к ней идти – придешь туда. Вот, прийти бы... и поклониться вместе с пастухами Рождеству! Он – в яслях, в маленькой кормушке, как в конюшне... Только не дойдешь, мороз, замерзнешь!” Смотришь, смотришь – и думаешь: “Волсви же со звездою путеше-эствуют!..”
Волсви?.. Значит – мудрецы, волхвы. А, маленький, я думал – волки. Тебе смешно? Да, добрые такие волки, – думал. Звезда ведет их, а они идут, притихли. Маленький Христос родился, и даже волки добрые теперь. Даже и волки рады. Правда, хорошо ведь? Хвосты у них опущены. Идут, поглядывают на звезду. А та ведет их. Вот и привела. Ты видишь, Ивушка? А ты зажмурься... Видишь – кормушка с сеном, светлый-светлый мальчик, ручкой манит?.. Да, и волков... всех манит. Как я хотел увидеть!.. Овцы там, коровы, голуби взлетают по стропилам... и пастухи, склонились... и цари, волхвы... И вот, подходят волки. Их у нас в России много!.. Смотрят, а войти боятся. Почему боятся? А стыдно им... злые такие были. Ты спрашиваешь – впустят? Ну, конечно, впустят. Скажут: ну, и вы входите, нынче Рождество! И звезды... все звезды там, у входа, толпятся, светят... Кто, волки? Ну, конечно, рады.
Бывало, гляжу и думаю: прощай, до будущего Рождества! Ресницы смерзлись, а от звезды все стрелки, стрелки...
Зайдешь к Бушую. Это у нас была собака, лохматая, большая, в конуре жила. Сено там у ней, тепло ей. Хочется сказать Бушую, что Рождество, что даже волки добрые теперь и ходят со звездой... Крикнешь в конуру – “Бушуйка!”. Цепью загремит, проснется, фыркнет, посунет мордой, добрый, мягкий. Полижет руку, будто скажет: да, Рождество. И – на душе тепло, от счастья."
"To the all-in-bed. Valenki put on, Tuluochik from a ram, a cap, a babble, - frost and not a pinlet. You will go out - the singel ringing. And the stars. Kitchaku is touching, and the sick of the crash. Frost! Snow blue, strong, makes thinly thin. On the street - drifts, mountains. In the windows of pink lights of the lamps. And the air ... - blue, silver dust, smoky, starry. Gardens will smoke. Birchs are white visions. Sleeping in them daws. Floor smoke pillars, high Star ringing, singer, - floats, not pile; sleepy, ringing miracle, ringing vision, famous God in the High, is Christmas.
You go and think: now I will hear the gentlepiece of Mo Lithuania, a simple, special, kindergarten, warm ... - And for some reason, a bed, stars seem to see.
Your christmas, Christ, God,
Mostrov's Aids Light Mind ...
And for some reason, it seems that the long-standing tan entanglement is the sacred ... was always. And will be.
On the corner of the lavecon, without doors. Trading the old man in Toulup, hees. Behind the frozen gland - a familiar angel with a golden flower, frowns. Shined shine. I kept him recently, trottered my finger. Paper angel. Well, the card ... mowed shine, snowfight as if. Poor, frowns. No one buys him: dear. He pressed against the glass and frowns.
You go from the church. Everything is different. Snow - Saint. And stars - saints, new, christmas stars. Christmas! Look in the sky. Where is she, that old star, who was waving? She is: above the barminic courtyard, over the garden! Every year - above this garden, low. She is bluish. Holy. It happened, I thought: "If you go to her - come there. Here, come ... and bow along with the shepherds of Christmas! He is in the manger, in a small trough, as in the stable ... just do not come out, frost, freeze! " Watch, look - and you think: "Volossvi and Star-Eution! .."
Volsvi? .. So - wise men, Magi. And, small, I thought - wolves. Are you funny? Yes, good such wolves, "thought. The star leads them, and they go, quiet. Little Christ was born, and even wolves are kind now. Even the wolves are happy. True, good because? The tailings are omitted. Go, look at the star. And she leads them. So led. Do you see, Ivushka? And you climb ... See you - a feeder with a hay, a light-light boy, handle manits? .. Yes, and wolves ... all manitis. As I wanted to see! .. Sheep there, cows, pigeons are taken off along the rafters ... and the shepherds, bowed ... And the kings, the Magi ... And here, the wolves are suitable. We have a lot of them in Russia! .. Watch, and you are afraid of entering. Why are afraid? And ashamed of them ... There were such evils. Are you asking - let down? Well, of course, stick. Will be said: Well, and you enter, now Christmas! And the stars ... All stars there, at the entrance, crowd, shine ... Who, wolves? Well, of course, glad.
It happened, I look and think: forgive, to the future of Christmas! The eyelashes crowded, and from the star all the arrows, arrows ...
You will come to a bush. We had a dog, shaggy, big, in the cone lived. Hay there with her, warm to her. I would like to say that Christmas, that even the wolves are kind now and go with a star ... Scroll to Konuru - "Bushuka!". The chain will rise, wakes up, snorkenet, will come up with a muzzle, kind, soft. Poliges hand, as if says: Yes, christmas. And - in the soul warm, from happiness. "
You go and think: now I will hear the gentlepiece of Mo Lithuania, a simple, special, kindergarten, warm ... - And for some reason, a bed, stars seem to see.
Your christmas, Christ, God,
Mostrov's Aids Light Mind ...
And for some reason, it seems that the long-standing tan entanglement is the sacred ... was always. And will be.
On the corner of the lavecon, without doors. Trading the old man in Toulup, hees. Behind the frozen gland - a familiar angel with a golden flower, frowns. Shined shine. I kept him recently, trottered my finger. Paper angel. Well, the card ... mowed shine, snowfight as if. Poor, frowns. No one buys him: dear. He pressed against the glass and frowns.
You go from the church. Everything is different. Snow - Saint. And stars - saints, new, christmas stars. Christmas! Look in the sky. Where is she, that old star, who was waving? She is: above the barminic courtyard, over the garden! Every year - above this garden, low. She is bluish. Holy. It happened, I thought: "If you go to her - come there. Here, come ... and bow along with the shepherds of Christmas! He is in the manger, in a small trough, as in the stable ... just do not come out, frost, freeze! " Watch, look - and you think: "Volossvi and Star-Eution! .."
Volsvi? .. So - wise men, Magi. And, small, I thought - wolves. Are you funny? Yes, good such wolves, "thought. The star leads them, and they go, quiet. Little Christ was born, and even wolves are kind now. Even the wolves are happy. True, good because? The tailings are omitted. Go, look at the star. And she leads them. So led. Do you see, Ivushka? And you climb ... See you - a feeder with a hay, a light-light boy, handle manits? .. Yes, and wolves ... all manitis. As I wanted to see! .. Sheep there, cows, pigeons are taken off along the rafters ... and the shepherds, bowed ... And the kings, the Magi ... And here, the wolves are suitable. We have a lot of them in Russia! .. Watch, and you are afraid of entering. Why are afraid? And ashamed of them ... There were such evils. Are you asking - let down? Well, of course, stick. Will be said: Well, and you enter, now Christmas! And the stars ... All stars there, at the entrance, crowd, shine ... Who, wolves? Well, of course, glad.
It happened, I look and think: forgive, to the future of Christmas! The eyelashes crowded, and from the star all the arrows, arrows ...
You will come to a bush. We had a dog, shaggy, big, in the cone lived. Hay there with her, warm to her. I would like to say that Christmas, that even the wolves are kind now and go with a star ... Scroll to Konuru - "Bushuka!". The chain will rise, wakes up, snorkenet, will come up with a muzzle, kind, soft. Poliges hand, as if says: Yes, christmas. And - in the soul warm, from happiness. "