Владимир Лезин - Сердце Петербурга
текст песни
37
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Владимир Лезин - Сердце Петербурга - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
Однажды перевалит за полтинник.
Он будет дома. Никого вокруг.
Его последний друг,
Скорее собутыльник -
Холодный, заоконный, вечерний Петербург.
Он прожил в этом городе без малого полвека.
Который стал родным, но жизненным венцом.
В морщинах всё лицо.
Судьба у человека:
Ни дерева, ни сына. Дом - построенный отцом.
Он жил всю жизнь с отцом в глухой избе.
Отец его любил. Варил на завтрак манку.
В пятнадцать было пиво, в шестнадцать - ЛСД,
Нашёл поставщика, и торговал афганкой.
Кутил напропалую без страха и без риска.
Хотел губами неба, но плавно шёл ко дну,
И с каждым божим днём он на глазах худел, как
Настенный календарь теряет толщину.
Он говорил всем близким, всегда весьма поддатый:
"Я в этом мире тайный, случайный посетитель,
А звезды зажигаются в дверях военкомата,
Владимир Маяковский! Вы уж меня простите!"
Кому какое дело, где он сейчас? Чем дышит?
Один лишь только я смотрю в его окно.
Безлюдно там. Темно. Никто и не услышит,
Как вздёрнется петля в глухонемом кино.
Ему сегодня пятьдесят. Он прожил свой полтинник!
Я - сердце Петербурга. Он ждёт меня с ночевкой.
Бреду в бреду к нему я - вечный собутыльник
В чернеющем кафтане с намыленной верёвкой...
Он будет дома. Никого вокруг.
Его последний друг,
Скорее собутыльник -
Холодный, заоконный, вечерний Петербург.
Он прожил в этом городе без малого полвека.
Который стал родным, но жизненным венцом.
В морщинах всё лицо.
Судьба у человека:
Ни дерева, ни сына. Дом - построенный отцом.
Он жил всю жизнь с отцом в глухой избе.
Отец его любил. Варил на завтрак манку.
В пятнадцать было пиво, в шестнадцать - ЛСД,
Нашёл поставщика, и торговал афганкой.
Кутил напропалую без страха и без риска.
Хотел губами неба, но плавно шёл ко дну,
И с каждым божим днём он на глазах худел, как
Настенный календарь теряет толщину.
Он говорил всем близким, всегда весьма поддатый:
"Я в этом мире тайный, случайный посетитель,
А звезды зажигаются в дверях военкомата,
Владимир Маяковский! Вы уж меня простите!"
Кому какое дело, где он сейчас? Чем дышит?
Один лишь только я смотрю в его окно.
Безлюдно там. Темно. Никто и не услышит,
Как вздёрнется петля в глухонемом кино.
Ему сегодня пятьдесят. Он прожил свой полтинник!
Я - сердце Петербурга. Он ждёт меня с ночевкой.
Бреду в бреду к нему я - вечный собутыльник
В чернеющем кафтане с намыленной верёвкой...
Once it will pass in a fifty dollars.
He will be at home. Nobody around.
His last friend,
Rather, a drinking companion -
Cold, Osokonny, evening Petersburg.
He lived in this city for almost half a century.
Which has become a native, but life crown.
In wrinkles, the whole face.
Fate in humans:
No tree, no son. The house is built by the father.
He lived all his life with his father in a deaf hut.
Father loved him. I boiled semolina for breakfast.
At fifteen there was beer, at sixteen - LSD,
Found a supplier, and traded Afghan.
I drove the back without fear and without risk.
He wanted his lips of the sky, but smoothly walked to the bottom,
And with every god he was losing herself in front of God.
The wall calendar loses the thickness.
He spoke to all loved ones, always very succumbing:
"I am a secret, random visitor in this world,
And the stars are lit in the doorway of the military enlistment office,
Vladimir Mayakovsky! Forgive me! "
Who cares, where is he now? What is breathing?
Only I look out of his window.
Deserted there. Dark. No one will hear
How the loop in deaf -mute cinema will take a look.
He is fifty today. He lived his fifty dollars!
I am the heart of St. Petersburg. He is waiting for me with an overnight stay.
I'm delirious in delirium for him - an eternal drink
In the blackening caftan with a soap rope ...
He will be at home. Nobody around.
His last friend,
Rather, a drinking companion -
Cold, Osokonny, evening Petersburg.
He lived in this city for almost half a century.
Which has become a native, but life crown.
In wrinkles, the whole face.
Fate in humans:
No tree, no son. The house is built by the father.
He lived all his life with his father in a deaf hut.
Father loved him. I boiled semolina for breakfast.
At fifteen there was beer, at sixteen - LSD,
Found a supplier, and traded Afghan.
I drove the back without fear and without risk.
He wanted his lips of the sky, but smoothly walked to the bottom,
And with every god he was losing herself in front of God.
The wall calendar loses the thickness.
He spoke to all loved ones, always very succumbing:
"I am a secret, random visitor in this world,
And the stars are lit in the doorway of the military enlistment office,
Vladimir Mayakovsky! Forgive me! "
Who cares, where is he now? What is breathing?
Only I look out of his window.
Deserted there. Dark. No one will hear
How the loop in deaf -mute cinema will take a look.
He is fifty today. He lived his fifty dollars!
I am the heart of St. Petersburg. He is waiting for me with an overnight stay.
I'm delirious in delirium for him - an eternal drink
In the blackening caftan with a soap rope ...
Другие песни исполнителя: