Da bomb Da bomb Da bomb - Пираты
текст песни
65
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Da bomb Da bomb Da bomb - Пираты - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
Жмурились от ласкового света жмурики.
Одни ссутулились, пройдя сквозь суховеи с бурями.
Другие с прифигом, кося под дуриков-хануриков
на старой пристани в вечерних сумерках путают втихаря девиц,
сопровождающих их лица залетных птиц.
Выскакивают молча, ничего не говоря.
В Свет фонаря. Затем чтоб на распухших якорях,
набитых кем-то впопыхах по воле главаря,
смог прочитать бы каждый имя корабля.
Мычат, беспалой кистью тыча в бедолаг.
Не вырванный листок календаря.
Соленая вода ручьем стекая с рукава,
Смывает незнакомые слова.
Манжеты разворованы по маленьким кусочкам на дома
слепыми обитателями дна.
Полупрозрачные рачки, неведомых рыбешек банда.
Теперь они одни в друзьях команды.
День ото дня бок-о-бок вместе по-компанейски
двенадцать человек и их наместник Кейси.
Внушали ужас морякам. Кто всё не отдавал им сам,
того в петлю и к праотцам.
Рабов на волю, что в трюме в море. Всё остальное
для пропоя у портовых барных стоек...
Продажную любовь не признавали.
У каждого жена, но жены их едва ли знали -
Чем занимается супруг в далеком крае.
Дни коротая, любили, верили и ждали,
когда таинственное судно
туманным утром
войдет в их бухту.
Причалят шлюпки.
Мужья прижмут к груди в объятьях страстных
и ласково шепнут "я дома, здравствуй..."
Несчетное количество десятилетий
Нас отделяет от минувших дней, когда на белом свете
Не стало тех людей, кто их при жизни встретил.
Как говорится, к праху прах.. [К пеплу пепел...]
Но снова вечер. И дети, укладываясь спать,
Упрашивают бабушку опять им рассказать
О Кейси. Про то как он и её мать,
Гадали кем плод их любви способен стать.
Мать чувствовала - носит девочку - звала её принцессой
В бесконечных монологах бессловесных.
Но так и не набравшись смелости смолчала мужу про беременность.
Ни слова перед долгим рейсом -
Он стал последним и Кейси не узнал о том,
Что, он - общеизвестный капитан-пират,
повеса, друг, приятный собеседник, джентельмэн и костолом,
плюс к этому всему является отцом...
Когда поеденный огнем
корабль увлекал на дно тела его команды и флагшток без флага,
он сокрушался об одном –
не сделал в жизни главного, того что сделать было надо.
Их души не нашли покой,
судьба осталась неизвестна
и в день их встречи со своею смертью.
По побережью льется еле слышный вой –
лишенная надежды песня любящих и грешных....
Одни ссутулились, пройдя сквозь суховеи с бурями.
Другие с прифигом, кося под дуриков-хануриков
на старой пристани в вечерних сумерках путают втихаря девиц,
сопровождающих их лица залетных птиц.
Выскакивают молча, ничего не говоря.
В Свет фонаря. Затем чтоб на распухших якорях,
набитых кем-то впопыхах по воле главаря,
смог прочитать бы каждый имя корабля.
Мычат, беспалой кистью тыча в бедолаг.
Не вырванный листок календаря.
Соленая вода ручьем стекая с рукава,
Смывает незнакомые слова.
Манжеты разворованы по маленьким кусочкам на дома
слепыми обитателями дна.
Полупрозрачные рачки, неведомых рыбешек банда.
Теперь они одни в друзьях команды.
День ото дня бок-о-бок вместе по-компанейски
двенадцать человек и их наместник Кейси.
Внушали ужас морякам. Кто всё не отдавал им сам,
того в петлю и к праотцам.
Рабов на волю, что в трюме в море. Всё остальное
для пропоя у портовых барных стоек...
Продажную любовь не признавали.
У каждого жена, но жены их едва ли знали -
Чем занимается супруг в далеком крае.
Дни коротая, любили, верили и ждали,
когда таинственное судно
туманным утром
войдет в их бухту.
Причалят шлюпки.
Мужья прижмут к груди в объятьях страстных
и ласково шепнут "я дома, здравствуй..."
Несчетное количество десятилетий
Нас отделяет от минувших дней, когда на белом свете
Не стало тех людей, кто их при жизни встретил.
Как говорится, к праху прах.. [К пеплу пепел...]
Но снова вечер. И дети, укладываясь спать,
Упрашивают бабушку опять им рассказать
О Кейси. Про то как он и её мать,
Гадали кем плод их любви способен стать.
Мать чувствовала - носит девочку - звала её принцессой
В бесконечных монологах бессловесных.
Но так и не набравшись смелости смолчала мужу про беременность.
Ни слова перед долгим рейсом -
Он стал последним и Кейси не узнал о том,
Что, он - общеизвестный капитан-пират,
повеса, друг, приятный собеседник, джентельмэн и костолом,
плюс к этому всему является отцом...
Когда поеденный огнем
корабль увлекал на дно тела его команды и флагшток без флага,
он сокрушался об одном –
не сделал в жизни главного, того что сделать было надо.
Их души не нашли покой,
судьба осталась неизвестна
и в день их встречи со своею смертью.
По побережью льется еле слышный вой –
лишенная надежды песня любящих и грешных....
They burned off the gentle light of the juror.
Some risen, passing through the Sukhov with storms.
Others with a prfiga, mowing under Durikovhanikov
On the old pier in the evening dusk confused by the ward,
accompanying their faces flying birds.
Silently jump out, nothing says.
In the light of the lantern. Then to swollen anchors
piled by someone in the will of the leader,
I could read each name of the ship.
Mouche, the intention of the brush Tycha in the poor.
Not a broken leaflet of the calendar.
Salted water with a stream staining with sleeves,
Sheets unfamiliar words.
Cuffs are stolen by little pieces at home
Blind inhabitants of the bottom.
Translucent wraps, unknown gang fish.
Now they are some friends.
Day of the side of the side of the side side together in the contract
Twelve people and their governor of Casey.
They inspired horror by sailors. Who did not give them himself,
Togo in the loop and to the forefers.
Slaves to the will, which is in the thrind in the sea. All the rest
For a dopher at the port bar ...
Sales love did not recognize.
Every wife, but their wives hardly knew -
What does the spouse do in the distant edge.
The days of Corota, loved, believed and waited
When a mysterious ship
Misty morning
Enter into their bay.
Session boat.
Husbands will be squeezed to the chest in the arms of passionate
and gently whisper "I am at home, hello ..."
Requirement for decades
We are separated from the past days when on white light
It was not those people who met them during his lifetime.
As they say, to the dust of the dust .. [to ashes ash ...]
But again the evening. And the children, stacking to sleep,
Cheer grandma again tell
About Casey. About how he and her mother
They guess who the fruit of their love is able to become.
Mother felt - wearing a girl - called her princess
In endless monologues of wordless.
But I don't get courage to my husband about pregnancy.
Not a word to a long flight -
He became the last and Casey did not know about
What, he is a well-known captain-pirate,
Haist, friend, pleasant interlocutor, Gentelman and Kostolov,
Plus, he is a father ...
When pedented
The ship fascinated on the bottom of the body of his team and the flagpole without flag,
He crushed about one -
did not in the life of the main thing that was needed.
Their souls did not find peace
Fate remained unknown
And on the day of their meeting with his death.
On the coast pour barely audible howl -
deprived of the hope of a song of loving and sinful ....
Some risen, passing through the Sukhov with storms.
Others with a prfiga, mowing under Durikovhanikov
On the old pier in the evening dusk confused by the ward,
accompanying their faces flying birds.
Silently jump out, nothing says.
In the light of the lantern. Then to swollen anchors
piled by someone in the will of the leader,
I could read each name of the ship.
Mouche, the intention of the brush Tycha in the poor.
Not a broken leaflet of the calendar.
Salted water with a stream staining with sleeves,
Sheets unfamiliar words.
Cuffs are stolen by little pieces at home
Blind inhabitants of the bottom.
Translucent wraps, unknown gang fish.
Now they are some friends.
Day of the side of the side of the side side together in the contract
Twelve people and their governor of Casey.
They inspired horror by sailors. Who did not give them himself,
Togo in the loop and to the forefers.
Slaves to the will, which is in the thrind in the sea. All the rest
For a dopher at the port bar ...
Sales love did not recognize.
Every wife, but their wives hardly knew -
What does the spouse do in the distant edge.
The days of Corota, loved, believed and waited
When a mysterious ship
Misty morning
Enter into their bay.
Session boat.
Husbands will be squeezed to the chest in the arms of passionate
and gently whisper "I am at home, hello ..."
Requirement for decades
We are separated from the past days when on white light
It was not those people who met them during his lifetime.
As they say, to the dust of the dust .. [to ashes ash ...]
But again the evening. And the children, stacking to sleep,
Cheer grandma again tell
About Casey. About how he and her mother
They guess who the fruit of their love is able to become.
Mother felt - wearing a girl - called her princess
In endless monologues of wordless.
But I don't get courage to my husband about pregnancy.
Not a word to a long flight -
He became the last and Casey did not know about
What, he is a well-known captain-pirate,
Haist, friend, pleasant interlocutor, Gentelman and Kostolov,
Plus, he is a father ...
When pedented
The ship fascinated on the bottom of the body of his team and the flagpole without flag,
He crushed about one -
did not in the life of the main thing that was needed.
Their souls did not find peace
Fate remained unknown
And on the day of their meeting with his death.
On the coast pour barely audible howl -
deprived of the hope of a song of loving and sinful ....