DotsFam - 13 - Соль Ирана
текст песни
29
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
DotsFam - 13 - Соль Ирана - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
Руставели:
Век ХХI, мне год тридцатый.
Я, как и ты -- ингредиент для салата,
Правда, отличаю, где рана, где вата.
Но жизнь моя, как и твоя -- полосата.
Я часто в дерьмо наступаю ногою,
И об острый косяк, вновь, бьюсь головою,
Подвержен крайней смене настроя,
Ведь я механизм, что вышел из строя.
За собой я оставлю базедовы глазки,
Что обо мне расскажут вам страшные сказки,
И эту планету, этот маленький мир,
Где вечную вечность, где чума, там и пир.
Где правят волки одурманенным стадом,
И люди, как свиньи -- к небу повернуты задом.
Микробы и хищники в борьбе за хавец,
Где сыну нож в сердце вонзает отец.
Где плачут убийцы и церковь казнит,
И поменялись местами душа и гранит.
Где новые доводы лезут в старые щели,
И дети взрослеют в кровавой постели.
Припев:
Сжаты скулы, расправлены плечи.
Я хотел жить по-человечьи,
Но вокруг одни волки и овцы, удавы да кролики,
Плюсы и нолики.
Нелегал:
Словно рекламные ролики, лживые историки искажают факты.
Лож катаракта, дьявол заключает новые контракты,
Расширяет шайку ушлых, продавших душу,
Выбравших стужу, выпустивших зло наружу.
Было время нёс светлые тона от самого сердца,
Но мир жесток, убеждаюсь с самого детства.
От прошлого никуда не деться.
Легко понять, что жизнь борьба,
Когда за окном кровь и пальба, плач и мольба.
Проходят годы, жизнь идет, проводит апперкоты,
На пути все меньше людей, все больше уродов,
Что ненавидят любить и любят ненавидеть.
Худшее в лучшем виде...
Везде, где Добро в беде, а зло – повелитель.
И лишь правдивый зритель
Выявит реальный силуэт событий, будто проявитель.
Ведь, часто размыта картина, под маской не видно скотину,
Что улыбаясь в лицо - бьет ножом в спину!
Припев:
Сжаты скулы, расправлены плечи.
Я хотел жить по-человечьи,
Но вокруг одни волки и овцы, удавы да кролики,
Плюсы и нолики.
Красное Дерево:
Скорбим! Теряем Третий Рим, как в годы оккупации.
За руль встает подлец-масон и, как не странно, наци.
Картина всей страны, как зоопарк на Баррикадной.
Добрая часть в гетто , а остальные по накатам.
По-человечьи жить не просто, будучи животным.
Старик кричал: «Я победил!», но утром сдох голодным.
Смотри сквозь призму, сквозь соль и воду,
Видим годы, не дави – не выдам, кровью заслужу свободу.
Моя надежда все тускней на фоне гнева,
И я знал, что я для дела вылез из тесного чрева.
Взглянул направо, бросил взгляд налево,
Понял, мне строго по центру с боем, мести грудью и горою,
И порою нас обходят стороною лжегерои.
Наша дверь не заперта, но для блядей станет стеною.
Ты сам прекрасно это знал, рваной души нирвана,
Тонкая грань, ствол и висок, будто бы соль и рана.
Век ХХI, мне год тридцатый.
Я, как и ты -- ингредиент для салата,
Правда, отличаю, где рана, где вата.
Но жизнь моя, как и твоя -- полосата.
Я часто в дерьмо наступаю ногою,
И об острый косяк, вновь, бьюсь головою,
Подвержен крайней смене настроя,
Ведь я механизм, что вышел из строя.
За собой я оставлю базедовы глазки,
Что обо мне расскажут вам страшные сказки,
И эту планету, этот маленький мир,
Где вечную вечность, где чума, там и пир.
Где правят волки одурманенным стадом,
И люди, как свиньи -- к небу повернуты задом.
Микробы и хищники в борьбе за хавец,
Где сыну нож в сердце вонзает отец.
Где плачут убийцы и церковь казнит,
И поменялись местами душа и гранит.
Где новые доводы лезут в старые щели,
И дети взрослеют в кровавой постели.
Припев:
Сжаты скулы, расправлены плечи.
Я хотел жить по-человечьи,
Но вокруг одни волки и овцы, удавы да кролики,
Плюсы и нолики.
Нелегал:
Словно рекламные ролики, лживые историки искажают факты.
Лож катаракта, дьявол заключает новые контракты,
Расширяет шайку ушлых, продавших душу,
Выбравших стужу, выпустивших зло наружу.
Было время нёс светлые тона от самого сердца,
Но мир жесток, убеждаюсь с самого детства.
От прошлого никуда не деться.
Легко понять, что жизнь борьба,
Когда за окном кровь и пальба, плач и мольба.
Проходят годы, жизнь идет, проводит апперкоты,
На пути все меньше людей, все больше уродов,
Что ненавидят любить и любят ненавидеть.
Худшее в лучшем виде...
Везде, где Добро в беде, а зло – повелитель.
И лишь правдивый зритель
Выявит реальный силуэт событий, будто проявитель.
Ведь, часто размыта картина, под маской не видно скотину,
Что улыбаясь в лицо - бьет ножом в спину!
Припев:
Сжаты скулы, расправлены плечи.
Я хотел жить по-человечьи,
Но вокруг одни волки и овцы, удавы да кролики,
Плюсы и нолики.
Красное Дерево:
Скорбим! Теряем Третий Рим, как в годы оккупации.
За руль встает подлец-масон и, как не странно, наци.
Картина всей страны, как зоопарк на Баррикадной.
Добрая часть в гетто , а остальные по накатам.
По-человечьи жить не просто, будучи животным.
Старик кричал: «Я победил!», но утром сдох голодным.
Смотри сквозь призму, сквозь соль и воду,
Видим годы, не дави – не выдам, кровью заслужу свободу.
Моя надежда все тускней на фоне гнева,
И я знал, что я для дела вылез из тесного чрева.
Взглянул направо, бросил взгляд налево,
Понял, мне строго по центру с боем, мести грудью и горою,
И порою нас обходят стороною лжегерои.
Наша дверь не заперта, но для блядей станет стеною.
Ты сам прекрасно это знал, рваной души нирвана,
Тонкая грань, ствол и висок, будто бы соль и рана.
Rustaveli:
Century XXI, I am the thirtieth year.
I, like you are an ingredient for salad,
True, I distinguish where the wound is, where is cotton wool.
But my life, like yours, is a strip.
I often advance in shit,
And about a sharp jamb, again, I hit my head,
Subject to extreme change of mood,
After all, I am a mechanism that failed.
I will leave the Bazedov eyes behind me,
What terrible fairy tales will tell you about me,
And this planet, this little world,
Where is eternal eternity, where is the plague, there is a feast.
Where the wolves rule a stupefied herd,
And people, like pigs, are turned back to the sky.
Microbes and predators in the struggle for Hove,
Where a father throws a knife in the heart to his son.
Where the killers cry and the church executes,
And the soul and granite changed places.
Where new arguments climb into the old cracks,
And the children grow up in a bloody bed.
Chorus:
The cheekbones are compressed, the shoulders are straightened.
I wanted to live humanly,
But there are only wolves and sheep around, boats and rabbits,
Pros and zero.
Illegal:
Like commercials, false historians distort the facts.
The cataract lodge, the devil concludes new contracts,
Expands the gang of cunning, who sold the soul,
Choosing a cold who released evil out.
There was time light tones from the very heart,
But the world is cruel, I am convinced from childhood.
There is no getting away from the past.
It is easy to understand that life is a struggle,
When blood and finger outside the window, crying and prayer.
Years pass, life is coming, conducts uppercottes,
There are fewer people on the way, more and more freaks,
What they hate to love and love to hate.
The worst in the best possible way ...
Wherever good is in trouble, and evil is the Lord.
And only a truthful viewer
It will reveal a real silhouette of events, like a developer.
After all, the picture is often blurred, a cattle is not visible under the mask,
What is smiling in the face - hits with a knife in the back!
Chorus:
The cheekbones are compressed, the shoulders are straightened.
I wanted to live humanly,
But there are only wolves and sheep around, boats and rabbits,
Pros and zero.
The Red tree:
We grieve! We lose the third Rome, as during the years of occupation.
A scoundrel-mass rises behind the wheel and, oddly enough, Nazis.
The picture of the whole country, like a zoo on a barricade.
The good part is in the ghetto, and the rest are for the rolls.
It’s not easy to live humanly, being an animal.
The old man shouted: “I won!”, But in the morning he died hungry.
Look through the prism, through salt and water,
We see years, do not crush - I will not give out, I will deserve freedom with blood.
My hope is more and more dull against the backdrop of anger,
And I knew that I got out of the tight womb for business.
He looked right, glanced to the left
I understood that I am strictly in the center with battle, revenge on my chest and city,
And sometimes we are bypassed by the side of the false hero.
Our door is not locked, but for whores it will become a wall.
You yourself knew this perfectly, the torn soul of Nirvana,
A thin line, a trunk and a temple, as if salt and a wound.
Century XXI, I am the thirtieth year.
I, like you are an ingredient for salad,
True, I distinguish where the wound is, where is cotton wool.
But my life, like yours, is a strip.
I often advance in shit,
And about a sharp jamb, again, I hit my head,
Subject to extreme change of mood,
After all, I am a mechanism that failed.
I will leave the Bazedov eyes behind me,
What terrible fairy tales will tell you about me,
And this planet, this little world,
Where is eternal eternity, where is the plague, there is a feast.
Where the wolves rule a stupefied herd,
And people, like pigs, are turned back to the sky.
Microbes and predators in the struggle for Hove,
Where a father throws a knife in the heart to his son.
Where the killers cry and the church executes,
And the soul and granite changed places.
Where new arguments climb into the old cracks,
And the children grow up in a bloody bed.
Chorus:
The cheekbones are compressed, the shoulders are straightened.
I wanted to live humanly,
But there are only wolves and sheep around, boats and rabbits,
Pros and zero.
Illegal:
Like commercials, false historians distort the facts.
The cataract lodge, the devil concludes new contracts,
Expands the gang of cunning, who sold the soul,
Choosing a cold who released evil out.
There was time light tones from the very heart,
But the world is cruel, I am convinced from childhood.
There is no getting away from the past.
It is easy to understand that life is a struggle,
When blood and finger outside the window, crying and prayer.
Years pass, life is coming, conducts uppercottes,
There are fewer people on the way, more and more freaks,
What they hate to love and love to hate.
The worst in the best possible way ...
Wherever good is in trouble, and evil is the Lord.
And only a truthful viewer
It will reveal a real silhouette of events, like a developer.
After all, the picture is often blurred, a cattle is not visible under the mask,
What is smiling in the face - hits with a knife in the back!
Chorus:
The cheekbones are compressed, the shoulders are straightened.
I wanted to live humanly,
But there are only wolves and sheep around, boats and rabbits,
Pros and zero.
The Red tree:
We grieve! We lose the third Rome, as during the years of occupation.
A scoundrel-mass rises behind the wheel and, oddly enough, Nazis.
The picture of the whole country, like a zoo on a barricade.
The good part is in the ghetto, and the rest are for the rolls.
It’s not easy to live humanly, being an animal.
The old man shouted: “I won!”, But in the morning he died hungry.
Look through the prism, through salt and water,
We see years, do not crush - I will not give out, I will deserve freedom with blood.
My hope is more and more dull against the backdrop of anger,
And I knew that I got out of the tight womb for business.
He looked right, glanced to the left
I understood that I am strictly in the center with battle, revenge on my chest and city,
And sometimes we are bypassed by the side of the false hero.
Our door is not locked, but for whores it will become a wall.
You yourself knew this perfectly, the torn soul of Nirvana,
A thin line, a trunk and a temple, as if salt and a wound.
Другие песни исполнителя: