Владимир Оксиковский - Брейгель. Падение Икара
текст песни
21
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Владимир Оксиковский - Брейгель. Падение Икара - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
БРЕЙГЕЛЬ. ПАДЕНИЕ ИКАРА (Владимир Оксиковский)
Он не мог мыслить линией –
Мысль – это вино, залитое в черепную флягу.
Его чувств огнедышащий ливень
Колотил углём о бумагу.
Рагу под горчичном соусом дымилось в тарелке
Живописней деревенских смотрин.
Надо быть авантюрно-метким,
Чтобы мир показать изнутри.
Он доедал рагу над стендом тротуара,
Он написал к Рождеству «Падение Икара».
А вокруг всё понятно для всех,
Но высшая форма ужаса – это смех.
А ты, как на улицу сходишь с ума,
А там лишь охра да сурьма.
Он доедал рагу над стендом тротуара,
Он написал к Рождеству «Падение Икара».
Героизм играть на барабане,
Если город безнадежно спит,
Но я видел однажды, как в провинциальной бане
«Помпея» Брюллова висит.
А вокруг лишь тазы да веники,
Брейгель, мы давно уже шизофреники.
Двадцать веков беспрерывного рабства,
В треугольнике слов, кандалов и богатства.
Он доедал рагу над стендом тротуара,
Он написал к Рождеству «Падение Икара».
И всё куда-то стремимся уйти
От толстых задниц с огромнейшей силой.
Но есть два равноценных пути –
Или в творчество, или в могилу.
Социально не бритый Икар,
Опалился о символ служения.
И гладко выбритый городской тротуар
Раскрыл объятия земного притяжения.
И было больно за Рождество и за рагу с горчицей,
И вновь закат оранжевый кричал безумной птицей.
Он не мог мыслить линией –
Мысль – это вино, залитое в черепную флягу.
Его чувств огнедышащий ливень
Колотил углём о бумагу.
Рагу под горчичном соусом дымилось в тарелке
Живописней деревенских смотрин.
Надо быть авантюрно-метким,
Чтобы мир показать изнутри.
Он доедал рагу над стендом тротуара,
Он написал к Рождеству «Падение Икара».
А вокруг всё понятно для всех,
Но высшая форма ужаса – это смех.
А ты, как на улицу сходишь с ума,
А там лишь охра да сурьма.
Он доедал рагу над стендом тротуара,
Он написал к Рождеству «Падение Икара».
Героизм играть на барабане,
Если город безнадежно спит,
Но я видел однажды, как в провинциальной бане
«Помпея» Брюллова висит.
А вокруг лишь тазы да веники,
Брейгель, мы давно уже шизофреники.
Двадцать веков беспрерывного рабства,
В треугольнике слов, кандалов и богатства.
Он доедал рагу над стендом тротуара,
Он написал к Рождеству «Падение Икара».
И всё куда-то стремимся уйти
От толстых задниц с огромнейшей силой.
Но есть два равноценных пути –
Или в творчество, или в могилу.
Социально не бритый Икар,
Опалился о символ служения.
И гладко выбритый городской тротуар
Раскрыл объятия земного притяжения.
И было больно за Рождество и за рагу с горчицей,
И вновь закат оранжевый кричал безумной птицей.
Bruegel. Fall of Icarus (Vladimir Oxikovsky)
He could not think with a line -
Thought is a wine flooded in a cranial flask.
His feelings fire -breathing rainfall
Pounded with corner on paper.
The stew under mustard sauce smoked in a plate
More picturesque Village Leaders.
You have to be adventurous-meter,
To show the world from the inside.
He ate to stew above the stand of the sidewalk,
He wrote by Christmas "The Fall of Icarus."
And around everything is clear to everyone,
But the highest form of horror is laughter.
And you, how you go out into the street,
And there is only a guard and a syrma.
He ate to stew above the stand of the sidewalk,
He wrote by Christmas "The Fall of Icarus."
Heroism play the drum,
If the city is hopelessly sleeping
But I once saw in a provincial bath
Pompey Bryullov hangs.
And around only basins and brooms,
Bruegel, we have long been schizophrenics.
Twenty centuries of continuous slavery,
In the triangle of words, shackles and wealth.
He ate to stew above the stand of the sidewalk,
He wrote by Christmas "The Fall of Icarus."
And we are trying to leave somewhere
From thick asses with great power.
But there are two equivalent ways -
Either in creativity, or to the grave.
Socially not shaved Icarus,
I was scorched on a symbol of service.
And smoothly shaved city sidewalk
Revealed the arms of earthly attraction.
And it was painful for Christmas and for the stew with mustard,
And again, the orange sunset shouted a crazy bird.
He could not think with a line -
Thought is a wine flooded in a cranial flask.
His feelings fire -breathing rainfall
Pounded with corner on paper.
The stew under mustard sauce smoked in a plate
More picturesque Village Leaders.
You have to be adventurous-meter,
To show the world from the inside.
He ate to stew above the stand of the sidewalk,
He wrote by Christmas "The Fall of Icarus."
And around everything is clear to everyone,
But the highest form of horror is laughter.
And you, how you go out into the street,
And there is only a guard and a syrma.
He ate to stew above the stand of the sidewalk,
He wrote by Christmas "The Fall of Icarus."
Heroism play the drum,
If the city is hopelessly sleeping
But I once saw in a provincial bath
Pompey Bryullov hangs.
And around only basins and brooms,
Bruegel, we have long been schizophrenics.
Twenty centuries of continuous slavery,
In the triangle of words, shackles and wealth.
He ate to stew above the stand of the sidewalk,
He wrote by Christmas "The Fall of Icarus."
And we are trying to leave somewhere
From thick asses with great power.
But there are two equivalent ways -
Either in creativity, or to the grave.
Socially not shaved Icarus,
I was scorched on a symbol of service.
And smoothly shaved city sidewalk
Revealed the arms of earthly attraction.
And it was painful for Christmas and for the stew with mustard,
And again, the orange sunset shouted a crazy bird.
Другие песни исполнителя: