ATL - Тяжесть минус
текст песни
35
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
ATL - Тяжесть минус - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
Horus
Щёки морозом укушены. Перед глазами, ледышками равнодушными,
протечёт вся luxury life. Жизнь красивая, как Стив Бушеми.
Жизнь красивая, если ставиться, сплетаясь из приходов белёсый кокон.
Погружаясь в матрицу, в грёзы сладкие, как слёзы копов.
В потёмках квартал регулярно пьянел с того самого дня как основан.
Ты просто хотел стать немного сильнее, но это дерьмо убивало снова.
В этом глубоком замкадье, на перепутье, где всюду жульё и на гадине гадина,
алкогольный заплыв, погружение, Марихуанская впадина.
Город — проекция мрака. В изломах теней приют для химер и горгулий.
Путёвка "роддом - местный крематорий". Че поделать... Valar Morghulis.
Че поделать? Мы тут все зависли на куске земли, что обнесён колючкой.
Мороз очень лютый, ветер злючий, от границы пополам переломлен ключик.
Тут не носят и даже не слушают Gucci. Что не день, то такой злоебучий.
Под вечер опять на застольях туманятся очи, сгущаются тучи.
Здесь где-то потеряны и я. Да и ты вряд ли видел от жизни много поблажек.
Чувствуешь груз бытия? Как на плечи плащом опускается тяжесть.
Я рвал и метал свой тяжёлый металл,
До воспаления миндалин расплавил себя на раскалённых битах,
Собирая свой механизм по деталям.
Это Эйсид Хаус шатает здание, тут Dark Faders шаманит с нами.
Дикий слем — это наше знамя, толпа честна и с нами топчет славно.
Гром, предвестник-гром, я вижу лишь едкий дым под потолком,
Где всем нутром я чувствую тяжесть за весь этот дом,
Кислотный дом, где тяготит этот железный трон.
Там, где не тронутся умом, дай мне не тронутся.
Раздувая мехами, перемалывал камень, этот стиль тяжёлый ковался веками.
Это амальгама из всех регалий, все свои медали я переплавил.
Клеткой грудной перетирая гравий, мы тут с пацанами забиваем сваи.
Нацарапали своего тяжеляка на тех самых-самых заветных скрижалях.
Куплетом упадёт и ровно ляжет в тени депрессивных многоэтажек.
И видим мы соседей всех в этом здании, нас будит наш душераздирающий кашель.
В стаканах ртуть, копоть и тяжко мы крутим-крутим стальную стружку.
Влачить куплет это так тяжко, но кто ещё? Вот мы и тащи
Щёки морозом укушены. Перед глазами, ледышками равнодушными,
протечёт вся luxury life. Жизнь красивая, как Стив Бушеми.
Жизнь красивая, если ставиться, сплетаясь из приходов белёсый кокон.
Погружаясь в матрицу, в грёзы сладкие, как слёзы копов.
В потёмках квартал регулярно пьянел с того самого дня как основан.
Ты просто хотел стать немного сильнее, но это дерьмо убивало снова.
В этом глубоком замкадье, на перепутье, где всюду жульё и на гадине гадина,
алкогольный заплыв, погружение, Марихуанская впадина.
Город — проекция мрака. В изломах теней приют для химер и горгулий.
Путёвка "роддом - местный крематорий". Че поделать... Valar Morghulis.
Че поделать? Мы тут все зависли на куске земли, что обнесён колючкой.
Мороз очень лютый, ветер злючий, от границы пополам переломлен ключик.
Тут не носят и даже не слушают Gucci. Что не день, то такой злоебучий.
Под вечер опять на застольях туманятся очи, сгущаются тучи.
Здесь где-то потеряны и я. Да и ты вряд ли видел от жизни много поблажек.
Чувствуешь груз бытия? Как на плечи плащом опускается тяжесть.
Я рвал и метал свой тяжёлый металл,
До воспаления миндалин расплавил себя на раскалённых битах,
Собирая свой механизм по деталям.
Это Эйсид Хаус шатает здание, тут Dark Faders шаманит с нами.
Дикий слем — это наше знамя, толпа честна и с нами топчет славно.
Гром, предвестник-гром, я вижу лишь едкий дым под потолком,
Где всем нутром я чувствую тяжесть за весь этот дом,
Кислотный дом, где тяготит этот железный трон.
Там, где не тронутся умом, дай мне не тронутся.
Раздувая мехами, перемалывал камень, этот стиль тяжёлый ковался веками.
Это амальгама из всех регалий, все свои медали я переплавил.
Клеткой грудной перетирая гравий, мы тут с пацанами забиваем сваи.
Нацарапали своего тяжеляка на тех самых-самых заветных скрижалях.
Куплетом упадёт и ровно ляжет в тени депрессивных многоэтажек.
И видим мы соседей всех в этом здании, нас будит наш душераздирающий кашель.
В стаканах ртуть, копоть и тяжко мы крутим-крутим стальную стружку.
Влачить куплет это так тяжко, но кто ещё? Вот мы и тащи
Horus
The cheeks are bitten by frost. Before my eyes, Ice indifferent,
The whole Luxury Life is leaving. Life is beautiful, like Steve Buscami.
Life is beautiful, if you are placed, weaving a whitish cocoon from parishes.
Plunging into the matrix, in the dreams are sweet, like tears of cops.
In Potemki, the quarter regularly drunk from the very day as founded.
You just wanted to become a little stronger, but this shit killed again.
In this deep castle, at a crossroads, where the bastard is everywhere and on the reptile,
Alcohol swim, immersion, marijuan cavity.
The city is a projection of darkness. The breaks of the shadows have a shelter for chimera and grid.
The ticket "maternity hospital is a local crematorium". What can you do ... Valar Moreghulis.
What will you do? Here we were all hanging on a piece of land that was surrounded by a thorn.
The frost is very fierce, the wind is angry, the key is in half from the border.
They do not wear and do not even listen to Gucci. What is not a day, it’s so evil.
In the evening again on the feasts, the eyes are fogged, clouds are thickened.
Here I am also lost. Yes, and you hardly have seen a lot of concessions from life.
Do you feel the load of being? Like heaviness drops on a raincoat.
I tore my heavy metal and metal,
Prior to inflammation, tonsils melted himself on red -hot bits,
Collecting its mechanism by details.
This Eisid House is staggering the building, here Dark Faders shamanite with us.
Wild srying is our banner, the crowd is honest and tramples with us gloriously.
Thunder, harbinger-grain, I see only caustic smoke under the ceiling,
Where with the whole gut I feel the severity for this whole house,
An acid house where this iron throne burdens.
Where they will not move with the mind, let me not move.
Flashing with furs, he grinded the stone, this style was heavy for centuries.
This is Amalgam from all regalia, I remembered all my medals.
Gravel with a cage of the chest, here we and the boys are clogging the piles.
Necaled their weight on the very most cherished tablets.
The verse will fall and flatterly in the shade of depressive high -rise buildings.
And we see the neighbors of all in this building, our heartbreaking cough wakes us up.
In glasses, mercury, soot and hard, we twist, twist steel chips.
Impiring the verse is so hard, but who else? So we drag
The cheeks are bitten by frost. Before my eyes, Ice indifferent,
The whole Luxury Life is leaving. Life is beautiful, like Steve Buscami.
Life is beautiful, if you are placed, weaving a whitish cocoon from parishes.
Plunging into the matrix, in the dreams are sweet, like tears of cops.
In Potemki, the quarter regularly drunk from the very day as founded.
You just wanted to become a little stronger, but this shit killed again.
In this deep castle, at a crossroads, where the bastard is everywhere and on the reptile,
Alcohol swim, immersion, marijuan cavity.
The city is a projection of darkness. The breaks of the shadows have a shelter for chimera and grid.
The ticket "maternity hospital is a local crematorium". What can you do ... Valar Moreghulis.
What will you do? Here we were all hanging on a piece of land that was surrounded by a thorn.
The frost is very fierce, the wind is angry, the key is in half from the border.
They do not wear and do not even listen to Gucci. What is not a day, it’s so evil.
In the evening again on the feasts, the eyes are fogged, clouds are thickened.
Here I am also lost. Yes, and you hardly have seen a lot of concessions from life.
Do you feel the load of being? Like heaviness drops on a raincoat.
I tore my heavy metal and metal,
Prior to inflammation, tonsils melted himself on red -hot bits,
Collecting its mechanism by details.
This Eisid House is staggering the building, here Dark Faders shamanite with us.
Wild srying is our banner, the crowd is honest and tramples with us gloriously.
Thunder, harbinger-grain, I see only caustic smoke under the ceiling,
Where with the whole gut I feel the severity for this whole house,
An acid house where this iron throne burdens.
Where they will not move with the mind, let me not move.
Flashing with furs, he grinded the stone, this style was heavy for centuries.
This is Amalgam from all regalia, I remembered all my medals.
Gravel with a cage of the chest, here we and the boys are clogging the piles.
Necaled their weight on the very most cherished tablets.
The verse will fall and flatterly in the shade of depressive high -rise buildings.
And we see the neighbors of all in this building, our heartbreaking cough wakes us up.
In glasses, mercury, soot and hard, we twist, twist steel chips.
Impiring the verse is so hard, but who else? So we drag
Другие песни исполнителя: