Саша Прохоров - 101-й - не то км, не то серийный номер
текст песни
14
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Саша Прохоров - 101-й - не то км, не то серийный номер - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
Ушёл под воду холодной лужи, зашелушилась, рябая клякса...
К семи ларёк облизнулся дверью, и замер Кремль чёрно-белой пикчей...
Я — бабой с возу. Планете легче. В руках псалтирь. На лопатках - ласты.
Вернись, мой аист, пора обратно, к дубовым нарам с великой кичи.
Мой мозг был клетчат, а нынче рыхлый. Зевает, пахнет как теплотрасса.
Я попугайчик в Эдема брюхе, хуёвый ангел с ушами рыси.
Стою по плечи в свободном рынке. Я сжёг ушанку, давай без «здравствуй»,
Сибирь, полегче, я твой цирюльник, мизинец в узел, кажись, смирились...
Целуют мощи, меня не трогай. Ору истошно: «Царь-пушка, действуй...
А то как в детстве — стоишь скучаешь... Сончас закончился, челядь, в угол!
Кромешной ночью цветут утробы, на плодоножке — чихает сердце,
Уже умеет пожать плечами, того гляди, блядь, схлопочешь внуков...
В конце тоннеля — потёмки весей... Вот лучше б деда убил лопатой...
Патлатым елям - медовый месяц. А здесь последний и глаз, и папа.
Пиздец с доставкой — грызи копыта, данайцы знают, что в мозг закапать,
Тоска загрызла. Ладонь немеет. И ждёт сто первый. Опять сто первый
То километр, то просто робот. Короче, всыпят ремня мне звёзды.
Взростаю рисом среди камелий. Среди камений - гирляндой нервов.
Весь в чёрных метках, меня не трогай. Курочет нежить, как чистый воздух.
К семи ларёк облизнулся дверью, и замер Кремль чёрно-белой пикчей...
Я — бабой с возу. Планете легче. В руках псалтирь. На лопатках - ласты.
Вернись, мой аист, пора обратно, к дубовым нарам с великой кичи.
Мой мозг был клетчат, а нынче рыхлый. Зевает, пахнет как теплотрасса.
Я попугайчик в Эдема брюхе, хуёвый ангел с ушами рыси.
Стою по плечи в свободном рынке. Я сжёг ушанку, давай без «здравствуй»,
Сибирь, полегче, я твой цирюльник, мизинец в узел, кажись, смирились...
Целуют мощи, меня не трогай. Ору истошно: «Царь-пушка, действуй...
А то как в детстве — стоишь скучаешь... Сончас закончился, челядь, в угол!
Кромешной ночью цветут утробы, на плодоножке — чихает сердце,
Уже умеет пожать плечами, того гляди, блядь, схлопочешь внуков...
В конце тоннеля — потёмки весей... Вот лучше б деда убил лопатой...
Патлатым елям - медовый месяц. А здесь последний и глаз, и папа.
Пиздец с доставкой — грызи копыта, данайцы знают, что в мозг закапать,
Тоска загрызла. Ладонь немеет. И ждёт сто первый. Опять сто первый
То километр, то просто робот. Короче, всыпят ремня мне звёзды.
Взростаю рисом среди камелий. Среди камений - гирляндой нервов.
Весь в чёрных метках, меня не трогай. Курочет нежить, как чистый воздух.
He went under the water of the cold puddle, went through, the grouse of the blot ...
By seven, Laryk licked the door, and the Kremlin froze black and white picches ...
I am a woman with a cart. The planet is easier. In the hands of a psalter. On the shoulder blades - flippers.
Come back, my stork, it's time to go back to oak bunks with Great Kichi.
My brain was checked, and now loose. Yawns, smells like a heating main.
I am a parrot in Eden belly, a dick angel with a trot.
I stand on the shoulders in the free market. I burned the earflaps, come on without "hello",
Siberia, easier, I am your barber, little finger in the knot, seem, come to terms ...
They kiss the relics, do not touch me. Brah is heart-rending: “Tsar-gun, act ...
And then, as in childhood, you are missing ... Sleeping is over, servants, in a corner!
Witches bloom in a pitch at night, on the stalk - the heart sneezes,
Already knows how to shrug, that look, fucking, chopping up grandchildren ...
At the end of the tunnel - Potemki with a weight ... It would be better if my grandfather killed with a shovel ...
Patlate spruce - honeymoon. And here is the last eye and dad.
Fucked with delivery - biting hooves, Danaystsy know what to drip into the brain,
The longing was biting. The palm is numb. And one hundred and one awaits. Again one hundred and first
Either a kilometer, then just a robot. In short, the stars will pour straps for me.
I am annex with rice among Camellia. Among the stones - a garland of nerves.
All in black marks, do not touch me. The tender is nothing like clean air.
By seven, Laryk licked the door, and the Kremlin froze black and white picches ...
I am a woman with a cart. The planet is easier. In the hands of a psalter. On the shoulder blades - flippers.
Come back, my stork, it's time to go back to oak bunks with Great Kichi.
My brain was checked, and now loose. Yawns, smells like a heating main.
I am a parrot in Eden belly, a dick angel with a trot.
I stand on the shoulders in the free market. I burned the earflaps, come on without "hello",
Siberia, easier, I am your barber, little finger in the knot, seem, come to terms ...
They kiss the relics, do not touch me. Brah is heart-rending: “Tsar-gun, act ...
And then, as in childhood, you are missing ... Sleeping is over, servants, in a corner!
Witches bloom in a pitch at night, on the stalk - the heart sneezes,
Already knows how to shrug, that look, fucking, chopping up grandchildren ...
At the end of the tunnel - Potemki with a weight ... It would be better if my grandfather killed with a shovel ...
Patlate spruce - honeymoon. And here is the last eye and dad.
Fucked with delivery - biting hooves, Danaystsy know what to drip into the brain,
The longing was biting. The palm is numb. And one hundred and one awaits. Again one hundred and first
Either a kilometer, then just a robot. In short, the stars will pour straps for me.
I am annex with rice among Camellia. Among the stones - a garland of nerves.
All in black marks, do not touch me. The tender is nothing like clean air.
Другие песни исполнителя: