Deathspell Omega - Chaining the Katechon
текст песни
30
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Deathspell Omega - Chaining the Katechon - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
Приговор не происходит внезапно, процесс моего превращения происхоит мало-по малу.
В месте, лишенном всяческого сопротивления,
Огонь пожирает корни кустарника.
Оставленный даже воронами
Мечта об аборте Вавилона дрожит.
И заикающиеся слова,
Словно явное эхо в пустыне,
Исчезают в этих нижайших сферах
Где позор неизвестен.
Это тщетная Земля.
Видение, финал, обман.
Не может быть никакого убежища
В этом гротескном жидком течении,
Где формы растворяются друг в друге,
Где причина становится последствием.
Допуская ошибку с безумием
Во враждебной необъятности.
Насколько законна вера в отчаяние?
Оковы освященной сущности
между всем, что пульсирует.
Это первобытная деградация -
эрозия, крошение,
постоянное разделение.
Это волнение и беспокойство,
Словно Абсолют приходящего мира.
Однако, храм стоит все еще
И звезда сияет.
Склонившиеся пускают гнойную слюну
К небесам, и шип
Ищет расположение раны.
Солнце печали светит.
Они входят в своем блеске.
Те, кто разделен
С их пораженным ртами,
Жуткий луч изгнания
Будет их проводником.
Рассеянными они идут вперед к
Кровосмесительной матке.
Плодородная матка двух,
И трех, и всех.
Вес этих тел,
В мелких водах,
Разрушает равновесие.
Есть слеза огня
В небе миров.
Есть слеза огня.
И Ваш язык света,
Ласкаемый тихой проказой
Из вашего нёба.
Шепоты об узком ущелье лжи.
Спокойная оккупация агонии.
Страшные отвары братской могилы
И рискованная педагогика бездны
Мы шли сквозь, о Бог.
Мы шли изгибаясь и конвульсируя
Мы видели кровь, Бог. Она блестела.
Ты распределил ее, и мы ее выпили .
Мы видели Твой Образ.
Пробел наших глаз и ртов есть пустота.
Мы шли связанные и конвульсирующие.
Это сломало нас и разложило нас.
Ответственный за ядро происхождения.
Пульсирующий долг остается здесь.
Сияющий в своем многократном разделении.
Это находится между матерью
И ее отверженным ребенком.
Позади руки, которая убивает
И среди попыток примирения.
Распространение горя на тщетной Земле
Совершено с беспристрастностью.
Задание будет завершено, человеческое призвание
Это стать интенсивно смертным.
Не отступать назад
Перед голосами,
Исходящими из виселичного древа.
Работа усиливает смысл,
Которого так не хватало в истории времен,
Но который был в костях и пыли.
Мелко помолотый, до белого порошка,
На фабрике фрагментации.
Вы даете это братьям и сестрам.
Остатки клятвы.
Смутные эхо дня полуночного
Появление того, который никогда не был.
Приход человека из могилы.
Все еще храм стоит
И звезда сияет.
Нескончаемы, те, кто не может быть единым.
Обменяйте их кольца
В изогнутом мире,
Опустошенном дивизиями.
Банальный принцип звездных времен,
Подобно броду
Между алыми реками.
Переправа по их темным водам.
Бесчисленные потухшие колыбели.
Явная вспышка впереди
Резонирует со стенанием цветов.
Под таким удушающим зноем,
Что мужчины стали беременными.
Вы держите палимпсест печали.
Некогда забытое падение.
Наше падение..
Эта смерть не является боле каналом
для воссоединения плоти раздробленного бога
Действие свободного человека
Связанно с балансом мира.
Проектирует себя в бесконечность.
Но раздробленность
Его онтологического балласта -
Рассеивание и преодоление.
Принесите урожай нарастающего конфликта -
Обрушивающаяся спираль осколков.
Раздирание меридианов.
Храм стоит
Его стены тюрьма
Для Катехона
В то время, как пахарь трет
Прозрачную, черствую и яркую слезу.
И кровь льется из борозд.
В то время, как звезда сияет высоко,
Нет места , чтобы скрыться от
Его гнилого света.
В месте, лишенном всяческого сопротивления,
Огонь пожирает корни кустарника.
Оставленный даже воронами
Мечта об аборте Вавилона дрожит.
И заикающиеся слова,
Словно явное эхо в пустыне,
Исчезают в этих нижайших сферах
Где позор неизвестен.
Это тщетная Земля.
Видение, финал, обман.
Не может быть никакого убежища
В этом гротескном жидком течении,
Где формы растворяются друг в друге,
Где причина становится последствием.
Допуская ошибку с безумием
Во враждебной необъятности.
Насколько законна вера в отчаяние?
Оковы освященной сущности
между всем, что пульсирует.
Это первобытная деградация -
эрозия, крошение,
постоянное разделение.
Это волнение и беспокойство,
Словно Абсолют приходящего мира.
Однако, храм стоит все еще
И звезда сияет.
Склонившиеся пускают гнойную слюну
К небесам, и шип
Ищет расположение раны.
Солнце печали светит.
Они входят в своем блеске.
Те, кто разделен
С их пораженным ртами,
Жуткий луч изгнания
Будет их проводником.
Рассеянными они идут вперед к
Кровосмесительной матке.
Плодородная матка двух,
И трех, и всех.
Вес этих тел,
В мелких водах,
Разрушает равновесие.
Есть слеза огня
В небе миров.
Есть слеза огня.
И Ваш язык света,
Ласкаемый тихой проказой
Из вашего нёба.
Шепоты об узком ущелье лжи.
Спокойная оккупация агонии.
Страшные отвары братской могилы
И рискованная педагогика бездны
Мы шли сквозь, о Бог.
Мы шли изгибаясь и конвульсируя
Мы видели кровь, Бог. Она блестела.
Ты распределил ее, и мы ее выпили .
Мы видели Твой Образ.
Пробел наших глаз и ртов есть пустота.
Мы шли связанные и конвульсирующие.
Это сломало нас и разложило нас.
Ответственный за ядро происхождения.
Пульсирующий долг остается здесь.
Сияющий в своем многократном разделении.
Это находится между матерью
И ее отверженным ребенком.
Позади руки, которая убивает
И среди попыток примирения.
Распространение горя на тщетной Земле
Совершено с беспристрастностью.
Задание будет завершено, человеческое призвание
Это стать интенсивно смертным.
Не отступать назад
Перед голосами,
Исходящими из виселичного древа.
Работа усиливает смысл,
Которого так не хватало в истории времен,
Но который был в костях и пыли.
Мелко помолотый, до белого порошка,
На фабрике фрагментации.
Вы даете это братьям и сестрам.
Остатки клятвы.
Смутные эхо дня полуночного
Появление того, который никогда не был.
Приход человека из могилы.
Все еще храм стоит
И звезда сияет.
Нескончаемы, те, кто не может быть единым.
Обменяйте их кольца
В изогнутом мире,
Опустошенном дивизиями.
Банальный принцип звездных времен,
Подобно броду
Между алыми реками.
Переправа по их темным водам.
Бесчисленные потухшие колыбели.
Явная вспышка впереди
Резонирует со стенанием цветов.
Под таким удушающим зноем,
Что мужчины стали беременными.
Вы держите палимпсест печали.
Некогда забытое падение.
Наше падение..
Эта смерть не является боле каналом
для воссоединения плоти раздробленного бога
Действие свободного человека
Связанно с балансом мира.
Проектирует себя в бесконечность.
Но раздробленность
Его онтологического балласта -
Рассеивание и преодоление.
Принесите урожай нарастающего конфликта -
Обрушивающаяся спираль осколков.
Раздирание меридианов.
Храм стоит
Его стены тюрьма
Для Катехона
В то время, как пахарь трет
Прозрачную, черствую и яркую слезу.
И кровь льется из борозд.
В то время, как звезда сияет высоко,
Нет места , чтобы скрыться от
Его гнилого света.
The verdict does not occur suddenly, the process of my transformation occurs little to little.
In a place devoid of all resistance,
Fire devours the roots of the shrub.
Left even by ravens
The dream of an abortion of Babylon is trembling.
And stuttering words
Like a delicious echo in the desert,
Disappear in these lowest spheres
Where shame is unknown.
This is a futile land.
Vision, ending, deception.
There can be no shelter
In this grotesque liquid flow,
Where the forms dissolve in each other,
Where the reason becomes a consequence.
Proceeding a mistake with madness
In hostile vastness.
How legal is faith in despair?
The shackles of the sanctified entity
Between everything that pulsates.
This is primitive degradation -
erosion, cringing,
Constant separation.
This is excitement and anxiety
Like an absolute of the coming world.
However, the temple is still worth
And the star shines.
Leaned let go of purulent saliva
To heaven, and spike
Looking for the location of the wound.
The sun is shining.
They enter their splendor.
Those who are divided
With their affected mouths,
A terrible beam of exile
Will be their conductor.
Scattered they go forward to
Close -freezing uterus.
Fertile uterus of two,
And three and all.
The weight of these bodies
In small waters,
Destroys balance.
There is a tear of fire
In the sky of worlds.
There is a tear of fire.
And your language of light,
Caressed by quiet leprosy
From your palate.
Whispers about the narrow gorge of false.
Calm occupation of agony.
Terrible decoctions of the mass grave
And risky pedagogy of the abyss
We walked through, oh God.
We walked bending and convulsing
We saw blood, God. She shone.
You distributed her and we drank her.
We saw your image.
The gap of our eyes and mouths are emptiness.
We went tied and convulsive.
It broke us and decomposed us.
Responsible for the core of origin.
Pulsating debt remains here.
Shining in its multiple separation.
This is between the mother
And her outcast child.
Behind the hand that kills
And among attempts to reconcile.
Spread of grief on vain land
Performed with impartiality.
The task will be completed, human vocation
It is to become intensively mortal.
Do not retreat back
Before the voices,
Emanating from the gallows.
Work enhances meaning
Which was so missing in the history of time,
But which was in bones and dust.
Finely gritty, to white powder,
At the fragmentation factory.
You give this to brothers and sisters.
The remains of the oath.
Vague echo of midnight day
The appearance of one that has never been.
The arrival of a person from the grave.
Still the temple is worth
And the star shines.
The endless, those who cannot be one.
Change their rings
In the curved world,
Devastated divisions.
The banal principle of star times,
Like Broda
Between the scarlet rivers.
Crossing their dark waters.
Countless extinct cradles.
A clear flash in front
Resonates with flower walls.
Under such suffocating heat,
That men have become pregnant.
You hold the Palimpsest of Sorrow.
The once forgotten fall.
Our fall ..
This death is not a more channel
to reunite the flesh of the fragmented god
The action of a free person
Associated with the balance of the world.
Projecting himself into infinity.
But fragmentation
His ontological ballast -
Dispersion and overcoming.
Bring the crop of increasing conflict -
The collapsing spiral of fragments.
Ripping the meridians.
The temple stands
His walls are prison
For the catechon
While the plowman trips
A transparent, blacken and a bright tear.
And blood pours out of the grooves.
While the star shines high,
There is no place to hide from
Its rotten light.
In a place devoid of all resistance,
Fire devours the roots of the shrub.
Left even by ravens
The dream of an abortion of Babylon is trembling.
And stuttering words
Like a delicious echo in the desert,
Disappear in these lowest spheres
Where shame is unknown.
This is a futile land.
Vision, ending, deception.
There can be no shelter
In this grotesque liquid flow,
Where the forms dissolve in each other,
Where the reason becomes a consequence.
Proceeding a mistake with madness
In hostile vastness.
How legal is faith in despair?
The shackles of the sanctified entity
Between everything that pulsates.
This is primitive degradation -
erosion, cringing,
Constant separation.
This is excitement and anxiety
Like an absolute of the coming world.
However, the temple is still worth
And the star shines.
Leaned let go of purulent saliva
To heaven, and spike
Looking for the location of the wound.
The sun is shining.
They enter their splendor.
Those who are divided
With their affected mouths,
A terrible beam of exile
Will be their conductor.
Scattered they go forward to
Close -freezing uterus.
Fertile uterus of two,
And three and all.
The weight of these bodies
In small waters,
Destroys balance.
There is a tear of fire
In the sky of worlds.
There is a tear of fire.
And your language of light,
Caressed by quiet leprosy
From your palate.
Whispers about the narrow gorge of false.
Calm occupation of agony.
Terrible decoctions of the mass grave
And risky pedagogy of the abyss
We walked through, oh God.
We walked bending and convulsing
We saw blood, God. She shone.
You distributed her and we drank her.
We saw your image.
The gap of our eyes and mouths are emptiness.
We went tied and convulsive.
It broke us and decomposed us.
Responsible for the core of origin.
Pulsating debt remains here.
Shining in its multiple separation.
This is between the mother
And her outcast child.
Behind the hand that kills
And among attempts to reconcile.
Spread of grief on vain land
Performed with impartiality.
The task will be completed, human vocation
It is to become intensively mortal.
Do not retreat back
Before the voices,
Emanating from the gallows.
Work enhances meaning
Which was so missing in the history of time,
But which was in bones and dust.
Finely gritty, to white powder,
At the fragmentation factory.
You give this to brothers and sisters.
The remains of the oath.
Vague echo of midnight day
The appearance of one that has never been.
The arrival of a person from the grave.
Still the temple is worth
And the star shines.
The endless, those who cannot be one.
Change their rings
In the curved world,
Devastated divisions.
The banal principle of star times,
Like Broda
Between the scarlet rivers.
Crossing their dark waters.
Countless extinct cradles.
A clear flash in front
Resonates with flower walls.
Under such suffocating heat,
That men have become pregnant.
You hold the Palimpsest of Sorrow.
The once forgotten fall.
Our fall ..
This death is not a more channel
to reunite the flesh of the fragmented god
The action of a free person
Associated with the balance of the world.
Projecting himself into infinity.
But fragmentation
His ontological ballast -
Dispersion and overcoming.
Bring the crop of increasing conflict -
The collapsing spiral of fragments.
Ripping the meridians.
The temple stands
His walls are prison
For the catechon
While the plowman trips
A transparent, blacken and a bright tear.
And blood pours out of the grooves.
While the star shines high,
There is no place to hide from
Its rotten light.
Другие песни исполнителя: