В.Малышев. Дирижер- А.Михайлов. - Есть на Волге утес. Обр.А.Михайлова.
текст песни
26
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
В.Малышев. Дирижер- А.Михайлов. - Есть на Волге утес. Обр.А.Михайлова. - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
Есть на Волге утес, диким мохом оброс
Он с вершины до самого края;
И стоит сотни лет, только мохом одет,
Ни нужды, ни заботы не зная.
На вершине его не растет ничего,
Только ветер свободный гуляет,
Да могучий орел свой притон там завел
И на нем свои жертвы терзает.
Из людей лишь один на утесе том был,
Лишь один до вершины добрался,
И утес человека того не забыл,
И с тех пор его именем звался.
И хотя каждый год по церквам на Руси
Человека того проклинают,
Но приволжский народ о нем песни поет
И с почетом его вспоминает.
Раз, ночною порой, возвращаясь домой,
Он один на утес тот взобрался
И в полуночной мгле на высокой скале
Там всю ночь до зари оставался.
Много дум в голове родилось у него,
Много дум он в ту ночь передумал.
И под говор волны, средь ночной тишины
Он великое дело задумал.
Но свершить не успел он того, что хотел,
И не то ему пало на долю;
И расправой крутой да кровавой рукой
Не помог он народному горю.
Не владыкою был он в Москву привезен,
Не почетным пожаловал гостем,
И не ратным вождем, на коне и с мечом,
Он сложил свои буйные кости…
И Степан, будто знал, никому не сказал,
Никому своих дум не поведал,
Лишь утесу тому, где он был, одному
Он те думы хранить заповедал.
И поныне стоит тот утес и хранит
Он заветные думы Степана;
И лишь с Волгой одной вспоминает порой
Удалое житье атамана.
Но зато, если есть на Руси хоть один,
Кто с корыстью житейской не знался,
Кто свободу, как мать дорогую, любил
И во имя её подвизался, -
Пусть тот смело идет, на утес тот взойдет,
Чутким ухом к вершине приляжет,
И утес-великан всё, что думал Степан,
Все тому смельчаку перескажет.
Он с вершины до самого края;
И стоит сотни лет, только мохом одет,
Ни нужды, ни заботы не зная.
На вершине его не растет ничего,
Только ветер свободный гуляет,
Да могучий орел свой притон там завел
И на нем свои жертвы терзает.
Из людей лишь один на утесе том был,
Лишь один до вершины добрался,
И утес человека того не забыл,
И с тех пор его именем звался.
И хотя каждый год по церквам на Руси
Человека того проклинают,
Но приволжский народ о нем песни поет
И с почетом его вспоминает.
Раз, ночною порой, возвращаясь домой,
Он один на утес тот взобрался
И в полуночной мгле на высокой скале
Там всю ночь до зари оставался.
Много дум в голове родилось у него,
Много дум он в ту ночь передумал.
И под говор волны, средь ночной тишины
Он великое дело задумал.
Но свершить не успел он того, что хотел,
И не то ему пало на долю;
И расправой крутой да кровавой рукой
Не помог он народному горю.
Не владыкою был он в Москву привезен,
Не почетным пожаловал гостем,
И не ратным вождем, на коне и с мечом,
Он сложил свои буйные кости…
И Степан, будто знал, никому не сказал,
Никому своих дум не поведал,
Лишь утесу тому, где он был, одному
Он те думы хранить заповедал.
И поныне стоит тот утес и хранит
Он заветные думы Степана;
И лишь с Волгой одной вспоминает порой
Удалое житье атамана.
Но зато, если есть на Руси хоть один,
Кто с корыстью житейской не знался,
Кто свободу, как мать дорогую, любил
И во имя её подвизался, -
Пусть тот смело идет, на утес тот взойдет,
Чутким ухом к вершине приляжет,
И утес-великан всё, что думал Степан,
Все тому смельчаку перескажет.
There is a cliff on the Volga, with wild moss overgrown
He is from the top to the very edge;
And it costs hundreds of years, only worshiped,
No need or concern.
Nothing grows at the top,
Only the free wind walks
Yes, the mighty eagle started his hin there
And on it it torments its victims.
Of the people, there was only one on the cliff,
Only one reached the top,
And the cliff of man has not forgotten that
And since then his name was called.
And although every year in churches in Rus'
The person is cursed
But the Volga people sings songs about him
And he remembers him with honor.
Once, at night, returning home,
He was one for a cliff
And in the midnight darkness on a high rock
There all night before dawn I stayed.
A lot of thoughts in his head were born to him,
He changed his mind that night that night.
And under the dialect of waves, in the middle of the night silence
He conceived a great thing.
But he did not have time to accomplish what he wanted
And not that he fell to a lot;
And by the right with a steep and bloody hand
He did not help folk grief.
He was not brought to Moscow, he was brought to Moscow,
I did not grant an honorary guest
And not a military leader, on a horse and with a sword,
He folded his violent bones ...
And Stepan, as if he knew, did not say to anyone,
Did not tell anyone his thoughts,
Only a cliff of where he was, one
He commanded those thoughts.
And to this day there is that cliff and keeps
He is the cherished thoughts of Stepan;
And only with the Volga alone he remembers sometimes
The remote life of the chieftain.
But if there is at least one in Rus',
Who did not know with the self -interest of everyday
Who is freedom, as dear mother, loved
And in her name he worked, -
Let him boldly go, he will ascend to the cliff
A sensitive ear to the top.
And the cliff-gum everything that Stepan thought,
He will retell everything to that daredevil.
He is from the top to the very edge;
And it costs hundreds of years, only worshiped,
No need or concern.
Nothing grows at the top,
Only the free wind walks
Yes, the mighty eagle started his hin there
And on it it torments its victims.
Of the people, there was only one on the cliff,
Only one reached the top,
And the cliff of man has not forgotten that
And since then his name was called.
And although every year in churches in Rus'
The person is cursed
But the Volga people sings songs about him
And he remembers him with honor.
Once, at night, returning home,
He was one for a cliff
And in the midnight darkness on a high rock
There all night before dawn I stayed.
A lot of thoughts in his head were born to him,
He changed his mind that night that night.
And under the dialect of waves, in the middle of the night silence
He conceived a great thing.
But he did not have time to accomplish what he wanted
And not that he fell to a lot;
And by the right with a steep and bloody hand
He did not help folk grief.
He was not brought to Moscow, he was brought to Moscow,
I did not grant an honorary guest
And not a military leader, on a horse and with a sword,
He folded his violent bones ...
And Stepan, as if he knew, did not say to anyone,
Did not tell anyone his thoughts,
Only a cliff of where he was, one
He commanded those thoughts.
And to this day there is that cliff and keeps
He is the cherished thoughts of Stepan;
And only with the Volga alone he remembers sometimes
The remote life of the chieftain.
But if there is at least one in Rus',
Who did not know with the self -interest of everyday
Who is freedom, as dear mother, loved
And in her name he worked, -
Let him boldly go, he will ascend to the cliff
A sensitive ear to the top.
And the cliff-gum everything that Stepan thought,
He will retell everything to that daredevil.