The 881 Style Desig - Болью В Груди
текст песни
38
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
The 881 Style Desig - Болью В Груди - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
Одни сыграли тут в бандитов, а другие в ящик;
А мы с сознанием размытым жили в настоящем.
Свобода с запахом своим манящим
Однажды привела к кресту животворящему.
Забиты гвозди и стена разбита оземь;
Из 12 апостолов осталось 8.
Забыты заповеди седой старой знахой.
Батя, открой слепым глаза, они устали плакать.
Мы устали слышать то, что нам не надо.
Мы высыхаем у бездонных колосьев с ядом.
Я вижу кто-то здесь на совести своей распятый,
Смотрю внимательно - а это я там.
А кто-то рядом заливается смехом веселым;
Кто-то пляшет под гармонь в деревнях и селах.
Мы все казненные своими же, падаем в пропасть.
И это новое кому-то, но это не новость.
Мне эта музыка болью в груди.
Я здесь. Я один. Боже, правильно веди.
Нас так мало, тут, мыслью единых.
Быть может истина ждет впереди.
Дым в лицо, луна на небе белесым кольцом,
Прессует время песок из часов.
Постой. Остановите это колесо.
Снова утро тревожит мой сон.
Со дна колодца вверх опустошенным взглядом.
Нам не упасть бы на колени, большего не надо.
Придет то время, когда мы растворимся в цитатах;
А вы пошли по головам и хаваете падаль.
Летели искры ввысь и кто-то плакал;
А кто-то смеялся, посаженный на кол.
Содрогалась земля от кровавых мерцаний,
По воде шел Создатель босыми ногами.
Укажи мне дорогу, я тут заблудился.
Мы тонем в пороках и самоубийствах.
Листья падают вниз, падают быстро.
До родственной войны одна осталась только искра.
Правда далеко, покрыта мраком.
Мы гибнем за идею и гнием в бараках.
Все бы ничего, но виноваты сами,
Что перед нами пустота и пустота за нами.
Мне эта музыка болью в груди.
Я здесь. Я один. Боже, правильно веди.
Нас так мало, тут, мыслью единых.
Быть может истина ждет впереди.
Дым в лицо, луна на небе белесым кольцом,
Прессует время песок из часов.
Постой. Остановите это колесо.
Снова утро тревожит мой сон.
Люди с песенной молитвою падали на пол.
Люди падали убитыми, падала падаль.
Они друг другу рыли ямы, крепчали лопаты;
Дымили ладаном, кадила горели лампады.
В этом сумраке размытом ни слова про совесть.
Похабно выдраны страницы и кончится повесть.
Под нас могилы роют и мы спасемся вряд ли.
Монахи прятались за спины и лица прятали.
Сила собрана в кулак, собрана воля.
Кто-то хохотал от счастья, а кто-то от горя.
Среди людей, неизлечимо больных своей ролью
Раскрывается личина при клятве на крови.
Эта сущность на манер песочных часов,
Сотни незнакомых лиц тут и голосов.
Верю в самого себя сквозь частоты басов -
То ведь родные стены бетонных корпусов.
Мне эта музыка болью в груди.
Я здесь. Я один. Боже, правильно веди.
Нас так мало, тут, мыслью единых.
Быть может истина ждет впереди.
Дым в лицо, луна на небе белесым кольцом,
Прессует время песок из часов.
Постой. Остановите это колесо.
Снова утро тревожит мой сон.
А мы с сознанием размытым жили в настоящем.
Свобода с запахом своим манящим
Однажды привела к кресту животворящему.
Забиты гвозди и стена разбита оземь;
Из 12 апостолов осталось 8.
Забыты заповеди седой старой знахой.
Батя, открой слепым глаза, они устали плакать.
Мы устали слышать то, что нам не надо.
Мы высыхаем у бездонных колосьев с ядом.
Я вижу кто-то здесь на совести своей распятый,
Смотрю внимательно - а это я там.
А кто-то рядом заливается смехом веселым;
Кто-то пляшет под гармонь в деревнях и селах.
Мы все казненные своими же, падаем в пропасть.
И это новое кому-то, но это не новость.
Мне эта музыка болью в груди.
Я здесь. Я один. Боже, правильно веди.
Нас так мало, тут, мыслью единых.
Быть может истина ждет впереди.
Дым в лицо, луна на небе белесым кольцом,
Прессует время песок из часов.
Постой. Остановите это колесо.
Снова утро тревожит мой сон.
Со дна колодца вверх опустошенным взглядом.
Нам не упасть бы на колени, большего не надо.
Придет то время, когда мы растворимся в цитатах;
А вы пошли по головам и хаваете падаль.
Летели искры ввысь и кто-то плакал;
А кто-то смеялся, посаженный на кол.
Содрогалась земля от кровавых мерцаний,
По воде шел Создатель босыми ногами.
Укажи мне дорогу, я тут заблудился.
Мы тонем в пороках и самоубийствах.
Листья падают вниз, падают быстро.
До родственной войны одна осталась только искра.
Правда далеко, покрыта мраком.
Мы гибнем за идею и гнием в бараках.
Все бы ничего, но виноваты сами,
Что перед нами пустота и пустота за нами.
Мне эта музыка болью в груди.
Я здесь. Я один. Боже, правильно веди.
Нас так мало, тут, мыслью единых.
Быть может истина ждет впереди.
Дым в лицо, луна на небе белесым кольцом,
Прессует время песок из часов.
Постой. Остановите это колесо.
Снова утро тревожит мой сон.
Люди с песенной молитвою падали на пол.
Люди падали убитыми, падала падаль.
Они друг другу рыли ямы, крепчали лопаты;
Дымили ладаном, кадила горели лампады.
В этом сумраке размытом ни слова про совесть.
Похабно выдраны страницы и кончится повесть.
Под нас могилы роют и мы спасемся вряд ли.
Монахи прятались за спины и лица прятали.
Сила собрана в кулак, собрана воля.
Кто-то хохотал от счастья, а кто-то от горя.
Среди людей, неизлечимо больных своей ролью
Раскрывается личина при клятве на крови.
Эта сущность на манер песочных часов,
Сотни незнакомых лиц тут и голосов.
Верю в самого себя сквозь частоты басов -
То ведь родные стены бетонных корпусов.
Мне эта музыка болью в груди.
Я здесь. Я один. Боже, правильно веди.
Нас так мало, тут, мыслью единых.
Быть может истина ждет впереди.
Дым в лицо, луна на небе белесым кольцом,
Прессует время песок из часов.
Постой. Остановите это колесо.
Снова утро тревожит мой сон.
Some played here in the gangsters, while others in the box;
And the consciousness was blurred in the present.
Freedom with the smell of your honeycomb
Once he led to the crosses of the life-giving.
Clogged nails and walls are broken;
Of the 12 apostles left 8.
Forgotten the commandments of a gray old sign.
Daja, open blind eyes, they are tired of crying.
We are tired of hearing what we do not need.
We dried at the bottomless ears with poison.
I see someone here on the conscience of his crucified,
I look carefully - and this is me there.
And someone nearly poured with a laugh cheerful;
Someone dances under the harmony in the villages and villages.
We are all executed by our own, fall into the abyss.
And this is a new one, but this is not news.
I have this music in my chest.
I'm here. I am alone. God, behave correctly.
We are so little, here, the thought of uniform.
Perhaps truth is waiting ahead.
Smoke in face, moon on the sky by a whitish ring,
Press the time of sand from the clock.
Wait. Stop this wheel.
Again the morning worries my dream.
A desposed view from the bottom of the well.
We would not fall on your knees, it is not necessary.
The time will come when we dissolve in quotations;
And you went on the heads and Havayay Padal.
I flew the sparks to swell and someone cried;
And someone laughed, planted on the count.
Shuddered by the earth from bloody flickers,
On the water she walked the creator with bare feet.
Specify me the road, I got lost here.
We are thin in vices and suicides.
Leaves fall down, fall quickly.
To the sophisticated war, one remained only a spark.
True far, covered with darkness.
We die for the idea and Gnit in the barracks.
Everything would be nothing but to blame for themselves
That we have emptiness and emptiness for us.
I have this music in my chest.
I'm here. I am alone. God, behave correctly.
We are so little, here, the thought of uniform.
Perhaps truth is waiting ahead.
Smoke in face, moon on the sky by a whitish ring,
Press the time of sand from the clock.
Wait. Stop this wheel.
Again the morning worries my dream.
People with a song prayer fell on the floor.
People fell killed, Padal fell.
They were digging by the pit on each other, the shovels were fixed;
They smoked incense, Kadyl burned the lamps.
In this dusk, a word about conscience is blurred.
Phanta pages are hidden and the story will end.
Under us, the graves of the root and we will smoke hardly.
Monks hid behind their backs and faces hid.
Power collected in a fist, collected will.
Someone laughed from happiness, and someone from grief.
Among people, incurable patients with their role
The subject is revealed at blood oath.
This essence is on the manner of hourglass,
Hundreds of strangers here and votes.
Believe in myself through the frequencies of bass -
That is the native walls of concrete buildings.
I have this music in my chest.
I'm here. I am alone. God, behave correctly.
We are so little, here, the thought of uniform.
Perhaps truth is waiting ahead.
Smoke in face, moon on the sky by a whitish ring,
Press the time of sand from the clock.
Wait. Stop this wheel.
Again the morning worries my dream.
And the consciousness was blurred in the present.
Freedom with the smell of your honeycomb
Once he led to the crosses of the life-giving.
Clogged nails and walls are broken;
Of the 12 apostles left 8.
Forgotten the commandments of a gray old sign.
Daja, open blind eyes, they are tired of crying.
We are tired of hearing what we do not need.
We dried at the bottomless ears with poison.
I see someone here on the conscience of his crucified,
I look carefully - and this is me there.
And someone nearly poured with a laugh cheerful;
Someone dances under the harmony in the villages and villages.
We are all executed by our own, fall into the abyss.
And this is a new one, but this is not news.
I have this music in my chest.
I'm here. I am alone. God, behave correctly.
We are so little, here, the thought of uniform.
Perhaps truth is waiting ahead.
Smoke in face, moon on the sky by a whitish ring,
Press the time of sand from the clock.
Wait. Stop this wheel.
Again the morning worries my dream.
A desposed view from the bottom of the well.
We would not fall on your knees, it is not necessary.
The time will come when we dissolve in quotations;
And you went on the heads and Havayay Padal.
I flew the sparks to swell and someone cried;
And someone laughed, planted on the count.
Shuddered by the earth from bloody flickers,
On the water she walked the creator with bare feet.
Specify me the road, I got lost here.
We are thin in vices and suicides.
Leaves fall down, fall quickly.
To the sophisticated war, one remained only a spark.
True far, covered with darkness.
We die for the idea and Gnit in the barracks.
Everything would be nothing but to blame for themselves
That we have emptiness and emptiness for us.
I have this music in my chest.
I'm here. I am alone. God, behave correctly.
We are so little, here, the thought of uniform.
Perhaps truth is waiting ahead.
Smoke in face, moon on the sky by a whitish ring,
Press the time of sand from the clock.
Wait. Stop this wheel.
Again the morning worries my dream.
People with a song prayer fell on the floor.
People fell killed, Padal fell.
They were digging by the pit on each other, the shovels were fixed;
They smoked incense, Kadyl burned the lamps.
In this dusk, a word about conscience is blurred.
Phanta pages are hidden and the story will end.
Under us, the graves of the root and we will smoke hardly.
Monks hid behind their backs and faces hid.
Power collected in a fist, collected will.
Someone laughed from happiness, and someone from grief.
Among people, incurable patients with their role
The subject is revealed at blood oath.
This essence is on the manner of hourglass,
Hundreds of strangers here and votes.
Believe in myself through the frequencies of bass -
That is the native walls of concrete buildings.
I have this music in my chest.
I'm here. I am alone. God, behave correctly.
We are so little, here, the thought of uniform.
Perhaps truth is waiting ahead.
Smoke in face, moon on the sky by a whitish ring,
Press the time of sand from the clock.
Wait. Stop this wheel.
Again the morning worries my dream.
Другие песни исполнителя: