Sharon ft. Луперкаль - Минное поле чудес
текст песни
23
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Sharon ft. Луперкаль - Минное поле чудес - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
Это не Дублин, но тухнет вокруг все
И тут по полной чудят в ожидании чуда.
С нелепостью карикатур, прогорая в кошмарном бреду под названием "урбан".
Пламенем урн и фортуны продукты внедряют недурно, в белоснежном аду
Ты у всех на виду, так что сколько ни мерь, все равно резанут наобум.
И на каждом шагу инородные тела, "Кошмар Марабу" в обалдевших пешках,
И надежды скрежет слышен в гаражах, она задушена героями Уэлша.
Их планы на вечер каждый раз те же: cash и hash, trap and casual,
Намутить MDMA или MTV, и маргарины опять в ожидании трэша.
"In god we trust and we come with drugs" ,- и с девизом этим массы глотают лекарства,
И кайф забивает гвоздь так в чердак, как в финале совком отгружал Ван Бастен.
И мрак по началу не покажется мразью, а так, даже чем-то далеким, прекрасным,
Но прекрасно далеко настолько, что слишком легко ненароком пропасть в нем.
Ни логин и ни пассворд не спас и не встрялся, а разум, как пластик, порезан на части,
И дымом ушел во фрактал, портал в одну сторону, он выведет на смерть.
И чья же вина здесь? Фальшивое счастье с перебором собирает наебененых в касты,
Создавая им иллюзию шанса, на связь с Поднебесной, любезно слиться в экстазе.
Но безумные луны попустили и вас всех, на лопатки уложили, треки Бэнни Бэнасси,
Гори, этот мир оков, изнутри, их прах раскатают дороги.
И в трип пора собираться таким же другим, таким же, ну точно таким же другим.
Бродить по забытым могилам сошедших с орбит в безжалостный мир.
Время острот. Под бременем строк я похерю следы от былых катастроф,
Эй, Питер Пэн, за окошком не Лондон, фортуна пригладит ладошкою локон.
Пальцы стучат по иконкам, в мыслях о ком-то, за стеклом гаражи, но в такой темноте,
Сквозь окон витражи не разобрать даже смазанный контур.
Это не Комптон, но та же шпана, что воспитана криком базарных товарок,
Каждый подъезд в тех угрюмых дворах всегда искренне рад дарам винтоваров.
Им не стать бакалаврами, но нелегальный товарообмен дал навара.
Пати длиною во всю сумасшедшую молодость: эта реальность коварна.
И если есть рай, то, наверное, в нем скучно и пусто,
Злобная паства в разнузданных тусах упорно возводит блядство в искусство.
Дороги уходят в тоннели ноздрей, льется блейзер на блузку.
Ты корчила губы как утка, так на приключений на гузку.
Прочь смысловую нагрузку из текста, для них она невывозима,
Видишь, как юность пылает огнями протеста, только цвет пламени синий.
То самое чувство, когда о запястье тушатся сиги,
Одна ледяная пустыня внутри - гибрид Хиросимы и Новосиба.
Юные годы, спасибо за все, но не всех извлекли из-под ваших обломков,
Тексты просеяв как ситом, отсек все лишние части, ебашим с апломбом.
Проникаем в умы молниеносным броском анаконды,
Луперкаль и Шарон, 16/13 урона от комбо.
Берлиозу - трамвай, Карениной - поезд,
Рэперу - Версус, смертнику - пояс.
Этот мир твой, где ищут погибель на тысячах скользких дорожек,
Но то, что мертво - умереть не может.
Берлиозу - трамвай, Карениной - поезд,
Рэперу - Версус, смертнику - пояс.
Этот мир твой, где ищут погибель на тысячах скользких дорожек,
Но то, что мертво - умереть не может.
И тут по полной чудят в ожидании чуда.
С нелепостью карикатур, прогорая в кошмарном бреду под названием "урбан".
Пламенем урн и фортуны продукты внедряют недурно, в белоснежном аду
Ты у всех на виду, так что сколько ни мерь, все равно резанут наобум.
И на каждом шагу инородные тела, "Кошмар Марабу" в обалдевших пешках,
И надежды скрежет слышен в гаражах, она задушена героями Уэлша.
Их планы на вечер каждый раз те же: cash и hash, trap and casual,
Намутить MDMA или MTV, и маргарины опять в ожидании трэша.
"In god we trust and we come with drugs" ,- и с девизом этим массы глотают лекарства,
И кайф забивает гвоздь так в чердак, как в финале совком отгружал Ван Бастен.
И мрак по началу не покажется мразью, а так, даже чем-то далеким, прекрасным,
Но прекрасно далеко настолько, что слишком легко ненароком пропасть в нем.
Ни логин и ни пассворд не спас и не встрялся, а разум, как пластик, порезан на части,
И дымом ушел во фрактал, портал в одну сторону, он выведет на смерть.
И чья же вина здесь? Фальшивое счастье с перебором собирает наебененых в касты,
Создавая им иллюзию шанса, на связь с Поднебесной, любезно слиться в экстазе.
Но безумные луны попустили и вас всех, на лопатки уложили, треки Бэнни Бэнасси,
Гори, этот мир оков, изнутри, их прах раскатают дороги.
И в трип пора собираться таким же другим, таким же, ну точно таким же другим.
Бродить по забытым могилам сошедших с орбит в безжалостный мир.
Время острот. Под бременем строк я похерю следы от былых катастроф,
Эй, Питер Пэн, за окошком не Лондон, фортуна пригладит ладошкою локон.
Пальцы стучат по иконкам, в мыслях о ком-то, за стеклом гаражи, но в такой темноте,
Сквозь окон витражи не разобрать даже смазанный контур.
Это не Комптон, но та же шпана, что воспитана криком базарных товарок,
Каждый подъезд в тех угрюмых дворах всегда искренне рад дарам винтоваров.
Им не стать бакалаврами, но нелегальный товарообмен дал навара.
Пати длиною во всю сумасшедшую молодость: эта реальность коварна.
И если есть рай, то, наверное, в нем скучно и пусто,
Злобная паства в разнузданных тусах упорно возводит блядство в искусство.
Дороги уходят в тоннели ноздрей, льется блейзер на блузку.
Ты корчила губы как утка, так на приключений на гузку.
Прочь смысловую нагрузку из текста, для них она невывозима,
Видишь, как юность пылает огнями протеста, только цвет пламени синий.
То самое чувство, когда о запястье тушатся сиги,
Одна ледяная пустыня внутри - гибрид Хиросимы и Новосиба.
Юные годы, спасибо за все, но не всех извлекли из-под ваших обломков,
Тексты просеяв как ситом, отсек все лишние части, ебашим с апломбом.
Проникаем в умы молниеносным броском анаконды,
Луперкаль и Шарон, 16/13 урона от комбо.
Берлиозу - трамвай, Карениной - поезд,
Рэперу - Версус, смертнику - пояс.
Этот мир твой, где ищут погибель на тысячах скользких дорожек,
Но то, что мертво - умереть не может.
Берлиозу - трамвай, Карениной - поезд,
Рэперу - Версус, смертнику - пояс.
Этот мир твой, где ищут погибель на тысячах скользких дорожек,
Но то, что мертво - умереть не может.
This is not dublin, but everything goes around everything
And here they are in full in anticipation of a miracle.
With the absurdity of caricatures, burning out in a nightmare delirium called Urban.
Flame of urns and fortune, products are introduced not bad, in the snow -white hell
You are all in sight, so no matter how much measure is still cut at random.
And at every step foreign bodies, "nightmare of Marabu" in the stunned pawns,
And hopes are heard in garages, it is strangled by the heroes of Welsh.
Their plans for the evening are the same every time: Cash and Hash, Trap and Casual,
Pull MDMA or MTV, and Margarina again in anticipation of Trash.
"In God We Trust and We Come with Drugs," and with the motto of this mass swallow medicines,
And the buzz clogs the nail so in the attic, as in the final, Van Basten shipped by the scoop.
And the darkness at first will not seem to be scum, and so, even by something far, beautiful,
But it is so far so much that it is too easy to completely disappear in it.
Neither the login nor the Password saved nor interpreted, but the mind, like plastic, is cut into parts,
And smoke went into fractal, a portal in one direction, he will take to death.
And whose fault is here? Fake happiness with an overkill collects fucked in caste,
Creating them the illusion of a chance, to communicate with the Middle Kingdom, kindly merge in ecstasy.
But the crazy moon allowed you all, put on the shoulder blades, the tracks of Banny Benassi,
Gori, this world of shackles, from the inside, their ashes rummage the roads.
And in TRIP it is time to gather the same, the same, well, exactly the same different.
Wandering through the forgotten graves of those who went from orbits into a ruthless world.
Time is sharp. Under the burden of lines, I will poke traces from past disasters,
Hey, Peter Pan, is not London behind the window, Fortuna will smell his palm with his hand.
Fingers knock on the icons, in thoughts about someone, behind the glass, but in such darkness,
Through the windows of stained glass, you can’t even disassemble even a lubricated circuit.
This is not a computer, but the same punks that it was brought up by a scream of bazaar goods,
Each entrance in those gloomy courtyards is always sincerely happy with the gifts of screws.
They cannot become bachelor, but illegal commodity was given by Navara.
Pati long in all crazy youth: this reality is insidious.
And if there is a paradise, then, probably, it is boring and empty in it,
The evil flock in unbridled boots stubbornly builds a whore into art.
Roads go to the tunnels of the nostrils, a blouse flows into a blouse.
You made your lips like a duck, so on adventure on a gul.
Away from the semantic load from the text, for them it is unprincipled,
You see how youth is burning with the lights of protest, only the color of the flame is blue.
The very feeling when sigi stews about the wrist,
One ice desert inside is a hybrid of Hiroshima and Novosib.
Young years, thanks for everything, but not everyone was removed from under your debris,
Sifting the texts as a sieve, the compartment of all unnecessary parts, fuck with the aplomb.
We penetrate into the minds with a lightning rush of the anaconda,
Luperkal and Sharon, 16/13 damage from combo.
Berlioza - tram, Karenina - train,
Raper - Versus, suicide bomber - belt.
This world is looking for destruction on thousands of slippery paths,
But that which is dead - cannot die.
Berlioza - tram, Karenina - train,
Raper - Versus, suicide bomber - belt.
This world is looking for destruction on thousands of slippery paths,
But that which is dead - cannot die.
And here they are in full in anticipation of a miracle.
With the absurdity of caricatures, burning out in a nightmare delirium called Urban.
Flame of urns and fortune, products are introduced not bad, in the snow -white hell
You are all in sight, so no matter how much measure is still cut at random.
And at every step foreign bodies, "nightmare of Marabu" in the stunned pawns,
And hopes are heard in garages, it is strangled by the heroes of Welsh.
Their plans for the evening are the same every time: Cash and Hash, Trap and Casual,
Pull MDMA or MTV, and Margarina again in anticipation of Trash.
"In God We Trust and We Come with Drugs," and with the motto of this mass swallow medicines,
And the buzz clogs the nail so in the attic, as in the final, Van Basten shipped by the scoop.
And the darkness at first will not seem to be scum, and so, even by something far, beautiful,
But it is so far so much that it is too easy to completely disappear in it.
Neither the login nor the Password saved nor interpreted, but the mind, like plastic, is cut into parts,
And smoke went into fractal, a portal in one direction, he will take to death.
And whose fault is here? Fake happiness with an overkill collects fucked in caste,
Creating them the illusion of a chance, to communicate with the Middle Kingdom, kindly merge in ecstasy.
But the crazy moon allowed you all, put on the shoulder blades, the tracks of Banny Benassi,
Gori, this world of shackles, from the inside, their ashes rummage the roads.
And in TRIP it is time to gather the same, the same, well, exactly the same different.
Wandering through the forgotten graves of those who went from orbits into a ruthless world.
Time is sharp. Under the burden of lines, I will poke traces from past disasters,
Hey, Peter Pan, is not London behind the window, Fortuna will smell his palm with his hand.
Fingers knock on the icons, in thoughts about someone, behind the glass, but in such darkness,
Through the windows of stained glass, you can’t even disassemble even a lubricated circuit.
This is not a computer, but the same punks that it was brought up by a scream of bazaar goods,
Each entrance in those gloomy courtyards is always sincerely happy with the gifts of screws.
They cannot become bachelor, but illegal commodity was given by Navara.
Pati long in all crazy youth: this reality is insidious.
And if there is a paradise, then, probably, it is boring and empty in it,
The evil flock in unbridled boots stubbornly builds a whore into art.
Roads go to the tunnels of the nostrils, a blouse flows into a blouse.
You made your lips like a duck, so on adventure on a gul.
Away from the semantic load from the text, for them it is unprincipled,
You see how youth is burning with the lights of protest, only the color of the flame is blue.
The very feeling when sigi stews about the wrist,
One ice desert inside is a hybrid of Hiroshima and Novosib.
Young years, thanks for everything, but not everyone was removed from under your debris,
Sifting the texts as a sieve, the compartment of all unnecessary parts, fuck with the aplomb.
We penetrate into the minds with a lightning rush of the anaconda,
Luperkal and Sharon, 16/13 damage from combo.
Berlioza - tram, Karenina - train,
Raper - Versus, suicide bomber - belt.
This world is looking for destruction on thousands of slippery paths,
But that which is dead - cannot die.
Berlioza - tram, Karenina - train,
Raper - Versus, suicide bomber - belt.
This world is looking for destruction on thousands of slippery paths,
But that which is dead - cannot die.