Вера Полозкова - Мое солнце
текст песни
18
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Вера Полозкова - Мое солнце - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
Мое солнце, и это тоже ведь не тупик, это новый круг.
Почву выбили из-под ног – так учись летать.
Журавля подстрелили, синичку выдернули из рук,
И саднит под ребром, и некому залатать.
Жизнь разъяли на кадры, каркас проржавленный обнажив.
Рассинхрон, все помехами; сжаться, не восставать.
Пока финка жгла между ребер, еще был жив,
А теперь извлекли, и вынужден остывать.
Мое солнце, Бог не садист, не Его это гнев и гнет,
Только – обжиг; мы все тут мечемся, мельтешим,
А Он смотрит и выжидает, сидит и мнет
Переносицу указательным и большим;
Срок приходит, нас вынимают на Божий свет, обдувают прах,
Обдают ледяным, как небытием; кричи
И брыкайся; мой мальчик, это нормальный страх.
Это ты остываешь после Его печи.
Это кажется, что ты слаб, что ты клоп, беспомощный идиот,
Словно глупая камбала хлопаешь ртом во мгле.
Мое солнце, Москва гудит, караван идет,
Происходит пятница на земле,
Эта долбаная неделя накрыла, смяла, да вот и схлынула тяжело,
Полежи в мокрой гальке, тину отри со щек.
Это кажется, что все мерзло и нежило,
Просто жизнь даже толком не началась еще.
Это новый какой-то уровень, левел, раунд; белым-бело.
Эй, а делать-то что? Слова собирать из льдин?
Мы истошно живые, слышишь, смотри в табло.
На нем циферки.
Пять.
Четыре.
Три.
Два.
Один.
Почву выбили из-под ног – так учись летать.
Журавля подстрелили, синичку выдернули из рук,
И саднит под ребром, и некому залатать.
Жизнь разъяли на кадры, каркас проржавленный обнажив.
Рассинхрон, все помехами; сжаться, не восставать.
Пока финка жгла между ребер, еще был жив,
А теперь извлекли, и вынужден остывать.
Мое солнце, Бог не садист, не Его это гнев и гнет,
Только – обжиг; мы все тут мечемся, мельтешим,
А Он смотрит и выжидает, сидит и мнет
Переносицу указательным и большим;
Срок приходит, нас вынимают на Божий свет, обдувают прах,
Обдают ледяным, как небытием; кричи
И брыкайся; мой мальчик, это нормальный страх.
Это ты остываешь после Его печи.
Это кажется, что ты слаб, что ты клоп, беспомощный идиот,
Словно глупая камбала хлопаешь ртом во мгле.
Мое солнце, Москва гудит, караван идет,
Происходит пятница на земле,
Эта долбаная неделя накрыла, смяла, да вот и схлынула тяжело,
Полежи в мокрой гальке, тину отри со щек.
Это кажется, что все мерзло и нежило,
Просто жизнь даже толком не началась еще.
Это новый какой-то уровень, левел, раунд; белым-бело.
Эй, а делать-то что? Слова собирать из льдин?
Мы истошно живые, слышишь, смотри в табло.
На нем циферки.
Пять.
Четыре.
Три.
Два.
Один.
My sun, and this is also not a dead end, this is a new circle.
The soil was knocked out from under the feet-so learn to fly.
The crane was shot, the titmouses pulled out of the hands,
And hess under the rib, and there is no one to patch up.
Life was pulled into frames, rustled frame.
Susynchron, all with obstacles; Squeeze, do not rebel.
While Finnish was burning between the ribs, he was still alive,
And now they have removed, and is forced to cool.
My sun, God is not sadist, not his anger and bends,
Only - firing; We all rush about here, we are smaller,
And he looks and waits, sits and thinks
The nose bridge is index and large;
The deadline comes, we are taken out to God's light, blow out ashes,
Pour icy, as non -existence; Shout
And kick; My boy is normal fear.
It is you cool after his furnace.
It seems that you are weak, that you are a bug, a helpless idiot,
Like a stupid flounder, you clap your mouth in the darkness.
My sun, Moscow is buzzing, there is a caravan,
Friday occurs on the ground,
This fucking week covered, crushed, and so it subsided hard,
Lie in wet pebbles, tie Tina from the cheeks.
It seems that everything is frozen and inanimate,
It’s just that life did not even really start yet.
This is a new level, Leoel, round; White-white.
Hey, what to do? Words to collect from ice floes?
We are heartily alive, hear, look at the scoreboard.
On it is the dials.
Five.
Four.
Three.
Two.
One.
The soil was knocked out from under the feet-so learn to fly.
The crane was shot, the titmouses pulled out of the hands,
And hess under the rib, and there is no one to patch up.
Life was pulled into frames, rustled frame.
Susynchron, all with obstacles; Squeeze, do not rebel.
While Finnish was burning between the ribs, he was still alive,
And now they have removed, and is forced to cool.
My sun, God is not sadist, not his anger and bends,
Only - firing; We all rush about here, we are smaller,
And he looks and waits, sits and thinks
The nose bridge is index and large;
The deadline comes, we are taken out to God's light, blow out ashes,
Pour icy, as non -existence; Shout
And kick; My boy is normal fear.
It is you cool after his furnace.
It seems that you are weak, that you are a bug, a helpless idiot,
Like a stupid flounder, you clap your mouth in the darkness.
My sun, Moscow is buzzing, there is a caravan,
Friday occurs on the ground,
This fucking week covered, crushed, and so it subsided hard,
Lie in wet pebbles, tie Tina from the cheeks.
It seems that everything is frozen and inanimate,
It’s just that life did not even really start yet.
This is a new level, Leoel, round; White-white.
Hey, what to do? Words to collect from ice floes?
We are heartily alive, hear, look at the scoreboard.
On it is the dials.
Five.
Four.
Three.
Two.
One.
Другие песни исполнителя: