Jacek Kaczmarski - Marcin Luter
текст песни
46
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Jacek Kaczmarski - Marcin Luter - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
W zamku Wartburg, na stromym urwisku
(Te niemieckie przepaście i szczyty)
Wbrew mej woli, a gwoli ucisku
Wyniesiony pod boskie błękity
Pismo święte z wszechwładnej łaciny
Na swój własny język przekładam:
Ożywają po wiekach
Dawne cuda i czyny,
Matką Ewa znów, Ojcem znów - Adam.
Bliźnim jest mi tragiczny Abraham
Gdy poświęcić ma syna w ofierze;
Widzę ogień na Sodomy dachach,
Gdzie zwęglają się grzeszni w niewierze.
Bezmiar winy i kary surowość
Brzmią prawdziwie w mym szorstkim języku.
Na początku jest słowo,
I okrutnie brzmi słowo,
Ale spójrz wokół siebie, krytyku!
Grzechy Rzym za gotówkę odpuszcza,
Lecz w wojennej się nurza rozkoszy.
Papież w zbroi, w ubóstwie tkwi tłuszcza,
Z której groszy katedry się wznosi.
W nawach katedr transakcje wszeteczne,
Ksiądz spowiednik rozgrzesza za bilon.
Tak jest, było i będzie,
Zło i dobro jest wieczne,
Lecz nie może być wieczny Babilon.
Z tym więc walczę ja, mnich Augustianin,
Moralności teolog - to przytyk,
Bo w stolicy wołają - poganin!
Reformator, heretyk, polityk!
Tak, papieską ja bullę spaliłem,
Lecz szukajcie miast, które on spalił!
Ja na wrotach kościelnych
Tezy swoje przybiłem,
On mnie wyklął, a mnisi śpiewali.
Słowa palą, więc pali się słowa:
Nikt o treści popiołów nie pyta.
Ale moja ze Stwórcą rozmowa
Jak Syn Jego - do drzewa przybita!
Niech się gorszy prałacia elita,
Niech się w mękach świat tworzy od nowa!
Lecz niech czyta, kto umie,
Niech nauczy się czytać!
Niech powraca - do Słowa!
Jacek Kaczmarski
5.12.1991
(Te niemieckie przepaście i szczyty)
Wbrew mej woli, a gwoli ucisku
Wyniesiony pod boskie błękity
Pismo święte z wszechwładnej łaciny
Na swój własny język przekładam:
Ożywają po wiekach
Dawne cuda i czyny,
Matką Ewa znów, Ojcem znów - Adam.
Bliźnim jest mi tragiczny Abraham
Gdy poświęcić ma syna w ofierze;
Widzę ogień na Sodomy dachach,
Gdzie zwęglają się grzeszni w niewierze.
Bezmiar winy i kary surowość
Brzmią prawdziwie w mym szorstkim języku.
Na początku jest słowo,
I okrutnie brzmi słowo,
Ale spójrz wokół siebie, krytyku!
Grzechy Rzym za gotówkę odpuszcza,
Lecz w wojennej się nurza rozkoszy.
Papież w zbroi, w ubóstwie tkwi tłuszcza,
Z której groszy katedry się wznosi.
W nawach katedr transakcje wszeteczne,
Ksiądz spowiednik rozgrzesza za bilon.
Tak jest, było i będzie,
Zło i dobro jest wieczne,
Lecz nie może być wieczny Babilon.
Z tym więc walczę ja, mnich Augustianin,
Moralności teolog - to przytyk,
Bo w stolicy wołają - poganin!
Reformator, heretyk, polityk!
Tak, papieską ja bullę spaliłem,
Lecz szukajcie miast, które on spalił!
Ja na wrotach kościelnych
Tezy swoje przybiłem,
On mnie wyklął, a mnisi śpiewali.
Słowa palą, więc pali się słowa:
Nikt o treści popiołów nie pyta.
Ale moja ze Stwórcą rozmowa
Jak Syn Jego - do drzewa przybita!
Niech się gorszy prałacia elita,
Niech się w mękach świat tworzy od nowa!
Lecz niech czyta, kto umie,
Niech nauczy się czytać!
Niech powraca - do Słowa!
Jacek Kaczmarski
5.12.1991
В замке Вартбург, на крутом скале
(Эти немецкие пропасти и пики)
Против моей воли и за давление
Поднятый в божественный синий
Святая Библия из всемогущей латыни
Я переведу на свой собственный язык:
Они оживают после веков
Старые чудеса и дела,
Мать Ева снова, Отец снова - Адам.
Мой сосед трагический Авраам
Когда он жертвует жертвой своего сына;
Я вижу огонь на крыше содомии,
Где грешники обусловлены совершенно.
Полность вины и наказания необработанность
Они звучат по -настоящему на моем грубом языке.
В начале есть слово
И слово жестокое,
Но посмотри вокруг, критик!
Рим грешит за наличные, он сдается,
Но на войне удовольствие скучно.
Папа в доспехах, в бедности лежит жир,
Из которых поднимаются копейки собора.
В нависах соборов нет
Исповедник освобождается над членом.
Это было и будет
Зло и добро вечное,
Но может быть Вечный Вавилон.
Итак, я сражаюсь с этим, Августианский монах,
Моральный богослов - это орех
Потому что они звонят в столицу - язычника!
Реформатор, еретик, политик!
Да, я сжег папского быка,
Но ищите города, которые он сгорел!
Я на церковных воротах
Я прибил свои тезисы,
Он порезал меня, и монахи пели.
Слова курят, так что слова горят:
Никто с содержанием пепла спрашивает.
Но мой разговор с создателем
Как его сын - прибитый к дереву!
Пусть элитный прелат будет хуже,
Пусть мир снова формируется в муках!
Но пусть он прочитает, кто может,
Пусть он научится читать!
Пусть он вернется - к слову!
Jacek Kaczmarski
12/12/1991
(Эти немецкие пропасти и пики)
Против моей воли и за давление
Поднятый в божественный синий
Святая Библия из всемогущей латыни
Я переведу на свой собственный язык:
Они оживают после веков
Старые чудеса и дела,
Мать Ева снова, Отец снова - Адам.
Мой сосед трагический Авраам
Когда он жертвует жертвой своего сына;
Я вижу огонь на крыше содомии,
Где грешники обусловлены совершенно.
Полность вины и наказания необработанность
Они звучат по -настоящему на моем грубом языке.
В начале есть слово
И слово жестокое,
Но посмотри вокруг, критик!
Рим грешит за наличные, он сдается,
Но на войне удовольствие скучно.
Папа в доспехах, в бедности лежит жир,
Из которых поднимаются копейки собора.
В нависах соборов нет
Исповедник освобождается над членом.
Это было и будет
Зло и добро вечное,
Но может быть Вечный Вавилон.
Итак, я сражаюсь с этим, Августианский монах,
Моральный богослов - это орех
Потому что они звонят в столицу - язычника!
Реформатор, еретик, политик!
Да, я сжег папского быка,
Но ищите города, которые он сгорел!
Я на церковных воротах
Я прибил свои тезисы,
Он порезал меня, и монахи пели.
Слова курят, так что слова горят:
Никто с содержанием пепла спрашивает.
Но мой разговор с создателем
Как его сын - прибитый к дереву!
Пусть элитный прелат будет хуже,
Пусть мир снова формируется в муках!
Но пусть он прочитает, кто может,
Пусть он научится читать!
Пусть он вернется - к слову!
Jacek Kaczmarski
12/12/1991
Другие песни исполнителя: