Вера Полозкова - Нельзя столько помнить, они говорят...
текст песни
18
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Вера Полозкова - Нельзя столько помнить, они говорят... - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
Вера Полозкова
[ДЕВЯТЬ ПИСЕМ ИЗ ГОКАРНЫ]. VI. temple on the hill
нельзя столько помнить, они говорят, а надо жить налегке.
учитель забвения слабый яд приносит мне в пузырьке:
он прячет в дымку утёс рубиновый, стирает тропу в песке,
где мы говорим, как руина с руиной, на вымершем языке.
где мы наблюдаем, века подряд, отшельниками в горах:
империи рвутся наверх, горят, становятся сизый прах,
и я различаю пять тысяч двести причин ухмылки твоей.
нельзя все помнить, умрёшь на месте, старайся забыть скорей
ведь это твой дом, говорят, не склеп, вот весь твой нехитрый скарб,
и тебе всего тридцать лет, а не двенадцать кальп
и ты не знаешь людей в соседней деревне, где бьет родник,
но из плоти твой собеседник в храме из древних книг?
нет, я не знаю мужчин и женщин с той стороны холма.
в храме ржавый засов скрежещет только приходит тьма,
ступени тёплые, но прохлада касается плеч, волос
и мы смеемся, как будто ада изведать не довелось
как будто не сменим тысячу тел, не встретим сто сорок войн
я просто сижу и любуюсь тем, как профиль устроен твой
как будто мрамор пришел наполнить какой-то нездешний свет
как будто я это буду помнить из смерти, которой нет
26.02.2017
[ДЕВЯТЬ ПИСЕМ ИЗ ГОКАРНЫ]. VI. temple on the hill
нельзя столько помнить, они говорят, а надо жить налегке.
учитель забвения слабый яд приносит мне в пузырьке:
он прячет в дымку утёс рубиновый, стирает тропу в песке,
где мы говорим, как руина с руиной, на вымершем языке.
где мы наблюдаем, века подряд, отшельниками в горах:
империи рвутся наверх, горят, становятся сизый прах,
и я различаю пять тысяч двести причин ухмылки твоей.
нельзя все помнить, умрёшь на месте, старайся забыть скорей
ведь это твой дом, говорят, не склеп, вот весь твой нехитрый скарб,
и тебе всего тридцать лет, а не двенадцать кальп
и ты не знаешь людей в соседней деревне, где бьет родник,
но из плоти твой собеседник в храме из древних книг?
нет, я не знаю мужчин и женщин с той стороны холма.
в храме ржавый засов скрежещет только приходит тьма,
ступени тёплые, но прохлада касается плеч, волос
и мы смеемся, как будто ада изведать не довелось
как будто не сменим тысячу тел, не встретим сто сорок войн
я просто сижу и любуюсь тем, как профиль устроен твой
как будто мрамор пришел наполнить какой-то нездешний свет
как будто я это буду помнить из смерти, которой нет
26.02.2017
Vera Polozkova
[Nine letters from Gokarna]. VI. Temple on the Hill
You can’t remember so much, they say, but we must live lightly.
The teacher of oblivion is a weak poison in the bubble:
He hides a grin clutch into a haze, erases the path in the sand,
Where we speak, like a ruin with a ruin, in an extinct language.
Where we are observing, centuries in a row, hermits in the mountains:
Empires are eager, burning, blue dust, becoming.
And I distinguish between five thousand two hundred of the reasons for your grin.
You can’t remember everything, you will die in place, try to forget it soon
After all, this is your house, they say, not a crypt, here is your whole simple belongings,
And you are only thirty years old, not twelve kalp
And you do not know people in a neighboring village where the spring beats,
But from the flesh, is your interlocutor in the temple from ancient books?
No, I do not know men and women on the other side of the hill.
In the temple, a rusty bolt grinds only darkness comes,
The steps are warm, but the coolness touches the shoulders, hair
And we laugh, as if Ada did not have a chance to explore
as if we will not change a thousand bodies, we will not meet one hundred forty wars
I just sit and admire how your profile works
as if a marble came to fill some kind of unhealthy light
as if I will remember this from death that is not
02/26/2017
[Nine letters from Gokarna]. VI. Temple on the Hill
You can’t remember so much, they say, but we must live lightly.
The teacher of oblivion is a weak poison in the bubble:
He hides a grin clutch into a haze, erases the path in the sand,
Where we speak, like a ruin with a ruin, in an extinct language.
Where we are observing, centuries in a row, hermits in the mountains:
Empires are eager, burning, blue dust, becoming.
And I distinguish between five thousand two hundred of the reasons for your grin.
You can’t remember everything, you will die in place, try to forget it soon
After all, this is your house, they say, not a crypt, here is your whole simple belongings,
And you are only thirty years old, not twelve kalp
And you do not know people in a neighboring village where the spring beats,
But from the flesh, is your interlocutor in the temple from ancient books?
No, I do not know men and women on the other side of the hill.
In the temple, a rusty bolt grinds only darkness comes,
The steps are warm, but the coolness touches the shoulders, hair
And we laugh, as if Ada did not have a chance to explore
as if we will not change a thousand bodies, we will not meet one hundred forty wars
I just sit and admire how your profile works
as if a marble came to fill some kind of unhealthy light
as if I will remember this from death that is not
02/26/2017
Другие песни исполнителя: