Саша Прохоров - ЖУЖЕЛИЦЫ
текст песни
18
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Саша Прохоров - ЖУЖЕЛИЦЫ - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
Язык что жужелица ползёт из жижи лица,
Скрути из пальцев шиши, до ять мозги расчеши,
О палец пальцем ударь - в лице зашкерится царь.
Жень-шень из шамбалы, вишь, - чифирь шлёт нам и гашиш.
Чеширским вайшьею вширь расту, шикарен и жив,
Поддат отец, в стан шутов ушёл его пыльный штоф.
И камышовый кошак, и шебутной порошок,
Теперь не спросят: "за что?". И ходят только пешком.
А бородатый педант у однокомнатных врат
Корит души аскарид, гремит безвкусный иврит.
Щипнув добра от добра. Я ничему не был рад...
Знай, в микрокосме парит мой неустойчивый ритм.
Широт изорваны швы, волхвы сбежались на шум -
шарниром ржавым скрипит Земли смешарик шальной,
Наружу лезут шнуры, в душе подшипник ношу,
Расчёт неточен, но чист, как смех душевнобольной.
Стоит она в стороне, роняет ночь сырой снег,
По негативам пошарь - не заподозришь недуг...
А только лай оброни, запойный милицоньер,
И зенки шилом шуршат, ища в душе тошноту.
Щекаста щёлочь чела в траве немытых волос.
Текут в шалавьем кашне кровей нездешних ручьи.
Напрасно жёг чучела, знамений зло не сбылось.
Седин пожары в душе смёл смех без явных причин.
У тощей барышни - Шипр, у инженеров свой шифр,
Из шапки ключ извлеки - замкам "адьо" изреки,
Глянь, шифер шаткой башки накрыла шанкром цифирь.
Пророчеств воды горьки, явь скрыта в толще трухи.
В которой молча стоит болезной фрау белизна.
Тиха, как тёмная ночь, полна одной лишь мечтой:
Не стать владыкой столиц, не развести на дензнак,
Всего-то хочет понять: что есть большое ничто?
В лицо ей кашляет ветр. Слезится сажа глазниц,
Шипит своё, шёпот тьмы льёт в щёки реки морщин,
И не мерцает ответ, и космос не объяснит
Ведь слово было вчера, а нынче слово горчит.
Скрути из пальцев шиши, до ять мозги расчеши,
О палец пальцем ударь - в лице зашкерится царь.
Жень-шень из шамбалы, вишь, - чифирь шлёт нам и гашиш.
Чеширским вайшьею вширь расту, шикарен и жив,
Поддат отец, в стан шутов ушёл его пыльный штоф.
И камышовый кошак, и шебутной порошок,
Теперь не спросят: "за что?". И ходят только пешком.
А бородатый педант у однокомнатных врат
Корит души аскарид, гремит безвкусный иврит.
Щипнув добра от добра. Я ничему не был рад...
Знай, в микрокосме парит мой неустойчивый ритм.
Широт изорваны швы, волхвы сбежались на шум -
шарниром ржавым скрипит Земли смешарик шальной,
Наружу лезут шнуры, в душе подшипник ношу,
Расчёт неточен, но чист, как смех душевнобольной.
Стоит она в стороне, роняет ночь сырой снег,
По негативам пошарь - не заподозришь недуг...
А только лай оброни, запойный милицоньер,
И зенки шилом шуршат, ища в душе тошноту.
Щекаста щёлочь чела в траве немытых волос.
Текут в шалавьем кашне кровей нездешних ручьи.
Напрасно жёг чучела, знамений зло не сбылось.
Седин пожары в душе смёл смех без явных причин.
У тощей барышни - Шипр, у инженеров свой шифр,
Из шапки ключ извлеки - замкам "адьо" изреки,
Глянь, шифер шаткой башки накрыла шанкром цифирь.
Пророчеств воды горьки, явь скрыта в толще трухи.
В которой молча стоит болезной фрау белизна.
Тиха, как тёмная ночь, полна одной лишь мечтой:
Не стать владыкой столиц, не развести на дензнак,
Всего-то хочет понять: что есть большое ничто?
В лицо ей кашляет ветр. Слезится сажа глазниц,
Шипит своё, шёпот тьмы льёт в щёки реки морщин,
И не мерцает ответ, и космос не объяснит
Ведь слово было вчера, а нынче слово горчит.
The tongue of a ground beetle crawls out of the slurry of the face,
Twist shisha from your fingers, comb your brains,
Hit your finger with your finger and the king's face will be smeared.
Ginseng from Shambhala, you see, Chifir sends us hashish too.
Cheshire Vaishya growing in breadth, gorgeous and alive,
The father is a fool, his dusty damask has gone to the camp of jesters.
And reed cat and shebut powder,
Now they won’t ask: “why?” And they only walk.
And the bearded pedant at the one-room gate
Ascaris pierces the souls, tasteless Hebrew thunders.
Pinching goodness from goodness. I wasn't happy about anything...
Know that my unstable rhythm floats in the microcosm.
Shirot's seams are torn, the wise men come running to the noise -
Crazy Smesharik creaks with a rusty hinge,
Cords are crawling out, I carry a ball bearing in my shower,
The calculation is imprecise, but pure, like the laughter of a mentally ill person.
She stands aside, the night drops damp snow,
Look through the negatives and you won’t suspect an illness...
Just bark, drunken policeman,
And the zenks rustle with an awl, searching for nausea in the soul.
Chekast alkali brow in the grass of unwashed hair.
Streams flow in the slut's muffle of alien blood.
In vain he burned the effigies, the evil signs did not come true.
Gray fires in his soul swept away laughter for no apparent reason.
The skinny young lady has a Chypre, the engineers have their own code,
Take the key out of the cap and say hello to the locks,
Look, the slate of the shaky head is covered with chancre.
The prophecies of the waters are bitter, the reality is hidden in the thickness of the dust.
In which the sick Frau White stands silently.
Quiet as a dark night, full of only one dream:
Do not become the ruler of capitals, do not swindle banknotes,
All he wants to understand is: what is big nothing?
The wind coughs in her face. The soot of the eye sockets is watering,
Hisses, the whisper of darkness pours into the cheeks of a river of wrinkles,
And the answer does not flicker, and space will not explain
After all, the word was yesterday, but today the word is bitter.
Twist shisha from your fingers, comb your brains,
Hit your finger with your finger and the king's face will be smeared.
Ginseng from Shambhala, you see, Chifir sends us hashish too.
Cheshire Vaishya growing in breadth, gorgeous and alive,
The father is a fool, his dusty damask has gone to the camp of jesters.
And reed cat and shebut powder,
Now they won’t ask: “why?” And they only walk.
And the bearded pedant at the one-room gate
Ascaris pierces the souls, tasteless Hebrew thunders.
Pinching goodness from goodness. I wasn't happy about anything...
Know that my unstable rhythm floats in the microcosm.
Shirot's seams are torn, the wise men come running to the noise -
Crazy Smesharik creaks with a rusty hinge,
Cords are crawling out, I carry a ball bearing in my shower,
The calculation is imprecise, but pure, like the laughter of a mentally ill person.
She stands aside, the night drops damp snow,
Look through the negatives and you won’t suspect an illness...
Just bark, drunken policeman,
And the zenks rustle with an awl, searching for nausea in the soul.
Chekast alkali brow in the grass of unwashed hair.
Streams flow in the slut's muffle of alien blood.
In vain he burned the effigies, the evil signs did not come true.
Gray fires in his soul swept away laughter for no apparent reason.
The skinny young lady has a Chypre, the engineers have their own code,
Take the key out of the cap and say hello to the locks,
Look, the slate of the shaky head is covered with chancre.
The prophecies of the waters are bitter, the reality is hidden in the thickness of the dust.
In which the sick Frau White stands silently.
Quiet as a dark night, full of only one dream:
Do not become the ruler of capitals, do not swindle banknotes,
All he wants to understand is: what is big nothing?
The wind coughs in her face. The soot of the eye sockets is watering,
Hisses, the whisper of darkness pours into the cheeks of a river of wrinkles,
And the answer does not flicker, and space will not explain
After all, the word was yesterday, but today the word is bitter.
Другие песни исполнителя: