Шарль Бодлер - Исповедь
текст песни
62
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Шарль Бодлер - Исповедь - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
Исповедь
Один лишь только раз вы мраморной рукою
О руку оперлись мою.
Я в недрах памяти, мой добрый друг, с тоскою
Миг этой близости таю.
Все спало. Как медаль, на куполе высоком
Блестела серебром луна.
На смолкнувший Париж торжественным потоком
Лилась ночная тишина.
Лишь робко крадучись иль прячась под ворота,
Не спали кошки в этот час,
Или доверчиво, как тень, как близкий кто-то,
Иная провожала нас.
И дружба расцвела меж нами в свете лунном, -
Но вдруг, в сияющей ночи,
У вас, красавица, у лиры той, чьим струнам
Сродни лишь яркие лучи,
У светлой, радостной, как праздничные трубы,
Все веселящие вокруг,
Улыбкой жалобной скривились, дрогнув, губы,
И тихий стон, слетевший вдруг,
Был как запуганный, заброшенный, забытый
Ребенок хилый и больной,
От глаз насмешливых в сыром подвале скрытый
Отцом и матерью родной.
И, словно пленный дух, та злая нота пела,
Что этот мир неисправим,
Что всюду эгоизм и нет ему предела,
Он только изменяет грим.
Что быть красавицей — нелегкая задача,
Привычка, пошлая, как труд
Танцорок в кабаре, где, злость и скуку пряча,
Они гостям улыбку шлют,
Что красоту, любовь — все в мире смерть уносит,
Что сердце — временный оплот.
Все чувства, все мечты Забвенье в сумку бросит
И жадной Вечности вернет.
Как ясно помню я и той луны сиянье,
И город в призрачной тиши,
И то чуть слышное, но страшное признанье,
Ночную исповедь души.
Один лишь только раз вы мраморной рукою
О руку оперлись мою.
Я в недрах памяти, мой добрый друг, с тоскою
Миг этой близости таю.
Все спало. Как медаль, на куполе высоком
Блестела серебром луна.
На смолкнувший Париж торжественным потоком
Лилась ночная тишина.
Лишь робко крадучись иль прячась под ворота,
Не спали кошки в этот час,
Или доверчиво, как тень, как близкий кто-то,
Иная провожала нас.
И дружба расцвела меж нами в свете лунном, -
Но вдруг, в сияющей ночи,
У вас, красавица, у лиры той, чьим струнам
Сродни лишь яркие лучи,
У светлой, радостной, как праздничные трубы,
Все веселящие вокруг,
Улыбкой жалобной скривились, дрогнув, губы,
И тихий стон, слетевший вдруг,
Был как запуганный, заброшенный, забытый
Ребенок хилый и больной,
От глаз насмешливых в сыром подвале скрытый
Отцом и матерью родной.
И, словно пленный дух, та злая нота пела,
Что этот мир неисправим,
Что всюду эгоизм и нет ему предела,
Он только изменяет грим.
Что быть красавицей — нелегкая задача,
Привычка, пошлая, как труд
Танцорок в кабаре, где, злость и скуку пряча,
Они гостям улыбку шлют,
Что красоту, любовь — все в мире смерть уносит,
Что сердце — временный оплот.
Все чувства, все мечты Забвенье в сумку бросит
И жадной Вечности вернет.
Как ясно помню я и той луны сиянье,
И город в призрачной тиши,
И то чуть слышное, но страшное признанье,
Ночную исповедь души.
Confession
Only once you are a marble hand
About my hand came up my.
I'm in the depths of memory, my kind friend, with the fortune
The moment of this intimacy Tyu.
All sleeps. As a medal, on the dome of high
Glittered silver moon.
To the solemn stream
Silence silence.
Only timidly stealing Ile hiding at the gate,
Cats did not sleep at this hour
Or trusting, like a shadow, like a close one,
Other accompanied us.
And the friendship flourished between us in the world of Lunn, -
But suddenly, in shining night,
You, beauty, in the lira of those whose strings
Akin to only bright rays,
In bright, joyful, like festive pipes,
All fun around
A smile of a complaint jerked, drocking, lips,
And a quiet moan that flew suddenly
Was like intimidated, abandoned, forgotten
Baby sickly and patient
From the eye of mocking in the cellary hidden
Father and mother's mother.
And, as if the fried spirit, that evil note sang,
That this world is incorrect
That everywhere egoism and there is no limit to him,
It only changes the makeup.
What to be beautiful is the difficult task,
Habit, sharing like labor
Dancer in Cabaret, where, anger and boredom hiding,
They are a smile gate
That beauty, love - all in the world will carry death,
That the heart is a temporary stronghold.
All feelings, all dreams for oblivion in the bag will throw
And the greedy eternity will return.
How I remember I remember and that moon is radiance,
And the city in the ghostly silence
And then a little heard, but terrible recognition,
Night confession of the soul.
Only once you are a marble hand
About my hand came up my.
I'm in the depths of memory, my kind friend, with the fortune
The moment of this intimacy Tyu.
All sleeps. As a medal, on the dome of high
Glittered silver moon.
To the solemn stream
Silence silence.
Only timidly stealing Ile hiding at the gate,
Cats did not sleep at this hour
Or trusting, like a shadow, like a close one,
Other accompanied us.
And the friendship flourished between us in the world of Lunn, -
But suddenly, in shining night,
You, beauty, in the lira of those whose strings
Akin to only bright rays,
In bright, joyful, like festive pipes,
All fun around
A smile of a complaint jerked, drocking, lips,
And a quiet moan that flew suddenly
Was like intimidated, abandoned, forgotten
Baby sickly and patient
From the eye of mocking in the cellary hidden
Father and mother's mother.
And, as if the fried spirit, that evil note sang,
That this world is incorrect
That everywhere egoism and there is no limit to him,
It only changes the makeup.
What to be beautiful is the difficult task,
Habit, sharing like labor
Dancer in Cabaret, where, anger and boredom hiding,
They are a smile gate
That beauty, love - all in the world will carry death,
That the heart is a temporary stronghold.
All feelings, all dreams for oblivion in the bag will throw
And the greedy eternity will return.
How I remember I remember and that moon is radiance,
And the city in the ghostly silence
And then a little heard, but terrible recognition,
Night confession of the soul.
Другие песни исполнителя: