Раз-два-три, ветер изменится - Глава 8 отрывок 1
текст песни
9
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Раз-два-три, ветер изменится - Глава 8 отрывок 1 - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
Когда человек кончает тебе в рот, ты невольно начинаешь чувствовать с ним некоторую связь. Не ту связь, которая позволяет вам вместе выбирать гортензии на клумбу вашего загородного дома, но нечто неуловимое все-таки остается между вами. Например, минет в полубессознательном состоянии.
Не то чтобы в 1969 году я был особенным моралистом, но меня можно понять: не каждый день вас начинают мучить галлюцинации и совсем редко бывает так, что вы всю жизнь считаете себя гетеросексуалом, а потом обнаруживаете себя на коленях, отсасывающим другому мужчине.
Я не рассчитывал, что мы вместе пойдем на Хеллоуин, надев парные костюмы, не считал, что нам нужно вместе праздновать день Гая Фокса, но у меня были некоторые соображения по поводу минетов психоаналитикам. В моем мире подобные ситуации элегантно завершались похлопыванием по плечу и мирным: «Ну что как, старина? Может, по стаканчику виски?..».
Но доктору Ганнибалу Лектеру было откровенно срать на мои соображения по этому поводу.
И срать на меня.
Нет, я не скучал по нему; не слушал грустных заунывных песен, думая о нашей запретной любви, не выходил покурить на лестничную площадку пять раз за час, не пытался выкупить весь алкоголь в близлежащем магазине. Я предпочитал молча и сосредоточенно умирать.
Когда ты один и у тебя нет работы, отнимающей все твое время, твой обычный день проходит в мучительно осознании собственной никчемности, которое чередуется с приступами самоунижения по поводу того, что он не позвонил сейчас и не позвонит никогда, потому что таким жалким людям, как ты, звонят разве что домовладельцы.
Итак, я просыпаюсь в кровати, придавленный неудачей, и старательно избегаю вступать во внутреннюю дискуссию о том, почему вчера до четырех утра смотрел черно-белые фильмы и жевал угол подушки. Я моюсь в душе. Мастурбирую. Вспоминаю о том, как пахнут его бедра. Мастурбирую еще раз. Вытираюсь полотенцем и стараюсь не разрыдаться, глядя на себя в зеркало. Делаю себе кофе и, ожидая звонка, присаживаюсь на секундочку посмотреть новости. Первые несколько дней сама мысль о том, что он мог забыть обо мне, как-то не приходит в голову; особенного в те моменты, когда я, закрыв глаза, еще раз проигрываю момент того, как он гладит меня по щеке. О, прекрасное свойство памяти концентрироваться на том, что ты хочешь забыть, и наиболее четко представлять именно те моменты, которые приносят тебе наибольшую боль: его пальцы, капля слюны на его ладони, его голос.
Я жду. Час. Два. Три. Я делаю завтрак и стараюсь придумать, где можно достать стрихнин без лишних вопросом о том, почему я хочу убить себя.
Не то чтобы в 1969 году я был особенным моралистом, но меня можно понять: не каждый день вас начинают мучить галлюцинации и совсем редко бывает так, что вы всю жизнь считаете себя гетеросексуалом, а потом обнаруживаете себя на коленях, отсасывающим другому мужчине.
Я не рассчитывал, что мы вместе пойдем на Хеллоуин, надев парные костюмы, не считал, что нам нужно вместе праздновать день Гая Фокса, но у меня были некоторые соображения по поводу минетов психоаналитикам. В моем мире подобные ситуации элегантно завершались похлопыванием по плечу и мирным: «Ну что как, старина? Может, по стаканчику виски?..».
Но доктору Ганнибалу Лектеру было откровенно срать на мои соображения по этому поводу.
И срать на меня.
Нет, я не скучал по нему; не слушал грустных заунывных песен, думая о нашей запретной любви, не выходил покурить на лестничную площадку пять раз за час, не пытался выкупить весь алкоголь в близлежащем магазине. Я предпочитал молча и сосредоточенно умирать.
Когда ты один и у тебя нет работы, отнимающей все твое время, твой обычный день проходит в мучительно осознании собственной никчемности, которое чередуется с приступами самоунижения по поводу того, что он не позвонил сейчас и не позвонит никогда, потому что таким жалким людям, как ты, звонят разве что домовладельцы.
Итак, я просыпаюсь в кровати, придавленный неудачей, и старательно избегаю вступать во внутреннюю дискуссию о том, почему вчера до четырех утра смотрел черно-белые фильмы и жевал угол подушки. Я моюсь в душе. Мастурбирую. Вспоминаю о том, как пахнут его бедра. Мастурбирую еще раз. Вытираюсь полотенцем и стараюсь не разрыдаться, глядя на себя в зеркало. Делаю себе кофе и, ожидая звонка, присаживаюсь на секундочку посмотреть новости. Первые несколько дней сама мысль о том, что он мог забыть обо мне, как-то не приходит в голову; особенного в те моменты, когда я, закрыв глаза, еще раз проигрываю момент того, как он гладит меня по щеке. О, прекрасное свойство памяти концентрироваться на том, что ты хочешь забыть, и наиболее четко представлять именно те моменты, которые приносят тебе наибольшую боль: его пальцы, капля слюны на его ладони, его голос.
Я жду. Час. Два. Три. Я делаю завтрак и стараюсь придумать, где можно достать стрихнин без лишних вопросом о том, почему я хочу убить себя.
When a person cums in your mouth, you involuntarily begin to feel some connection with him. Not the connection that allows you to choose hydrangeas together for the flowerbed of your country house, but something elusive still remains between you. For example, blowjob in a semi-conscious state.
Not that I was much of a moralist in 1969, but you can understand: it’s not every day that you start having hallucinations, and it’s very rare that you spend your whole life thinking of yourself as heterosexual and then find yourself on your knees, blowing another man.
I didn't expect us to go to Halloween together wearing couples' costumes, I didn't think we should celebrate Guy Fawkes Day together, but I had some thoughts about giving blowjobs to psychoanalysts. In my world, such situations were elegantly ended with a pat on the shoulder and a peaceful, “So, how’s it going, old man? Maybe a glass of whiskey?..”
But Dr. Hannibal Lecter frankly didn’t give a damn about my thoughts on this matter.
And shit on me.
No, I didn't miss him; I didn’t listen to sad, mournful songs, thinking about our forbidden love, I didn’t go out to smoke on the landing five times in an hour, I didn’t try to buy out all the alcohol in a nearby store. I preferred to die silently and with concentration.
When you're alone and don't have a job that takes up all your time, your average day is spent in a painful awareness of your own worthlessness, which alternates with bouts of self-deprecation about the fact that he didn't call now and won't ever call, because such pathetic people as you, only homeowners call.
So, I wake up in bed, crushed by failure, and studiously avoid engaging in an internal discussion about why yesterday I watched black and white films until four in the morning and chewed the corner of my pillow. I wash myself in the shower. Masturbating. I remember the way his thighs smell. I masturbate again. I dry myself with a towel and try not to burst into tears as I look at myself in the mirror. I make myself some coffee and, while waiting for the call, sit down for a second to watch the news. For the first few days, the very thought that he could have forgotten about me somehow does not occur to me; special in those moments when, closing my eyes, I once again replay the moment of him stroking my cheek. Oh, the wonderful ability of memory to concentrate on what you want to forget, and most clearly imagine exactly those moments that bring you the greatest pain: his fingers, a drop of saliva on his palm, his voice.
I'm waiting. Hour. Two. Three. I make breakfast and try to figure out where I can get strychnine without asking too many questions about why I want to kill myself.
Not that I was much of a moralist in 1969, but you can understand: it’s not every day that you start having hallucinations, and it’s very rare that you spend your whole life thinking of yourself as heterosexual and then find yourself on your knees, blowing another man.
I didn't expect us to go to Halloween together wearing couples' costumes, I didn't think we should celebrate Guy Fawkes Day together, but I had some thoughts about giving blowjobs to psychoanalysts. In my world, such situations were elegantly ended with a pat on the shoulder and a peaceful, “So, how’s it going, old man? Maybe a glass of whiskey?..”
But Dr. Hannibal Lecter frankly didn’t give a damn about my thoughts on this matter.
And shit on me.
No, I didn't miss him; I didn’t listen to sad, mournful songs, thinking about our forbidden love, I didn’t go out to smoke on the landing five times in an hour, I didn’t try to buy out all the alcohol in a nearby store. I preferred to die silently and with concentration.
When you're alone and don't have a job that takes up all your time, your average day is spent in a painful awareness of your own worthlessness, which alternates with bouts of self-deprecation about the fact that he didn't call now and won't ever call, because such pathetic people as you, only homeowners call.
So, I wake up in bed, crushed by failure, and studiously avoid engaging in an internal discussion about why yesterday I watched black and white films until four in the morning and chewed the corner of my pillow. I wash myself in the shower. Masturbating. I remember the way his thighs smell. I masturbate again. I dry myself with a towel and try not to burst into tears as I look at myself in the mirror. I make myself some coffee and, while waiting for the call, sit down for a second to watch the news. For the first few days, the very thought that he could have forgotten about me somehow does not occur to me; special in those moments when, closing my eyes, I once again replay the moment of him stroking my cheek. Oh, the wonderful ability of memory to concentrate on what you want to forget, and most clearly imagine exactly those moments that bring you the greatest pain: his fingers, a drop of saliva on his palm, his voice.
I'm waiting. Hour. Two. Three. I make breakfast and try to figure out where I can get strychnine without asking too many questions about why I want to kill myself.
Другие песни исполнителя: