Лиля Буджурова - ВОСПОМИНАНИЯ ПО ДОРОГЕ ДОМОЙ
текст песни
41
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Лиля Буджурова - ВОСПОМИНАНИЯ ПО ДОРОГЕ ДОМОЙ - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
Как долго, Родина, я ехала к тебе,
Через слепое детство на чужбине,
И через юность, равнодушную к судьбе,
Не верившую прописным святыням,
Я в путь отправилась к тебе давно,
Еще в тот день, в сорок четвертом, в мае,
Когда судьба прикладом стукнула в окно
И прогнала мой род с родного края.
Пускай я родилась десятки лет спустя -
В моей крови стучат воспоминанья,
И душит горло боль, рассудок мой мутя,
Я там, я среди них, начавших путь в изгнанье.
Мне мать велела в узел завязать
Свою одежку, медный таз с кувшином,
А мне важнее было куклу взять,
Хоть нос отбит у ней, но глаз ведь синий.
В Алушту к мужу в госпиталь вчера
Я уходила в легком крепдишине,
А утром, всех согнав с больничного двора,
Нас погрузили в крытые машины.
В тот день пошла в соседний городок
Узнать о брате, храбром партизане,
А сына - шел ему четвертый лишь годок –
Везут в Сибирь, меня - к Узбекистану.
Потом теряла я на станциях детей
И умирала на руках соседей,
Длину пути считала сотнями смертей,
В огне тифозном Родиною бредя.
Потом за проводкой колючею жила
Под Бекабадом, Ферганой, Ангрене
И с кизяком сырым в печурке жгла
Я боль свою за мнимую измену.
Потом в чужой земле я хоронила мать,
Куском платка прикрыв ей тело малость,
Ведь белый саван негде было взять,
Что мать на смерть хранила - там осталось.
Потом месила глину на слезах.
Дом строила с десятилетним сыном,
Его растила, в нем С надеждою в глазах:
Вернуться должен он домой с чужбины.
Сто судеб у меня, сто жизней, сто смертей,
Я их несу давно в открытом сердце,
Я еду, Родина ста тысячью путей
К тебе...
Когда ж мы будем вместе?
Через слепое детство на чужбине,
И через юность, равнодушную к судьбе,
Не верившую прописным святыням,
Я в путь отправилась к тебе давно,
Еще в тот день, в сорок четвертом, в мае,
Когда судьба прикладом стукнула в окно
И прогнала мой род с родного края.
Пускай я родилась десятки лет спустя -
В моей крови стучат воспоминанья,
И душит горло боль, рассудок мой мутя,
Я там, я среди них, начавших путь в изгнанье.
Мне мать велела в узел завязать
Свою одежку, медный таз с кувшином,
А мне важнее было куклу взять,
Хоть нос отбит у ней, но глаз ведь синий.
В Алушту к мужу в госпиталь вчера
Я уходила в легком крепдишине,
А утром, всех согнав с больничного двора,
Нас погрузили в крытые машины.
В тот день пошла в соседний городок
Узнать о брате, храбром партизане,
А сына - шел ему четвертый лишь годок –
Везут в Сибирь, меня - к Узбекистану.
Потом теряла я на станциях детей
И умирала на руках соседей,
Длину пути считала сотнями смертей,
В огне тифозном Родиною бредя.
Потом за проводкой колючею жила
Под Бекабадом, Ферганой, Ангрене
И с кизяком сырым в печурке жгла
Я боль свою за мнимую измену.
Потом в чужой земле я хоронила мать,
Куском платка прикрыв ей тело малость,
Ведь белый саван негде было взять,
Что мать на смерть хранила - там осталось.
Потом месила глину на слезах.
Дом строила с десятилетним сыном,
Его растила, в нем С надеждою в глазах:
Вернуться должен он домой с чужбины.
Сто судеб у меня, сто жизней, сто смертей,
Я их несу давно в открытом сердце,
Я еду, Родина ста тысячью путей
К тебе...
Когда ж мы будем вместе?
How long, the birthplace, I went to you,
Through blind childhood on a foreign land
And through youth, indifferent to fate,
Unlike capital shrines,
I went to the way for a long time ago
Another day, forty-fourth, in May,
When fate shouted in the window
And I drove my genus from the native edge.
Let me born ten years later -
In my blood, knocking memories
And souls the throat pain, my mighty reason,
I'm there, I among them, who began the way in the exile.
My mother told me to the knot to tie
Your clothes, copper pelvis with a jug,
And I was more important to take a doll,
Although the nose is off her, but the eye is blue.
In Alushta to her husband in the hospital yesterday
I went in a light rapidly,
And in the morning, all bent from the hospital yard,
We were immersed in covered machines.
That day went to the neighboring town
Learn about my brother, Herbroom Partizan,
And son - he walked him fourth only nodok -
Carried to Siberia, me to Uzbekistan.
Then I lost at the stations of children
And died on the hands of neighbors,
The length of the path considered hundreds of deaths,
In the fire of typhosic homeland.
Then he lived behind the wiring
Under Becabad, Fergana, Angren
And with a turntable raw in the cheese
I am pain your imaginary treason.
Then in someone else's land I buried my mother,
A piece of scarf covering her body a little,
After all, the White Savan there was no place to take
That the mother to death kept - there remains there.
Then Mesal clay on tears.
The house built with the ten-year-old son,
He was raised, in him with hope in the eyes:
He should return home from Alien.
A hundred fate I have a hundred lives, one hundred deaths,
I carry them a long time in the open heart,
I'm going, my homeland is a thousand ways
To you...
When will we be together?
Through blind childhood on a foreign land
And through youth, indifferent to fate,
Unlike capital shrines,
I went to the way for a long time ago
Another day, forty-fourth, in May,
When fate shouted in the window
And I drove my genus from the native edge.
Let me born ten years later -
In my blood, knocking memories
And souls the throat pain, my mighty reason,
I'm there, I among them, who began the way in the exile.
My mother told me to the knot to tie
Your clothes, copper pelvis with a jug,
And I was more important to take a doll,
Although the nose is off her, but the eye is blue.
In Alushta to her husband in the hospital yesterday
I went in a light rapidly,
And in the morning, all bent from the hospital yard,
We were immersed in covered machines.
That day went to the neighboring town
Learn about my brother, Herbroom Partizan,
And son - he walked him fourth only nodok -
Carried to Siberia, me to Uzbekistan.
Then I lost at the stations of children
And died on the hands of neighbors,
The length of the path considered hundreds of deaths,
In the fire of typhosic homeland.
Then he lived behind the wiring
Under Becabad, Fergana, Angren
And with a turntable raw in the cheese
I am pain your imaginary treason.
Then in someone else's land I buried my mother,
A piece of scarf covering her body a little,
After all, the White Savan there was no place to take
That the mother to death kept - there remains there.
Then Mesal clay on tears.
The house built with the ten-year-old son,
He was raised, in him with hope in the eyes:
He should return home from Alien.
A hundred fate I have a hundred lives, one hundred deaths,
I carry them a long time in the open heart,
I'm going, my homeland is a thousand ways
To you...
When will we be together?
Другие песни исполнителя: