Константин Арбенин - Телепасха
текст песни
33
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Константин Арбенин - Телепасха - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
ТЕЛЕПАСХА (Константин Арбенин)
На телеэкране – служба:
Чинуш посвящают в таинство...
А я причащаюсь Слуцким,
Самойловым и Левитанским.
В религию я не верю –
Господь уберёг, отнёс.
На все эти телевеяния
рукой прикрываю нос
И затыкаю уши.
Поскольку – в детстве ещё –
я не попом, а Пушкиным
набело был крещён
И понял, что Слово Богово –
это повести и стихи.
С тех пор не священник, а Гоголь
мои вымерял грехи.
Я сам выбирал попутчиков,
священных не чтя коров, –
меня наставляли Тютчев,
Достоевский и Гончаров,
И лампой в ночной пустыне
не раз подавали знак,
настольными став святынями,
Платонов и Пастернак;
Когда же бывало больно,
помогали не поддаваться
Евангелия от Вольпина,
от Горина и от Шварца.
Немало умелых зодчих
творили мой книжный храм –
Маяковский, Булгаков, Зощенко,
Ахматова, Мандельштам...
Пророков не счесть в отечестве.
Да только – кому нужны
эти благостные, застенчивые
взрыватели тишины.
Что спящим за поволокой
до мёртвых и до живых!
На кой им ляд Заболоцкий,
Твардовский и Петровых?
Уж лучше церковной властью
власть светскую ублажать,
уж лучше скулить и ластиться
к жирующим сторожам.
И топчет свой хлеб в столовых
Останкинская провинция
Говеющих остолопов –
не помнящих Солженицина,
не осознавших Гроссмана,
не ведающих Шаламова,
тупеющих под коростою
из вечно багровых шрамов.
Крещенному дулей социуму
мыслители не страшны:
анафема над Высоцким,
Вампиловым, Шукшиным –
кого не смололо время,
не расщепил елей,
тех запросто обезвредит
бездарность учителей,
тех семечками в газеты
выплюет «Желтгослит»,
ибо то, что не под запретом,
опасности не таит.
И незачем будет пастве
думать и возражать.
На телеэкране – Пасха:
Китеж без китежан.
Не скоро душа отмоется
От этого святотаинства.
Я чищу её Самойловым,
Слуцким и Левитанским, –
Как будто в гниющем погребе
Выкапываю из трухи
Божественные апокрифы –
Человеческие стихи.
В конце всего будет Слово.
Я знаю, за кем оно.
А что кому уготовано
и что кому суждено,
Что станет за всеми «измами» –
ответы ищу о том
не в церкви, не в телевизоре,
а в Чехове и в Толстом.
2004
На телеэкране – служба:
Чинуш посвящают в таинство...
А я причащаюсь Слуцким,
Самойловым и Левитанским.
В религию я не верю –
Господь уберёг, отнёс.
На все эти телевеяния
рукой прикрываю нос
И затыкаю уши.
Поскольку – в детстве ещё –
я не попом, а Пушкиным
набело был крещён
И понял, что Слово Богово –
это повести и стихи.
С тех пор не священник, а Гоголь
мои вымерял грехи.
Я сам выбирал попутчиков,
священных не чтя коров, –
меня наставляли Тютчев,
Достоевский и Гончаров,
И лампой в ночной пустыне
не раз подавали знак,
настольными став святынями,
Платонов и Пастернак;
Когда же бывало больно,
помогали не поддаваться
Евангелия от Вольпина,
от Горина и от Шварца.
Немало умелых зодчих
творили мой книжный храм –
Маяковский, Булгаков, Зощенко,
Ахматова, Мандельштам...
Пророков не счесть в отечестве.
Да только – кому нужны
эти благостные, застенчивые
взрыватели тишины.
Что спящим за поволокой
до мёртвых и до живых!
На кой им ляд Заболоцкий,
Твардовский и Петровых?
Уж лучше церковной властью
власть светскую ублажать,
уж лучше скулить и ластиться
к жирующим сторожам.
И топчет свой хлеб в столовых
Останкинская провинция
Говеющих остолопов –
не помнящих Солженицина,
не осознавших Гроссмана,
не ведающих Шаламова,
тупеющих под коростою
из вечно багровых шрамов.
Крещенному дулей социуму
мыслители не страшны:
анафема над Высоцким,
Вампиловым, Шукшиным –
кого не смололо время,
не расщепил елей,
тех запросто обезвредит
бездарность учителей,
тех семечками в газеты
выплюет «Желтгослит»,
ибо то, что не под запретом,
опасности не таит.
И незачем будет пастве
думать и возражать.
На телеэкране – Пасха:
Китеж без китежан.
Не скоро душа отмоется
От этого святотаинства.
Я чищу её Самойловым,
Слуцким и Левитанским, –
Как будто в гниющем погребе
Выкапываю из трухи
Божественные апокрифы –
Человеческие стихи.
В конце всего будет Слово.
Я знаю, за кем оно.
А что кому уготовано
и что кому суждено,
Что станет за всеми «измами» –
ответы ищу о том
не в церкви, не в телевизоре,
а в Чехове и в Толстом.
2004
Telepasha (Konstantin Arbenin)
On the TV screen - service:
The bureaucrat is dedicated to the sacrament ...
And I am communion with Slutsky,
Samoilov and Levitan.
I do not believe in religion -
The Lord removed, carried it.
For all these television agencies
I cover my nose with my hand
And shut my ears.
Because - in childhood still -
I'm not a priest, but Pushkin
He was baptized
And I realized that the word is God -
These are stories and poems.
Since then it is not a priest, but Gogol
My sins.
I myself chose fellow travelers
Honoring the cows, -
Tyutchev instructed me,
Dostoevsky and Goncharov,
And a lamp in the night desert
have been given a sign more than once
Having become tables,
Platonov and Pasternak;
When it hurt,
helped not to succumb
Gospel from Volpin,
From Gorin and Schwartz.
Many skilled architects
created my book temple -
Mayakovsky, Bulgakov, Zoshchenko,
Akhmatova, Mandelstam ...
Prophets cannot be counted in the Fatherland.
Yes, only - who needs
These blessed, shy
fuses of silence.
That sleeping behind
To the dead and to the living!
Why are the Lyad Zabolotsky to them,
Tvardovsky and Petrovs?
Better church power
To the secular power to please,
it’s better to whine and climb
To fathers.
And stamps his bread in the dining rooms
Ostankino province
Supporting Ostolopes -
not remembering Solzhenitsin,
not aware of Grossman,
not leading Shalamov,
dumches under the crust
From forever crimson scars.
Baptized Duley Socium
Thinkers are not terrible:
anathema above Vysotsky,
Vampilov, Shukshin -
who was not silent time
I did not split the fir trees
They will easily neutralize
The mediocrity of teachers,
those seeds in newspapers
spits the "yellow",
For what is not prohibited,
Dangers are not fraught with.
And there will be no way
Think and object.
On the TV screen - Easter:
Kitezh without kitezhan.
Not soon the soul will wash off
From this sacrilege.
I clean her Samoilov,
Slutsky and Levitan, -
As if in a rotting cellar
I dig out of a dust
Divine apocrypha -
Human verses.
There will be a word at the end of all.
I know who it is for.
And what is please for anyone
And what is destined to
What will become for all the "Izmes" -
I am looking for answers about that
Not in the church, not on TV,
And in Chekhov and in Tolstoy.
2004
On the TV screen - service:
The bureaucrat is dedicated to the sacrament ...
And I am communion with Slutsky,
Samoilov and Levitan.
I do not believe in religion -
The Lord removed, carried it.
For all these television agencies
I cover my nose with my hand
And shut my ears.
Because - in childhood still -
I'm not a priest, but Pushkin
He was baptized
And I realized that the word is God -
These are stories and poems.
Since then it is not a priest, but Gogol
My sins.
I myself chose fellow travelers
Honoring the cows, -
Tyutchev instructed me,
Dostoevsky and Goncharov,
And a lamp in the night desert
have been given a sign more than once
Having become tables,
Platonov and Pasternak;
When it hurt,
helped not to succumb
Gospel from Volpin,
From Gorin and Schwartz.
Many skilled architects
created my book temple -
Mayakovsky, Bulgakov, Zoshchenko,
Akhmatova, Mandelstam ...
Prophets cannot be counted in the Fatherland.
Yes, only - who needs
These blessed, shy
fuses of silence.
That sleeping behind
To the dead and to the living!
Why are the Lyad Zabolotsky to them,
Tvardovsky and Petrovs?
Better church power
To the secular power to please,
it’s better to whine and climb
To fathers.
And stamps his bread in the dining rooms
Ostankino province
Supporting Ostolopes -
not remembering Solzhenitsin,
not aware of Grossman,
not leading Shalamov,
dumches under the crust
From forever crimson scars.
Baptized Duley Socium
Thinkers are not terrible:
anathema above Vysotsky,
Vampilov, Shukshin -
who was not silent time
I did not split the fir trees
They will easily neutralize
The mediocrity of teachers,
those seeds in newspapers
spits the "yellow",
For what is not prohibited,
Dangers are not fraught with.
And there will be no way
Think and object.
On the TV screen - Easter:
Kitezh without kitezhan.
Not soon the soul will wash off
From this sacrilege.
I clean her Samoilov,
Slutsky and Levitan, -
As if in a rotting cellar
I dig out of a dust
Divine apocrypha -
Human verses.
There will be a word at the end of all.
I know who it is for.
And what is please for anyone
And what is destined to
What will become for all the "Izmes" -
I am looking for answers about that
Not in the church, not on TV,
And in Chekhov and in Tolstoy.
2004
Другие песни исполнителя: