Вера Полозкова - Мастерство поддержанья пауз
текст песни
44
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Вера Полозкова - Мастерство поддержанья пауз - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
кажется, мы выросли, мама, но не прекращаем длиться.
время сглаживает движения, но заостряет лица.
больше мы не порох и мёд, мы брусчатка, дерево и корица.
у красивых детей, что ты знала, мама, - новые красивые дети.
мы их любим фотографировать в нужном свете.
жизнь умнее живущего, вот что ясно по истечении первой трети.
всё, чего я боялся в детстве, теперь нелепее толстяков с укулеле.
даже признаки будущего распада закономерны, на самом деле.
очень страшно не умереть молодым, мама, но как видишь, мы это преодолели.
я один себе джеки чан теперь и один себе санта-клаус.
всё мое занятие - структурировать мрак и хаос.
всё, чему я учусь, мама - мастерство поддержанья пауз.
я не нулевая отметка больше, не дерзкий птенчик, не молодая завязь.
молодая завязь глядит на меня, раззявясь.
у простых, как положено, я вызываю ненависть, сложных - зависть.
что касается женщин, мама, здесь всё от триера до кар-вая:
всякий раз, когда в дом ко мне заявляется броская, деловая, передовая,
мы рыдаем в обнимку голыми, содрогаясь и подвывая.
что до счастья, мама, - оно результат воздействия седатива или токсина.
для меня это чувство, с которым едешь в ночном такси на
пересечение сорок второй с десятой, от кабаташа и до таксима.
редко где еще твоя смертность и заменяемость обнажают себя так сильно.
иногда я кажусь себе полководцем в ссылке, иногда сорным семенем среди злака.
в мире правящей лицевой всё, что занимает меня - изнанка.
барабанщики бытия крутят палочки в воздухе надо мной, ожидая чьего-то знака.
нет, любовь твоя не могла бы спасти меня от чего-либо - не спасла ведь.
на мою долю выпало столько тонн красоты, что должно было так расплавить.
но теперь я сяду к тебе пустой и весь век ее стану славить.
время сглаживает движения, но заостряет лица.
больше мы не порох и мёд, мы брусчатка, дерево и корица.
у красивых детей, что ты знала, мама, - новые красивые дети.
мы их любим фотографировать в нужном свете.
жизнь умнее живущего, вот что ясно по истечении первой трети.
всё, чего я боялся в детстве, теперь нелепее толстяков с укулеле.
даже признаки будущего распада закономерны, на самом деле.
очень страшно не умереть молодым, мама, но как видишь, мы это преодолели.
я один себе джеки чан теперь и один себе санта-клаус.
всё мое занятие - структурировать мрак и хаос.
всё, чему я учусь, мама - мастерство поддержанья пауз.
я не нулевая отметка больше, не дерзкий птенчик, не молодая завязь.
молодая завязь глядит на меня, раззявясь.
у простых, как положено, я вызываю ненависть, сложных - зависть.
что касается женщин, мама, здесь всё от триера до кар-вая:
всякий раз, когда в дом ко мне заявляется броская, деловая, передовая,
мы рыдаем в обнимку голыми, содрогаясь и подвывая.
что до счастья, мама, - оно результат воздействия седатива или токсина.
для меня это чувство, с которым едешь в ночном такси на
пересечение сорок второй с десятой, от кабаташа и до таксима.
редко где еще твоя смертность и заменяемость обнажают себя так сильно.
иногда я кажусь себе полководцем в ссылке, иногда сорным семенем среди злака.
в мире правящей лицевой всё, что занимает меня - изнанка.
барабанщики бытия крутят палочки в воздухе надо мной, ожидая чьего-то знака.
нет, любовь твоя не могла бы спасти меня от чего-либо - не спасла ведь.
на мою долю выпало столько тонн красоты, что должно было так расплавить.
но теперь я сяду к тебе пустой и весь век ее стану славить.
It seems that we have grown up, mom, but do not stop going on.
Time smoothes movements, but focuses on faces.
We are no longer gunpowder and honey, we are paving stones, wood and cinnamon.
Beautiful children, what you knew, mother, are new beautiful children.
We love to photograph them in the right light.
Life is smarter than living, that's what is clear after the first third.
Everything that I was afraid of in childhood, now more absurd fat with Ukulel.
Even the signs of future collapse are natural, in fact.
It’s very scary not to die young, mother, but as you see, we overcame it.
I am alone to Jackie Chan now and alone Santa Claus.
All my occupation is to structure darkness and chaos.
All I am studying, mother is the skill of supporting pauses.
I am not a zero mark more, not a daring chick, not a young ovary.
The young ovary looks at me, opening.
Simple, as expected, I cause hatred, complex - envy.
As for women, mom, everything is from Trier to Kar-Vaya:
Whenever a catchy, business, advanced, advanced one
We sob in a hug naked, shuddering and howling.
As for happiness, mother - it is the result of the effect of sedative or toxin.
For me, this is a feeling with which you are going in a night taxi on
The intersection of the forty -second from the tenth, from Kabatash to Taxim.
Rarely where else your mortality and replacement explores yourself so much.
Sometimes I seem to myself as a commander in exile, sometimes a weed seed among the cereal.
In the world of the ruling front, everything that occupies me is the wrong side.
The drummers of being twist the sticks in the air over me, waiting for someone's sign.
No, your love could not save me from anything - it did not save me.
So many tons of beauty fell on my share that it was supposed to melt.
But now I will sit on you empty and will praise it all a century.
Time smoothes movements, but focuses on faces.
We are no longer gunpowder and honey, we are paving stones, wood and cinnamon.
Beautiful children, what you knew, mother, are new beautiful children.
We love to photograph them in the right light.
Life is smarter than living, that's what is clear after the first third.
Everything that I was afraid of in childhood, now more absurd fat with Ukulel.
Even the signs of future collapse are natural, in fact.
It’s very scary not to die young, mother, but as you see, we overcame it.
I am alone to Jackie Chan now and alone Santa Claus.
All my occupation is to structure darkness and chaos.
All I am studying, mother is the skill of supporting pauses.
I am not a zero mark more, not a daring chick, not a young ovary.
The young ovary looks at me, opening.
Simple, as expected, I cause hatred, complex - envy.
As for women, mom, everything is from Trier to Kar-Vaya:
Whenever a catchy, business, advanced, advanced one
We sob in a hug naked, shuddering and howling.
As for happiness, mother - it is the result of the effect of sedative or toxin.
For me, this is a feeling with which you are going in a night taxi on
The intersection of the forty -second from the tenth, from Kabatash to Taxim.
Rarely where else your mortality and replacement explores yourself so much.
Sometimes I seem to myself as a commander in exile, sometimes a weed seed among the cereal.
In the world of the ruling front, everything that occupies me is the wrong side.
The drummers of being twist the sticks in the air over me, waiting for someone's sign.
No, your love could not save me from anything - it did not save me.
So many tons of beauty fell on my share that it was supposed to melt.
But now I will sit on you empty and will praise it all a century.
Другие песни исполнителя: