Раз-два-три, ветер изменится - Глава 7 отрывок 1
текст песни
16
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Раз-два-три, ветер изменится - Глава 7 отрывок 1 - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
Я пойду за ним куда угодно.
Пусть он только крепче держит меня за руку и надавливает пальцем на сплетение вен у кисти, и я буду послушным, очень послушным. Я буду ступать шаг в шаг, буду делать вдох в его вдох, буду следить за интонацией его голоса, я буду предупредительным, вежливым и кротким, я полюблю оперу и балет, я научусь ценить классическую немецкую литературу, только пусть он не отпускает меня, пусть он не оставляет меня одного.
В машине душно; я цепляюсь за его руку, прижимая к своему бедру, потому что боюсь потерять сознание. Его ладонь горячая и сухая, и я крепко держусь за нее, разглядывая пятно пейзажа за окном машины: ветки деревьев слишком похожи на лица – нужно быть предельно внимательным, следить за каждой тенью. Я обвожу костяшки ладони Ганнибала и, накрыв его кисть своей рукой, зажимаю ее внутри кулака.
Мы поедем к нему домой, в его большой, теплый дом, где живет куча бездомных, которым помогает доктор Лектер; доктор Лектер поможет и мне. Он закутает меня в одеяло, в кокон, где я смогу спрятаться, и будет качать меня на руках, пока я не усну, а потом просидит в ногах всю ночь, вслушиваясь в мое неровное дыхание.
Я проснусь посреди ночи – шторы задернуты, ни шороха, ни скрипа – а Ганнибал будет смотреть на меня. Я протяну к нему руку – и он все поймет; он обнимет меня, он ляжет рядом, он будет защищать меня шесть долгих часов до рассвета, а я буду смотреть в его темные глаза и вспоминать текст какой-нибудь молитвы. Хоть один текст, хоть один абзац – люди тысячелетиями оттачивали мастерство просить, мне нужно будет к нему приобщиться – я буду долго пытаться выдать что-нибудь своим пересохшим ртом, но в голове будет навязчиво звучать песенка о том, как важно знать английский. Он положит мне ладонь на лоб, скажет: «Тебе нужно отдыхать» - а в ответ я зажмурюсь и тихо-тихо начну неразборчиво шептать «господи-господи-господи».
Господи, если ты существуешь… Не так. Господи, если я страдаю достаточно, если я делаю это правильно и искусно, давай дадим друг другу передышку, я ведь не твой сын, ты понимаешь?.. Не люблю кресты, не люблю набедренные повязки. Господи, разреши Ганнибалу помочь мне, будь добрым богом хотя бы на эту ночь, и я позову тебя на воскресный ланч: никакого вина, никакого хлеба; только ты, я и завтрак у Тиффани, господи.
Пусть он только крепче держит меня за руку и надавливает пальцем на сплетение вен у кисти, и я буду послушным, очень послушным. Я буду ступать шаг в шаг, буду делать вдох в его вдох, буду следить за интонацией его голоса, я буду предупредительным, вежливым и кротким, я полюблю оперу и балет, я научусь ценить классическую немецкую литературу, только пусть он не отпускает меня, пусть он не оставляет меня одного.
В машине душно; я цепляюсь за его руку, прижимая к своему бедру, потому что боюсь потерять сознание. Его ладонь горячая и сухая, и я крепко держусь за нее, разглядывая пятно пейзажа за окном машины: ветки деревьев слишком похожи на лица – нужно быть предельно внимательным, следить за каждой тенью. Я обвожу костяшки ладони Ганнибала и, накрыв его кисть своей рукой, зажимаю ее внутри кулака.
Мы поедем к нему домой, в его большой, теплый дом, где живет куча бездомных, которым помогает доктор Лектер; доктор Лектер поможет и мне. Он закутает меня в одеяло, в кокон, где я смогу спрятаться, и будет качать меня на руках, пока я не усну, а потом просидит в ногах всю ночь, вслушиваясь в мое неровное дыхание.
Я проснусь посреди ночи – шторы задернуты, ни шороха, ни скрипа – а Ганнибал будет смотреть на меня. Я протяну к нему руку – и он все поймет; он обнимет меня, он ляжет рядом, он будет защищать меня шесть долгих часов до рассвета, а я буду смотреть в его темные глаза и вспоминать текст какой-нибудь молитвы. Хоть один текст, хоть один абзац – люди тысячелетиями оттачивали мастерство просить, мне нужно будет к нему приобщиться – я буду долго пытаться выдать что-нибудь своим пересохшим ртом, но в голове будет навязчиво звучать песенка о том, как важно знать английский. Он положит мне ладонь на лоб, скажет: «Тебе нужно отдыхать» - а в ответ я зажмурюсь и тихо-тихо начну неразборчиво шептать «господи-господи-господи».
Господи, если ты существуешь… Не так. Господи, если я страдаю достаточно, если я делаю это правильно и искусно, давай дадим друг другу передышку, я ведь не твой сын, ты понимаешь?.. Не люблю кресты, не люблю набедренные повязки. Господи, разреши Ганнибалу помочь мне, будь добрым богом хотя бы на эту ночь, и я позову тебя на воскресный ланч: никакого вина, никакого хлеба; только ты, я и завтрак у Тиффани, господи.
I will follow him anywhere.
Let him only hold my hand tightly and presses my finger on the plexus of the veins at the brush, and I will be obedient, very obedient. I will step up a step, take a breath into his breath, I will follow the intonation of his voice, I will be warning, polite and meek, I will love the opera and ballet, I will learn to appreciate classical German literature, only let him not let me go, let it let me He does not leave me alone.
The car is stuffy; I cling to his hand, pressing to my thigh, because I'm afraid to lose consciousness. His palm is hot and dry, and I hold on to her tightly, looking at the scope of the landscape outside the window of the car: the tree branches are too similar to the faces - you need to be extremely careful, monitor each shadow. I envelop the knuckles of Hannibal's palms and, covering it with my hand, clamp it inside the fist.
We will go to his house, in his large, warm house, where a bunch of homeless people live, which Dr. Lecter helps; Dr. Lecter will help me. He wraps me in a blanket, in a cocoon where I can hide, and will download me in my arms until I fall asleep, and then sit at my feet all night, listening to my uneven breathing.
I will wake up in the middle of the night - the curtains are drawn, neither rustle nor creak - and Hannibal will look at me. I will extend my hand to him - and he will understand everything; He will hug me, he will lie nearby, he will protect me for six long hours before dawn, and I will look into his dark eyes and remember the text of some prayer. At least one text, at least one paragraph-people have honed the skill for millennia, I will need to join him-I will try to give something with my dry mouth for a long time, but a song about how important it is important to know English will sound in my head. He will put my palm on his forehead, say: “You need to rest”-and in response I will squeeze my eyes and quietly, I will begin to whisper inaudibly “Lord-Mother-goads”.
Lord, if you exist ... not so. Lord, if I suffer enough if I do it correctly and skillfully, let's give each other a break, I am not your son, you understand? .. I don’t like crosses, I don’t like looted bandages. Lord, allow Hannibal to help me, be a good God at least this night, and I will call you on Sunday lunch: no wine, no bread; Only you, me and breakfast at Tiffany, Lord.
Let him only hold my hand tightly and presses my finger on the plexus of the veins at the brush, and I will be obedient, very obedient. I will step up a step, take a breath into his breath, I will follow the intonation of his voice, I will be warning, polite and meek, I will love the opera and ballet, I will learn to appreciate classical German literature, only let him not let me go, let it let me He does not leave me alone.
The car is stuffy; I cling to his hand, pressing to my thigh, because I'm afraid to lose consciousness. His palm is hot and dry, and I hold on to her tightly, looking at the scope of the landscape outside the window of the car: the tree branches are too similar to the faces - you need to be extremely careful, monitor each shadow. I envelop the knuckles of Hannibal's palms and, covering it with my hand, clamp it inside the fist.
We will go to his house, in his large, warm house, where a bunch of homeless people live, which Dr. Lecter helps; Dr. Lecter will help me. He wraps me in a blanket, in a cocoon where I can hide, and will download me in my arms until I fall asleep, and then sit at my feet all night, listening to my uneven breathing.
I will wake up in the middle of the night - the curtains are drawn, neither rustle nor creak - and Hannibal will look at me. I will extend my hand to him - and he will understand everything; He will hug me, he will lie nearby, he will protect me for six long hours before dawn, and I will look into his dark eyes and remember the text of some prayer. At least one text, at least one paragraph-people have honed the skill for millennia, I will need to join him-I will try to give something with my dry mouth for a long time, but a song about how important it is important to know English will sound in my head. He will put my palm on his forehead, say: “You need to rest”-and in response I will squeeze my eyes and quietly, I will begin to whisper inaudibly “Lord-Mother-goads”.
Lord, if you exist ... not so. Lord, if I suffer enough if I do it correctly and skillfully, let's give each other a break, I am not your son, you understand? .. I don’t like crosses, I don’t like looted bandages. Lord, allow Hannibal to help me, be a good God at least this night, and I will call you on Sunday lunch: no wine, no bread; Only you, me and breakfast at Tiffany, Lord.
Другие песни исполнителя: