Хуан Хосе Арреола - Баллада
текст песни
22
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Хуан Хосе Арреола - Баллада - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
БАЛЛАДА. Хуан Хосе Арреола (Пер.Владимир Литус)
Ястреб хищный, что добычу на свободу отпускает, и как дар небесный голод он смиренно обретает; капитан, приказ отдавший за борт выбросить все грузы, — тем свое спасая судно; злой разбойник, что покончил с промыслом своим жестоким, убегает прочь от счастья или же от смерти лютой; летчик шара-монгольфьера, что канат перерубает, улетает, на прощанье, мол, не поминайте лихом, шляпой с тульею широкой машет из корзины шара всем, кто там, внизу, остался.
Все они одно твердят мне: приглядись к своей голубке.
Может вмиг оборотиться львицей, курицей, свинъею, обезьяной, кобылицей.
Тот, кто в час недобрый вены вскрыл себе в лохани банной, с кровью злобу выпуская; тот, кто в полном отупенье, утром, в мыле, бреясь в ванной, бритвой горло перерезал, убегая от проклятья — там, за дверью, дожидался завтрак сытный и горячий, только он опять отравлен ежедневным ритуалом бесконечных серых будней; те, кто так или иначе — кто любовью, кто досадой, кто неистовою злобой — предают друг друга смерти; те, кто от людей уходят, прячась в царствии безумья.
Все они твердят с усмешкой странной, горькой и блудливой: приглядись к своей голубке.
Может вмиг оборотиться львицей, курицей, свинъею, обезьяной, кобылицей.
Ты вглядись в нее с вершины, с самой маковки высокой, страсти жаркой, страсти сильной, хладнокровно разбираясь с мешаниной, кутерьмою всех ее поступков странных, посылай ее ты к черту без сомненья и печали. Ты вглядись в нее сурово, долг свой тяжкий исполняя, и тогда вольешься в стадо, будешь хрюкать, рылом пестрым и клыками пасти смрадной тыкаться во что попало, скоро-скоро, очень скоро ветчиной благоуханной или нежной бужениной станет задница твоя. Повара ее отмоют и торжественно, с почетом, насадив ее на вертел, в печку жаркую воткнут. И тогда она, немедля, станет пищею подонков, острословов, идиотов, негодяев всех мастей.
Может вмиг оборотиться львицей, курицей, свиньею, обезьяной, кобылицей.
Посылка
О любовь моя, сегодня все владельцы лавок рыбных и мясных деликатесов, перья взяв, меня заносят в список твой гнилых товаров, тухлых, плесенью покрытых, залежалых и осклизлых. Бултыхаясь в океане средь морских червей и гадов, синеву небес далеких грязью слез своих горючих я изгадил и испачкал, запятнал и обмарал.
Ты уже оборотилась львицей, курицей, свинъею, обезьяной, кобылицей.
Ястреб хищный, что добычу на свободу отпускает, и как дар небесный голод он смиренно обретает; капитан, приказ отдавший за борт выбросить все грузы, — тем свое спасая судно; злой разбойник, что покончил с промыслом своим жестоким, убегает прочь от счастья или же от смерти лютой; летчик шара-монгольфьера, что канат перерубает, улетает, на прощанье, мол, не поминайте лихом, шляпой с тульею широкой машет из корзины шара всем, кто там, внизу, остался.
Все они одно твердят мне: приглядись к своей голубке.
Может вмиг оборотиться львицей, курицей, свинъею, обезьяной, кобылицей.
Тот, кто в час недобрый вены вскрыл себе в лохани банной, с кровью злобу выпуская; тот, кто в полном отупенье, утром, в мыле, бреясь в ванной, бритвой горло перерезал, убегая от проклятья — там, за дверью, дожидался завтрак сытный и горячий, только он опять отравлен ежедневным ритуалом бесконечных серых будней; те, кто так или иначе — кто любовью, кто досадой, кто неистовою злобой — предают друг друга смерти; те, кто от людей уходят, прячась в царствии безумья.
Все они твердят с усмешкой странной, горькой и блудливой: приглядись к своей голубке.
Может вмиг оборотиться львицей, курицей, свинъею, обезьяной, кобылицей.
Ты вглядись в нее с вершины, с самой маковки высокой, страсти жаркой, страсти сильной, хладнокровно разбираясь с мешаниной, кутерьмою всех ее поступков странных, посылай ее ты к черту без сомненья и печали. Ты вглядись в нее сурово, долг свой тяжкий исполняя, и тогда вольешься в стадо, будешь хрюкать, рылом пестрым и клыками пасти смрадной тыкаться во что попало, скоро-скоро, очень скоро ветчиной благоуханной или нежной бужениной станет задница твоя. Повара ее отмоют и торжественно, с почетом, насадив ее на вертел, в печку жаркую воткнут. И тогда она, немедля, станет пищею подонков, острословов, идиотов, негодяев всех мастей.
Может вмиг оборотиться львицей, курицей, свиньею, обезьяной, кобылицей.
Посылка
О любовь моя, сегодня все владельцы лавок рыбных и мясных деликатесов, перья взяв, меня заносят в список твой гнилых товаров, тухлых, плесенью покрытых, залежалых и осклизлых. Бултыхаясь в океане средь морских червей и гадов, синеву небес далеких грязью слез своих горючих я изгадил и испачкал, запятнал и обмарал.
Ты уже оборотилась львицей, курицей, свинъею, обезьяной, кобылицей.
BALLAD. Juan Jose Arreol (Vladimir Litus P.)
The hawk is predatory that he releases prey to freedom, and as a gift of heavenly hunger he humbly acquires; The captain, who gave the order overboard to throw out all the goods, that is saving his vessel; The evil robber that committed his fierce craft, runs away from happiness or from the death of fierce; The pilot of the Mongolfier Shara, that the rope cuts out, flies away, goodbye, they say, do not remember with dashing, a hat with a wide tulle waves from the basket of the ball to everyone who is there below.
All of them say one thing to me: look at your pigeon.
It may instantly turn around the lioness, chicken, lead, monkey, mare.
Anyone who at an hour of unkind veins revealed in his lokhany bath, releasing anger with blood; Anyone who, in complete dull, in the morning, in a soap, wandering in the bathroom, cut his throat, running away from the curse - there, outside the door, he waited for the breakfast with a hearty and hot, only he was again poisoned by the daily ritual of endless gray everyday life; Those who, one way or another - who are love, who are annoyed, who are frantic anger - betray each other to death; Those who leave people, hiding in the kingdom of madness.
They all repeat with a grin strange, bitter and prodigal: look at your pigeon.
It may instantly turn around the lioness, chicken, lead, monkey, mare.
You look at it from the top, from the very top of the tall, passion, passion, strong passion, calmly dealing with the mishmash, kuteri of all her actions strange, send it to hell without doubt and sadness. You look at it sternly, fulfilling your heavy duty, and then you will pour into the herd, you will grunt, with a motley snout and fangs of stinking stinking into something, soon, very, very soon, fragrant or delicate Buzenina, your ass. She will be washed the cooks and solemnly, with honor, putting her on a spin, they will stick a hot stove in the stove. And then she, immediately, will become the food of scum, wit, idiots, villains of all stripes.
It may instantly turn around the lioness, chicken, pig, monkey, mare.
Package
Oh my love, today all the owners of the shops of fish and meat delicacies, taking feathers, put me on the list of your rotten goods, rotten, moldy and outlawing molds. Bulling in the ocean in the middle of sea worms and reptiles, the blue of heaven with mud with mud of my combustible, I guessed and stained, stained and deceived.
You have already watched the lioness, chicken, lead, monkey, mare.
The hawk is predatory that he releases prey to freedom, and as a gift of heavenly hunger he humbly acquires; The captain, who gave the order overboard to throw out all the goods, that is saving his vessel; The evil robber that committed his fierce craft, runs away from happiness or from the death of fierce; The pilot of the Mongolfier Shara, that the rope cuts out, flies away, goodbye, they say, do not remember with dashing, a hat with a wide tulle waves from the basket of the ball to everyone who is there below.
All of them say one thing to me: look at your pigeon.
It may instantly turn around the lioness, chicken, lead, monkey, mare.
Anyone who at an hour of unkind veins revealed in his lokhany bath, releasing anger with blood; Anyone who, in complete dull, in the morning, in a soap, wandering in the bathroom, cut his throat, running away from the curse - there, outside the door, he waited for the breakfast with a hearty and hot, only he was again poisoned by the daily ritual of endless gray everyday life; Those who, one way or another - who are love, who are annoyed, who are frantic anger - betray each other to death; Those who leave people, hiding in the kingdom of madness.
They all repeat with a grin strange, bitter and prodigal: look at your pigeon.
It may instantly turn around the lioness, chicken, lead, monkey, mare.
You look at it from the top, from the very top of the tall, passion, passion, strong passion, calmly dealing with the mishmash, kuteri of all her actions strange, send it to hell without doubt and sadness. You look at it sternly, fulfilling your heavy duty, and then you will pour into the herd, you will grunt, with a motley snout and fangs of stinking stinking into something, soon, very, very soon, fragrant or delicate Buzenina, your ass. She will be washed the cooks and solemnly, with honor, putting her on a spin, they will stick a hot stove in the stove. And then she, immediately, will become the food of scum, wit, idiots, villains of all stripes.
It may instantly turn around the lioness, chicken, pig, monkey, mare.
Package
Oh my love, today all the owners of the shops of fish and meat delicacies, taking feathers, put me on the list of your rotten goods, rotten, moldy and outlawing molds. Bulling in the ocean in the middle of sea worms and reptiles, the blue of heaven with mud with mud of my combustible, I guessed and stained, stained and deceived.
You have already watched the lioness, chicken, lead, monkey, mare.